Роксолана и Сулейман. Возлюбленные "Великолепного века" - Александр Владимирский

У валиде и вовсе была своя кухня, ей все горячее доставлялось горячим и блюда не выстаивали в коридорах, где в них так легко подсыпать отраву.

Султан вообще ел в одиночестве, в качестве особого благоволения приглашая к своему столу одного-двух человек. Все блюда, которые готовили на султанской кухне, сначала пробовал часниджир-баши – главный дегустатор (помните такого чиновника, получающего 80 асперов в день за риск для жизни?), за ними осуществлялся постоянный пригляд – и никакого ожидания в коридорах.

Турки – великие мастера вкусно готовить и красиво подавать. Один минус – немыслимое количество сладкого, жирного и мучного. Сейчас, конечно, меньше, но в гареме сластенами были все, сладости, выпечка, фрукты потреблялись в немыслимом количестве.

Если добавить малоподвижный образ жизни (игру в мяч на 12-сантиметровых каблуках едва ли можно назвать занятием спортом или хотя бы гимнастикой), бесконечные диванные подушки и сидение с согнутыми ногами, то неудивительно, что дамы гарема описывались теми, кто их все же видел не завернутыми в огромное количество тканей, как полные, с кривыми ногами и плохими зубами. Зубы портились от сладкого, ноги искривлялись от постоянного сидения в определенной позе, а талия исчезала от переедания и лени.

Бедный султан, через несколько лет такой жизни на кадину, небось, без слез и не взглянешь, недаром приходилось брать все новых и новых! Интересно, как Роксолане удалось не стать толстой плюшкой?

И уж стройняшками, как актрисы сериала, ни Махидевран, ни Гульфем, ни Хатидже не были. Интересно, что в «Великолепном веке» толстухой сделали только ненавистную сценаристам Роксолану-Хуррем, хотя надо бы наоборот.

О том, что костюмы сериала, будь то женские или мужские, не соответствуют тому, что было в действительности, написано и сказано уже столько, что повторять нелепо. Да, не соответствуют, костюмеры нарядили турецких женщин XVI века в европейские костюмы века XVII.

Как именно одевались в самом гареме, никто из европейцев-мужчин видеть не мог, султан экскурсии по Топкапы не водил, оставалось слушать рассказы евнухов и ловких женщин, бывавших по ту сторону Ворот Блаженства, а еще, как Николас де Николаи, просить женщин вне гарема примерить одежду тех, кто заточен внутри золотой клетки.

Если честно, то подробные рисунки Николаи способны скорее оттолкнуть, чем восхитить. Нет, выполнено все мастерски и подробно, но изогнутые, какие-то текучие фигуры с откровенно выступающими животами столь резко контрастируют с прелестными одалисками (словно Венеры Милосские после фотошопа), нарисованными много позже европейскими художниками в попытке передать очарование гаремной жизни, что их невольно отодвигаешь в сторону.

Но в этом и секрет: Николаи создавал рисунки в 1540-е годы – это Возрождение, когда еще не ушла привычка изображать женщин именно такими – с вытянутыми фигурами и бледными лицами.

Довольно подробны записи Бальсано де Зары, сделанные около 1540-го года.

Вот его описание османских прелестниц (взято у Пензера):

«В Турции женщины – будь то христианки, турчанки или еврейки – очень любят шелковую одежду. Они носят халаты до пола, похожие на мужские. Они носят закрытые ботинки, туго охватывающие лодыжку. Все носят брюки; сорочки шьют из очень тонкого полотна или муслина, натурального цвета или окрашенных в красный, желтый или синий. Они обожают черный цвет волос, и, если женщина не имеет его от природы, она добивается его искусственными средствами. Блондинки и седые используют краску, которой красят хвосты лошадям. Она называется хной. Ею же красят ногти, иногда всю кисть и ступни ног; некоторые красят лобок и живот на четыре пальца над ним. Для этого они удаляют с тела все волосы – у них считается грехом иметь волосы в интимных местах. Волосы на голове женщины украшают ленточками, свисающими ниже плеч. Когда они закрывают волосы, то покрывают голову цветным шарфом из тонкого шелка с небольшой бахромой в уголках. Кроме того, надевают на голову маленькую, плотно сидящую круглую шапочку; она украшена шелковой или другой вышивкой. Многие носят шапочки из бархата или парчи, к шапочке прикрепляют упоминавшийся выше шарф. Я видел, что некоторые женщины прикрепляют шарф к маленькой белой шапочке, а сверху надевают еще одну, шелковую шапочку. Она размером не больше половины ладони. Косметикой они пользуются значительно больше, чем представительницы какой-либо другой из виденных мной народностей. Они густо красят брови чем-то черным, некоторые закрашивают и пространство между ними так, что создается впечатление, что брови срослись, – с моей точки зрения, это выглядит очень некрасиво.

Губы они красят в красный цвет – я думаю, они научились этому у гречанок или жительниц Перы, уделяющих этому очень много внимания. У них большие груди и кривые ноги – последним они обязаны сидению на земле со сплетенными ногами. В основном они все очень толстые, так как едят много риса с мясом кастрированных быков и сливочным маслом – намного больше, чем едят мужчины. Они не пьют вина, а только подслащенную воду или сервозу [травяное пиво], приготовленную особым способом. Христианки, по каким-то причинам живущие в турецких домах, бывают вынуждены отказаться от вина. Когда турецкие женщины выходят на улицу, то поверх платья, которое они обычно носят, они надевают рубашку из белейшего полотна. Подобно саккосу наших священников, она такой длины, что из-под нее можно видеть только край платья. Это одеяние напоминает стихарь с узкими рукавами – они такие длинные, что закрывают всю руку полностью, невозможно увидеть даже кончик ноготка. Длина рукавов объясняется тем, что в Турции и мужчины, и женщины в любую погоду ходят без перчаток. Вокруг шеи они оборачивают полотенце, оставляя открытыми только глаза и рот, а их они прикрывают шарфиком из тонкого шелка; сквозь эту ткань они видят все, и в то же время их глаз не видит никто. Этот шарфик прикрепляется тремя булавками к головному убору надо лбом; когда на улице одна женщина встречает другую, обе поднимают шарфики, прикрывающие лица, и целуются. Эти шарфики шириной с полотенце называются чуссеч и напоминают те, что носят мужчины. Все описанные предметы и составляют их костюм, закрывающий женщину до такой степени, что невозможно разглядеть даже кончика ногтя. Этот наряд объясняется тем, что турки более ревнивы, чем какой-либо другой народ».

Еще цитата из Пензера, с интересными подробностями. Любопытная леди Мэри Уортли Монтегю посетила несколько гаремов и увидела то, что недоступно мужскому взору. Пусть она писала свои письма на полтора столетия позже Роксоланы, традиционный костюм менялся еще медленней.

«А сейчас я хочу привести мнение женщины, которой довелось примерить на себя такой наряд. Никто не мог бы выразить свои ощущения лучше, чем леди Мэри Уортли Монтегю, 1 апреля 1717 года писавшая сестре: “Первый предмет моего туалета – это очень широкие, длиной до щиколоток панталоны; они закрывают почти всю ногу и выглядят значительно целомудреннее, чем твои нижние юбки. Они сшиты из тонкого дамаста цвета розы и отделаны парчой с серебряными цветами.