Прикосновение - Рустам Ибрагимович Ибрагимбеков

рад. Но ничего поделать не могу. Для них это вопрос чести, в лепешку расшибутся, но подарят тебе все, что полагается.

Р е н а. Бедняги. А почему свадьба такая дорогая?

Ф а р и д (с шутливой готовностью). Могу объяснить. Будет больше ста человек, музыка, автомашины, а это все стоит денег.

Р е н а. Но это же безумие! Ты свои деньги тратишь на себя, а бедные родители — откуда у них могут быть такие деньги?

Ф а р и д (улыбается). Почему? Я слышал, сапожники неплохо зарабатывают.

Р е н а. Им придется влезть в долги. А главное — это никому не нужно, ни им, ни нам.

Ф а р и д (шутливо, с пафосом). Это нужно обществу!

Рена смотрит на него укоризненно.

(Неожиданно серьезно.) Я бы сам рад плюнуть на свадьбу. Но для стариков это вопрос престижа. Всю жизнь они ждали дня моей свадьбы. Так что пусть будет все так, как они хотят.

Рена подходит ближе, прижимается к нему, он вынужден ее обнять. Целуются.

Д а ш д а м и р о в (кончив читать заявление). Ну, кажется, все в порядке. Срочно перепечатай и сегодня же отвези Рагимову. Теперь вся надежда на него. Странно, что он не позвонил. Я и жене его сказал, что хочу попасть к нему на прием, и секретарше… Он должен помочь мне.

З а м е с т и т е л ь. Несомненно. Зачем тогда нужны друзья, если в такие минуты они не будут помогать друг другу?

Д а ш д а м и р о в. Я много хорошего сделал ему в свое время.

З а м е с т и т е л ь. Он должен помочь вам. (Собирает бумаги со стола.)

Ф а р и д (сделав над собой усилие). Неудобно, нас могут увидеть…

Р е н а. Никого же нет…

Ф а р и д (усмехаясь). Учти — это может плохо кончиться. Я начинаю звереть.

Р е н а (тоже улыбается). Сомневаюсь.

Фарид строит страшную рожу и как бы собирается наброситься на Рену. Но потом, шутливо вздохнув, опускает руки.

Ф а р и д. Не могу. Ну почему я такой порядочный?! Почему у меня такие твердые моральные устои? (Целует ее.)

Р е н а. Шут гороховый.

Долго целуются.

Ф а р и д. Я опять начинаю звереть…

Из-за зеленой двери раздаются протяжные усталые женские крики: «Помогите! Помогите! На помощь!..»

Р е н а (вздрагивает, отшатывается от Фарада, испуганно смотрит на зеленую дверь). Кто это?

Ф а р и д (неохотно). Соседи. Супружеская пара…

Д а ш д а м и р о в. Опять началось. Сумасшедший дом, а не двор.

Н у р и, З е й н а б, А л и  выносят во двор стол.

Н у р и. Чего он хочет от нее, понять не могу.

З е й н а б. Сама виновата, надо было блюсти себя… (Радостно.) А, доченька, здравствуй! Добро пожаловать в наш дом. (Идет к Рене, целует ее.)

Н у р и. Здравствуй, дочка… Ну, что он сейчас от нее хочет?

З е й н а б (пожимая плечами). Проходи, садись, дочка. Не обращай внимания на такие вещи. В жизни еще много чего услышишь и увидишь.

А л и (идет к голубям). Он хочет, чтобы она уехала вместе с ребенком…

З е й н а б. Ты заткнись, это не твоего ума дело.

Женщина за зеленой дверью продолжает звать на помощь.

Д а ш д а м и р о в. Закрой окно.

Заместитель поспешно захлопывает створку окна.

З а м е с т и т е л ь. Я пойду. По дороге зайду в техникум.

Д а ш д а м и р о в. Иди, иди. Я еще раз попытаюсь дозвониться до Рагимова. Вся надежда на него.

Заместитель уходит.

Р е н а. Бедная женщина… (Неуверенно Фариду.) Как-то помочь ей надо…

З е й н а б. А как ей поможешь? У нее муж такой демагог, что ничего ему не докажешь и еще сам виноват останешься. Она же дура, что он захочет, то она и скажет.

Ф а р и д. Я однажды влип в подобную историю. На улице одна звала на помощь, а когда я вмешался, оказалось, что это ее муж, и они вдвоем на меня набросились. С супружескими парами лучше не связываться… (Зейнаб.) Мы, кажется, рано пришли?

З е й н а б. Вы же не гости. Когда захотели, тогда и пришли.

Ш а р г и я. Мы уже на стол накрываем, скоро все соберутся.

Нури проходит в свою будку и приступает к работе. С небольшими перерывами, все тише и тише раздается голос женщины за зеленой дверью.

Дашдамиров садится за письменный стол с телефоном. Он ждет звонка. З а м е с т и т е л ь  проходит через двор, испуганно оглядываясь на зеленую дверь.

Р е н а (Шаргии и Зейнаб). Чем я могу помочь?

З е й н а б. Ничем. Разве я позволю, чтоб моя дорогая невестка в такой день работала? Ты для меня самый почетный гость сегодня. Садись сюда. (Показывает на стул.) Сейчас мы накроем на стол, с минуты на минуту гости должны подойти.

А л и. Надо барана зарезать, потом поздно будет.

З е й н а б. Заткнись. (Шаргии.) Ты пока поставь мясо на огонь. Из барана шашлык сделаем. (Рене.) Хотела бы я, чтобы Габиб Дашдамиров, — это у нас сосед такой есть, на втором этаже, — тебя увидел, понял бы, из какой семьи Фарид невесту взял, с каким уважаемым домом породнился. Чтобы поменьше воображал. Жаль, жена его богу душу отдала, а то бы лопнула от зависти. Всю жизнь строили из себя больших людей, а у самих сын по тюрьмам скитается.

Ш а р г и я. Мансур хороший парень. Жалко его.

З е й н а б. Я против него ничего не имею, он на родителей не похож. Но что в тюрьму попал лет пять назад, это бог за мои обиды им отомстил, и не то еще им будет!

Ф а р и д. Мама, хватит.

Р е н а. А в чем дело?

Ф а р и д. Длинная история.

З е й н а б. Ничего, я расскажу. Моя невестка сразу должна узнать, кто мой враг, а кто друг. Вот там он живет, над нами. (Показывает.) Пятьдесят лет назад вместе с отцом Фарида пришел в этот двор, от армяно-азербайджанской резни бежали сюда из деревни. Еще несколько лет здесь дружили, вместе сапоги шили, вместе ели, вместе пили. Потом он в гору пошел. Рост у него большой, потому заметили. Туда потянули, сюда потянули, научили, обучили — шишкой стал. И с тех пор житья нам не давал.

Ш а р г и я. В основном жена его.

З е й н а б (Рене). А что он, не мужчина? Почему терпел?

Р е н а (улыбается). Да, мужчина должен быть хозяином в доме.

З е й н а б. Молодец! Правильно воспитал тебя отец. Недаром писатель, умный человек.

А л и. Говорят, Мансур возвращается.

З е й н а б. Заткнись… Сын на них не похож, справедливый человек. Но драчун был страшный. Дня не было, чтобы не подрался с кем-нибудь. Кровь в нем кипела. За всех заступался, во все вмешивался. Пять лет дали. Милиционеру погон сорвал.

Ф а р и д. Не совсем так было.

З е й н а б. Так, не так, но погон он сорвал. Своими ушами на суде слышала.

Ф а р и д (Рене). Я же рассказывал тебе. Из-за девушки все получилось.

Р е н а (насмешливо). Из-за твоей первой любви?

З е й н а б. Какая еще любовь? Просто встречался с ней. Я разве позволила бы ему жениться тогда — на четвертый курс он только перешел.

Ф а р и д. Тогда была