Это не мое дело - Джеймс Хедли Чейз

«Мисс Анне Скотт. Лакхейм. Суссекс».

«Разве у нее была сестра?» – невольно задал я себе вопрос.

Все вместе взятое казалось очень странным. Я был совершенно сбит с толку и переполнен сомнениями. Я просто не знал, что и думать об этой истории. Дабы немного успокоиться, я постарался убедиться, что ничего интересного на кухне больше нет. Закончив осмотр кастрюль, чашек и сковородок, я вернулся в спальню и там разложил на кровати все свои находки: «люгер», бриллиантовое кольцо, шестнадцать билетов по пять фунтов и письмо, адресованное Анне Скотт. Почему женщина покончила с собой, когда у нее было целых восемьдесят фунтов и бриллиантовое кольцо? Какая другая забота, кроме отсутствия денег, могла заставить Нетту поступить подобным образом? Мысль о самоубийстве казалась невероятной. Следовательно – здесь имело место убийство! Я закурил еще одну сигарету. Мне необходимо было посоветоваться с каким-нибудь полицейским. Я вспомнил об инспекторе Корригане из Скотланд-Ярда. Во время моего пребывания в Лондоне мы были в довольно близких отношениях. Он возил меня по всяким злачным местам, где обыкновенно собирался преступный мир, и благодаря его, материалам я написал не одну статью в газету. Корриган был именно тем человеком, в котором я нуждался, чтобы успешно распутать это дело. Я набрал номер полиции, и, после достаточно продолжительных переговоров, Корригана пригласили к телефону. Я назвал свою фамилию и кое-какие детали, освежившие его память.

– Очень приятно вновь слышать вас, Хармас, – ответил он. – Вам повезло, что вы застали меня здесь, я как раз собирался уходить.

– Вы очень торопитесь? – спрашивая это, я посмотрел на часы: было почти девять вечера.

– Ну, конечно, я хочу побыстрее попасть домой. А у вас неотложное дело?

– Скорее любопытное, чем неотложное, – сказал я. – Я очень хотел бы знать ваше мнение по одному делу. Думаю, ваша помощь была бы полезной. Это относительно смерти молодой женщины по имени Нетта. Она покончила собой вчера вечером.

– Как, как ее имя? – с живостью переспросил он.

– Имя этой женщины Нетта Скотт. Это моя давняя знакомая. И я совершенно уверен, что она не могла покончить жизнь самоубийством.

Наступило молчание, потом инспектор ответил:

– Хорошо. Я ничего особенного не планировал сегодня вечером. Что вы можете предложить мне?

– А что, если мы через полчаса встретимся в отеле «Савой»? Узнав все подробности смерти девушки, вы сможете высказать свои замечания. Любая подробность может мне пригодиться.

Я дал ему адрес Нетты. Он обещал выяснить все, что сможет, и прервал разговор. Корриган никогда ничему не удивлялся, не задавал бесполезных вопросов и всегда готов был оказать услугу, несмотря на свою постоянную занятость. Я положил в карман пистолет, конверт и деньги. Затем, проверив, что ничего не упущено при обыске, я выключил свет и вышел из квартиры.

Жюль Коль поставил табурет перед открытой дверью своей квартиры и сидел, покуривая, в ожидании моего появления.

– Почему вы не позволили мне войти туда, дружок? – спросил он с подленькой улыбкой. – Вы не имели права один входить в эту квартиру.

– Занимайтесь своими делами! – отрезал я, спускаясь по лестнице.

– Не убегай так, дружок! – сказал он, вставая со своего табурета и направляясь ко мне. – Что там интересного? – Он противно ухмыльнулся. – Разве у нее было мало красивого белья? Я думаю, ты хорошенько рассмотрел все это. Как бы мне хотелось тоже там побывать…

Я продолжал спускаться, не обращая на него внимания. Миссис Крокетт немедленно открыла дверь, словно только и дожидалась моего стука.

– Что-то слишком долго вы возились там, – проворчала она, когда я положил ключ на стол. – Вы, по крайней мере, ничего оттуда не стащили? Флики приказали, чтобы все оставалось на своих местах.

– Все в полном порядке… Кстати, кто-нибудь входил туда после ее смерти? Я хочу сказать, посторонние люди, например мистер Коль?

Она отрицательно покачала головой.

– Никого, кроме вас, там не было, и, конечно, я не должна была…

Я бесцеремонно прервал ее:

– Там были шелковые чулки… Сейчас я их не нашел. Вы ничего не знаете об этом?

Ее ответ было само недовольство:

– А что бы я делала с шелковыми чулками? Конечно же, я ничего об этом не знаю.

Я молча посмотрел на нее, потом попрощался и вышел на улицу. Отойдя от дома с десяток шагов, я остановился и, обернувшись, посмотрел на окна дома. Все они были темны, лишь в квартире Коля горел свет. Некоторое время я смотрел на освещенные прямоугольники, затем развернулся и пошел в направлении Кромвель-роад, находившейся отсюда на расстоянии ста – ста пятидесяти метров. На всей улице было всего три фонаря: два на концах улицы и один посередине, так что между ними было достаточно темно. Неожиданно позади меня раздался топот, и, охваченный предчувствием опасности, я резко свернул в сторону. Что-то тяжелое ударило в плечо, так что я упал на колени. Но замешательство длилось всего мгновение. Я вскочил, сжимая кулаки, готовый встретить противника. В темноте передо мной стоял человек, держа над головой что-то вроде автомобильного домкрата. Он швырнул железяку в меня, но промахнулся, и она со свистом пролетела мимо. Я от всей души врезал негодяю в челюсть. Тот зашипел, как пробитый баллон и, шатаясь, отступил на несколько шагов.

– Ну что за манера развлекаться таким странным образом? – спросил я, награждая противника новыми ударами.

Теперь я мог лучше рассмотреть его. Это был типичный бродяга: молодой, худой, с изможденными чертами лица. Одежда была самого плохого качества, а шляпа скорее походила на грязную тряпку. Прежде чем я успел ухватить его за воротник, он вырвался и побежал, не оглядываясь. Я следил за ним до тех пор, пока топот его ног не затих вдали. Плечо болело довольно сильно, но только сейчас я испытал запоздалый испуг. «В хорошенькую историю я вляпался!» – подумал я и, тревожно осмотревшись кругом, быстро направился в сторону сияющей огнями Кромвель-роад.

Не прошло и пяти минут после моего возвращения в номер, как зазвонил телефон и портье сообщил, что меня спрашивает инспектор Корриган.

– Пожалуйста, попросите его подняться ко мне, – ответил я, а затем позвонил коридорному.

Корриган и коридорный вошли вместе. Инспектор был крупным мужчиной лет тридцати, с маленькими голубыми глазами. У него была неприятная манера сверлить собеседника взглядом. Он казался несколько угрюмым, даже общаясь со своими друзьями. Его редко видели улыбающимся, и он никогда не смеялся.

Пожатие его руки было очень крепким, при этом его глаза буквально обшарили весь мой номер.

– Очень рад видеть вас, – сказал я.

– А что, Нетта Скотт была вашим другом? – поинтересовался он, направляясь к окну. – У вас очень расстроенный вид. Разве еще что-нибудь случилось?