Свет клином сошелся - Марина Серова

— Да, они действительно твои гарантии. Ты правильно понимаешь, — подметила я для пущей важности.

— Я рискую самым дорогим, — проникновенно произнес Олег.

Интересно, а он думал о своих детях, когда пытался стырить пачку памперсов из камеры хранения в супермаркете? Как мне ни хотелось задать ему такой вопрос, но я воздержалась от него.

— На самом деле, каждый, кто задействован в этой операции, чем-то рискует и каждый надеется на то, что все пройдет без сучка и задоринки. — Я упорно давала Михайлову понять, что нас в деле много, поэтому он постоянно будет под наблюдением.

Откровенно говоря, я не исключала, что Олег может меня кинуть — обчистить сейф, припрятать где-нибудь драгоценности, а мне сказать, что ничего не нашел. И ведь никаких рычагов давления у меня на него не было. Разу-меется, я не собиралась отправлять его детей в приют и уж тем более отдавать их на усыновление за границу. Это было выше моих реальных возможностей и ниже моральных принципов.

— Когда я получу полный расчет? — осведомился Михайлов.

— Встретившись с тобой около кинотеатра, мы немного прогуляемся по бульвару, засветимся перед продавцами мороженого и кваса. Для укрепления алиби. Вот еще что, — добавила я, — почитай, о чем фильм, а потом удали из журнала посещений эту страницу.

— Я смотрю, вы действительно все предусмотрели, — был вынужден признать Олег.

— Мы старались. У тебя есть еще ко мне вопросы?

— Надо подумать, — Михайлов откинулся на спинку скамейки и некоторое время сидел в глубокой задумчивости. — Нет, пока вопросов больше нет. Если что-то появится, завтра уточню.

— Надеюсь, няня не подведет?

— Не должна.

Пообщавшись с Олегом, я поехала на старое кладбище, где проживали бомжи Вася и Люся. Они уже не раз помогали мне вершить возмездие, причем делали это с большим энтузиазмом и практически бескорыстно. Я объяснила бомжам, что им предстоит завтра делать.

— Кинет! Как пить дать, кинет, — заволновалась Люся, услышав про драгоценности.

— У меня тоже есть такое опасение, поэтому я хочу подстраховаться. Надо, чтобы кто-нибудь из вас контролировал чердак, — я поделилась с бомжами своими незамысловатыми соображениями.

Люся с Васей выслушали меня и, посовещавшись, решили, что он возьмет на себя контроль чердака, а она — выход из парадной и стоящие неподалеку мусорные баки.

— Полина, а ты чего так на меня смотришь? — спросил Василий, поправив свою синюю шапочку, которую он носил и зимой, и летом.

— Вася, а ты мог бы на время расстаться со своим головным убором? — поинтересовалась я.

— Нет! — отчаянно запротестовал бомж и надвинул свою любимую шапочку едва ли не на глаза.

Я поняла, что было бы неправильно лишать его этого талисмана, поэтому решила купить Люсе другой головной убор того же цвета. И зачем я только указала Олегу на эту примету?

— Ладно, проехали, — сказала я, и Вася расслабился. — А скажите-ка, мобильник, который я вам в прошлый раз давала, еще работает?

— Да мы им не пользуемся. Кому нам звонить? — Люся повертела головой туда-сюда. — У здешних постояльцев нет мобил.

Ее шуточка была достаточно циничной, но я все-таки улыбнулась, после чего сказала:

— Надо бы проверить, не сели ли батарейки, не обнулился ли баланс.

— Метнись за трубой, — скомандовала Люся.

Ее приятель послушно поднялся с деревянного ящика и отправился в глубь кладбища, демонстрируя излишнюю прыть. Не прошло и пяти минут, как он вернулся обратно. Я включила мобильник и увидела, что столбик зарядки опустился на две трети. Но на пару-тройку звонков ее должно было хватить. Запросив баланс, я убедилась, что бомжи не развлекали себя телефонными шутками — на счету как было около восьмидесяти рублей, так и осталось.

— Ну а сейчас прокатимся до объекта, — сказала я. — Хочу, чтобы вы запомнили туда дорогу, да и привязку на местности надо сделать.

— На твоей тачке — с удовольствием, — оживилась Люся.

По пути я остановилась около стихийного базарчика и купила вязаную крючком беретку синего цвета. Людмилиной радости не было предела. О Василии я тоже не забыла — ему досталась новенькая зажигалка. Я знала, что он питал к ним слабость, хоть и не курил. Во дворе дома Шадриной я еще раз рассказала бомжам, какая задача перед ними стоит, вручила Васе дубликат ключа от подъездной двери, а потом повезла бомжей обратно, на старое кладбище.

* * *

Разрабатывая детальный план завтрашней операции, я как-то сразу решила, что дублером Олега будет Антон. Они ведь одного роста и примерно одного телосложения. Проблема была только в том, чтобы правильно донести до Ярцева эту информацию. Я позвонила Веронике:

— Привет! Завтра можно запускать «проект», но есть кое-какие нерешенные вопросы. Ника, придется все рассказать Антону. Без его помощи не обойтись.

— Ладно, давайте встретимся у меня, после работы, — предложила Булатова.

— А твоя мама нам не помешает?

— Нет, у нее ночное дежурство.

* * *

Когда Ника открыла мне дверь своей квартиры, я сразу отметила про себя, что в ее одежде уже не было черного цвета, но в глазах по-прежнему читалась безмерная скорбь.

— Привет, Полина! — В прихожую вышел Ярцев. — Ты одна, без Нечаевой? То есть «женсовет» пройдет не в полном составе?

— Антоша, ну не начинай! — осадила его Булатова. — Проходи, Полина, в зал, а я разогрею ужин.

Оставшись наедине со своим одноклассником, я сразу же решила кое-что прояснить.

— Антон, скажи, ты хочешь, чтобы я разобралась с теми, кто подтолкнул Никиного отца в петлю, или нет? Кстати, это он, да? — Я кивнула на фотографию в рамке, висящую на стене.

— Да, это Иван Иванович, — подтвердил Ярцев. — Хороший был мужик, потому я к тебе и обратился… А почему ты спрашиваешь?

— Потому что ты ведешь себя очень непоследовательно. Вот что это за приколы насчет «женсовета»?

— Хорошо, что ты, Поля, сама об этом заговорила. — Ярцев посмотрел на дверь и снизил тон, чтобы Ника, суетящаяся в кухне, его не услышала. — Зачем ты привлекла к этому делу Нечаеву?

— Она всегда мне помогает.

— Помогает? — Антон усмехнулся. — Она же клиническая… блондинка. Чем она может помочь? Я до сих пор не забуду, как она спросила на уроке английского, почему в словарях нет содержания… Вот в этом вся Нечаева!

— Ярцев, ты заблуждаешься.

В гостиную зашла Вероника.

— О чем вы тут спорите?

— Мы не спорим, тебе показалось, — успокоил ее Антон.

Хозяйка пригласила нас за стол, и мы переместились в кухню. Когда Ярцев разделался с салатом, я спросила у него ни к чему не обязывающим тоном: