Липовый лифт - Лемони Сникет

Клаус улыбнулся и поглядел сверху вниз на сестру.

— У тебя усталый голос, Солнышко, — сказал он. — Мы с Вайолет будем нести тебя по очереди и меняться через каждые три этажа.

Они снова двинулись вверх по лестнице, и, должен с грустью признаться, передавать из рук в руки Солнышко им пришлось бесчисленное количество раз. Будь лестница нормальной высоты, я бы написал: «Они поднимались все выше и выше», а тут правильнее было бы сказать: «Они поднимались все выше, выше, выше и выше…» Однако прежде, чем закончить предложение, добравшись наконец до слова «поднялись», понадобилось бы исписать сорок восемь или же восемьдесят четыре страницы, так как лестница была невероятно длинная. Время от времени мимо них скользили какие-то смутные тени людей, идущих вниз, но дети настолько устали, что были даже не в состоянии пожелать доброго дня, а позже и доброй ночи жильцам дома 667. Они проголодались, ноги ныли, а глаза устали смотреть на нескончаемые одинаковые свечи, ступеньки, двери.

Когда идти вверх стало совсем невмоготу, сделав усилие, они добрались до следующей лестничной площадки и тут вдруг обнаружили, что лестница скоро кончается. Поднявшись примерно еще на пять маршей, они оказались в небольшой комнате, посреди которой на ковре стояла свеча. При ее тусклом свете дети все же разглядели дверь, ведущую в их новый дом, а сбоку от нее — две двери раздвижных лифтов с кнопкой и стрелкой, направленной вниз.

— Подумать только, если бы лифт был в моде, попасть сюда хватило бы нескольких минут, — сказала Вайолет. Она с трудом переводила дыхание после долгого подъема.

— Может быть, он снова войдет в моду, — предположил Клаус. — Я очень на это надеюсь. А эта дверь, наверное, в квартиру Скволоров. Давайте постучим.

Они постучались, и дверь тотчас же распахнулась. Их взорам предстал крупный высокий мужчина, на нем был костюм в узкую полоску. Такие костюмы обычно носят кинозвезды и гангстеры.

— Я слышал ваши шаги за дверью, — сказал он и улыбнулся детям так широко, что улыбка видна была даже в темной комнате. — Входите, пожалуйста. Меня зовут Джером Скволор. Я просто счастлив, что вы будете с нами жить.

— Я очень рада с вами познакомиться, мистер Скволор, — сказала Вайолет, все еще не отдышавшись, когда вся троица вошла в прихожую, почти такую же темную, как и лестница.

— Я Вайолет Бодлер, а это мой брат Клаус, а это наша сестра Солнышко.

— Господи, да вы совсем запыхались! — поглядев на детей, воскликнул мистер Скволор. — Есть только два способа помочь вам. Первый — больше не называть меня мистер Скволор. Зовите меня просто Джером. Вас я тоже буду звать по именам. Таким образом мы сбережем дыхание. Второй способ — приготовить для вас вкусный холодный мартини.

— Мартини? — переспросил Клаус. — Это ведь алкогольный напиток?

— Вообще-то, да, — согласился Джером. — Но в данный момент алкогольный мартини не в моде. В моде водный мартини. Это холодная вода в красивом бокале с одной оливкой. Одинаково дозволено и взрослым, и детям.

— Я никогда не пила водный мартини, но с удовольствием попробую, — сказала Вайолет.

— Смотри-ка, ты отважная девочка. — Мистер Скволор взглянул на нее с явным одобрением. — Мне это нравится. Твоя мама тоже была отважная. В то, теперь уже давнее, время мы с твоей мамой были большими друзьями. И как-то раз с компанией наших приятелей мы поднялись на Коварную гору. Двадцать лет прошло с той поры, даже не верится! На Коварной горе, по слухам, обитали дикие опасные животные. Но у твоей мамы не было никакого страха. И вдруг прямо с неба на нас ринулся…

— Джером, кто там пришел? — раздался раздраженный голос из соседней комнаты, и затем на пороге появилась высокая стройная дама в полосатом костюме. Ее длинные полированные ногти сияли даже в плохо освещенной комнате.

— Само собой, Бодлеры, — сказал Джером.

— Но ведь мы их сегодня не ждали.

— Еще как ждали! — Он повернулся к детям: — Как только я услышал о пожаре, я сразу же решил вас усыновить, но, к сожалению, тогда это было невозможно.

— На сирот тогда не было моды, — пояснила вошедшая в комнату женщина. — Ну а сейчас на них большой спрос.

— Моя жена очень следит за модой, всегда знает, что модно, что не модно, — поспешил объяснить Джером. — Сам-то я модой не слишком интересуюсь, но у Эсме свое мнение на этот счет. Она одна из тех, кто настаивал на отключении лифта. Эсме, — обратился он к жене, — я как раз собирался приготовить детям водный мартини, не хочешь ли ты тоже?

— Конечно хочу! Водный мартини сейчас самый модный. — Она подбежала к детям и, быстро оглядев их, провозгласила: — Я — Эсме Скволор, шестой по важности городской финансовый советник. Хотя я неописуемо богата, вы можете называть меня просто Эсме, ваши имена я запомню позже, я рада видеть вас здесь у себя потому, что сироты нынче в большой моде; когда друзья узнают, что мне удалось заполучить сразу трех живых сирот, они лопнут от зависти.

— Надеюсь все же, что нет, — сказал Джером. — Даже слышать не хочу ни о чьих страданиях.

Через длинный коридор он провел детей в огромную полутемную комнату, всю заставленную дорогой вычурной мебелью — диванами, стульями, столами. В дальнем конце комнаты шторы на окнах были плотно задернуты, так чтобы не пробился ни один лучик.

— Дёти, проходите, пожалуйста, — сказал Джером. — Рассаживайтесь поудобнее, и мы немного расскажем вам о вашем новом доме. Бодлеры расположились в трех больших креслах, радуясь возможности дать отдых усталым ногам. Джером подошел к одному из столов, где стоял кувшин с водой, а рядом чаша с оливками и несколько граненых бокалов. Он быстро приготовил мартини и протянул первый бокал жене, а потом по очереди налил детям.

— Ну а теперь послушайте, — начал он. — Если вы вдруг заблудитесь, запомните свой новый адрес: Мрачный Проспект, дом 667, квартира в пентхаусе.

— Прекрати пороть чушь, — оборвала его Эсме. Она возмущенно махнула рукой с длинными ногтями, словно отмахнулась от внезапно налетевшей моли.

— Дети, — сказала она, — вам необходимо запомнить следующее: темнота в моде. Лифт не в моде. Полосатые костюмы в моде. Кошмарная одежда, что на вас, не в моде.

— Эсме хочет сказать, — сразу же попытался смягчить ее резкий тон Джером, — что наше единственное желание сделать все, чтобы вы чувствовали себя здесь как дома.

Вайолет отпила глоток водного мартини. Это действительно была простая вода с легким привкусом оливок. Мартини не то чтобы ей понравился, но он утолил жажду, мучившую ее после бесконечного подъема по лестнице.

— Приятное питье, большое спасибо, — поблагодарила она хозяев.

— Мне мистер По кое-что рассказал о ваших прежних опекунах, — сказал Джером, скорбно покачав головой. — Ужас охватывает, как подумаешь, какой кошмар довелось вам пережить. А ведь все это время вы могли бы жить без забот здесь с нами.

— Ничего не поделаешь, — заявила Эсме. — Если что-то или кто-то не в моде, то тут уж ничего не поделаешь, а сироты, как правило, не в моде.