Бездушные. Моя топь - Дарья Данина

густой тенью деревьев его глаза казались почти чёрными.

- Ты утверждаешь, что Виктор занимается тем же, чем и ты. Конечно, я буду этим интересоваться!

Лёгкий ветер играл с его кудрями. Она не так часто видела его без забранных на затылке волос. Это выглядело… необычно.

- Эээ, нет, милая. Я не продаю людей. Но… с удовольствием их покупаю.

- Что? – она действительно не понимала, что он имеет в виду. Ей всё время казалось, что он с ней играет. Словно нарочно хочет запутать ещё больше.

- Ничего… - отмахнулся от брюнетки. Расправил плечи и растянул руки по спинке скамьи. Они более получаса расхаживали по саду во дворе его дома. А теперь опустились на семью, скрывшись от назойливого взгляда охраны. Как только они вернулись, Марк попросил её поужинать с ним. Могла ли она отказаться? Он сказал, что да. Только его взгляд в этот момент говорил об обратном.

- Так, ты расскажешь?

- Что именно ты хочешь знать?

- Расскажи о себе? – Она так долго думала над этим разговором. И сейчас была уверена в отказе. Но… если он заговорит, то это послужит хорошим сигналом. А она будет слушать. Если понадобится: будет впитывать как губка. – Что привело тебя к тому, чем ты сейчас занимаешься?

- Жизнь, – тихо произнёс и так же тихо присвистнул. – Начо!

Иванка услышала лай и следом за ним шелест. Клацанье когтей по дорожке, вымощенной белым камнем.

- Что он здесь делает? – лицо девушки украсила широкая улыбка. Ведь пёс остался в  том доме, где она прибывала в предыдущие дни. – Ты ведь оставил его там?

- В Ла-Пасе, если быть конкретнее, – он поправил её, встречая седомордого добермана крепкими объятиями. Начо запрыгнул на скамью, умещаясь между ней и Марком. – Начо привезли сегодня утром. Он уже стар. Я слишком сильно прикипел к нему. Обычно, он живёт здесь. Но в Ла-Пас я сам его привёз, потому что знал, что там я надолго. С тобой. Если бы не Лина и не её длинный язык… мы бы до сих пор были там.

- Ясно… - она кивнула. Перед глазами пронеслось лицо миловидной девушки. - Очень радует, что ты хотя бы сейчас поставил меня в известность о моём местонахождении, – погладила пса, мягко сгребая его шкуру.

- Сейчас мы в Мехико. В пригороде… – самодовольно усмехнулся и взглянул на девушку.

- Это я уже знаю, – подавила в себе желание уколоть его и растянула губы в улыбке. Почти искренней. – Где твои родители? Ты не так стар, так что… думаю, они у тебя есть?

- Они есть у всех, Иви. И у тебя тоже.

- Мои родители мертвы. И я смирилась с этим. Виктор стал для меня и матерью, и отцом.

- Хорошо, когда у тебя есть тот, кто может о тебе позаботиться. И защитить. – Марк продолжает гладить довольного Начо, и прикрывает глаза в тот момент, когда его пальцы соприкасаются с пальцами девушки. Кажется, Начо получает сейчас не меньшее удовольствие. Громко фыркнув, кобель попытался принять лежачее положение на узкой скамье.

- Так… - провела кончиком языка по губам, – а что с твоими родителями?

- Моя мать жива, и с ней, слава святому Иуде, всё отлично. Я хорошо её спрятал, – улыбнулся. Его глаза всё ещё были закрыты. Девушка сама не заметила, как тоже улыбнулась, глядя на мексиканца. Ему очень шло спокойствие. Не хищный оскал и игривая улыбка. А вот это мерное спокойствие. Умиротворение в каждой черте его лица.

- А отец?

- Его давно нет в живых.

- Мне жаль, – зацепилась пальцами за кожаный ошейник на собаке.

- Не нужно… - мужчина поднял длинные ресницы, и повернул к ней голову. – Он не тот, о ком стоит жалеть.

Девушка смотрела на Марка, нахмурившись. Совершенно не понимая этого человека. Казалось бы, он не скрывал от неё ничего, но при этом умудрялся говорить загадками.

- Не расскажешь?

- Уверена, что хочешь знать?

- Я была бы благодарна, – сглотнула тяжёлый ком в горле и набрала полные лёгкие кислорода.

- Я убил своего отца, когда мне было тринадцать… - притих, наблюдая за её реакцией. Она даже не моргала. Лишь сжала розовые губки, образуя из них бледную полоску, – хочешь подробностей? – выгнул чёрную бровь.

Девушку кивнула и едва заметно встрепенулась, когда почувствовала его пальцы на своих. Он оторвал её руку от ошейника и хлопнул пса по боку. Что-то произнёс на испанском. Начо снова фыркнул и сорвался со своего места, оставляя их одних.

- Мой отец был настоящим извергом, Иви. – улыбнулся. Но она видела, что сейчас это была просто маска. В его глазах была… боль? – Он каждодневно избивал мою мать и меня. Знаешь, что она делала, перед тем, как отец приходил с работы домой? Она надевала на меня несколько пар колготок, пряча их под штанами. Несколько кофт… чтобы мне было не так больно. Это верный метод, знаешь ли… многие опытные так делают.

Марк потянулся в карман, выуживая из него сигареты.

- Дай и мне? – поймала на себе удивлённый взгляд.

- Ты куришь? – вытащил из пачки пару сигарет, протягивая одну брюнетке.

- Бывает… - повела плечами. Бывает. Она терпеть не могла ощущение горечи после выкуренной сигареты. Но она знает, что его отрава со вкусом шоколада… Марк ничего не ответил. Позволил синему язычку пламени облизать табак, закрученный в бумагу, и пронаблюдал за тем, как затянулась Иванка. Красивая. Даже сейчас. Выпустила облако белого дыма перед собой и облизала губы…

- Он изуродовал лицо матери. Осколками от разбитой бутылки исполосовал её красивое лицо.

- За что?! – девушка вытерла о шорты влажные ладошки. Она не планировала принимать близко к сердцу ни одно из его повествований. Но сейчас… внутри всё всколыхнулось. Было мучительно представлять то, о чем рассказывал Марк.

- Просто он был такой человек, – Маркус вдоволь насмотрелся на то, как Иванка обхватывает губами плотный фильтр. Забрал у неё сигарету и затушил тот о землю.

- Мне жаль, – повторилась. Только теперь её сочувствие было обращено не к потере отца. А к потере детства. И нормальной семьи у него.

- Помнишь, я рассказывал тебе о девочке-соседке? На которую ты немного похожа?

- Да…

- Она нашла меня. Тогда… когда я выпотрошил его брюхо. Я сидел