Todo negro - Андрей Миллер

и больше. Но чтобы выиграть, надо набирать очки самим. А с этим до сих пор совсем не клеилось.

По счастью, к концу первой половины матча «Нечестивцы» тоже немного устали. Эти твари куда сильнее нас, однако они всё-таки из плоти с кровью. Рики дважды удалось сделать хорошие передачи: ресивера тут же сбивали с ног, но главное — ярды эти пасы приносили. Мы пусть с большим скрипом, но продвигались в сторону зачётки «Нечестивцев». Болельщики, уже впавшие в уныние, заметно оживились.

Очередной розыгрыш — конечно, под «вынос» Адамса. Стоило вновь отдать любимчику тренера должное: он не подкачал. Наши линейные отчаянно бросились на защиту «Нечестивцев», чтобы расчистить ему путь. Я видел, как налились кровью выпученные рыбьи глаза под шлемами. Чудовищные линейные гостей отразили основной натиск, но Адамс всё-таки умудрился просочиться между двумя здоровяками с чешуёй на руках.

Он лихо припустил вперёд и набрал двадцать ярдов прежде, чем отвратительное подобие гориллы обхватило его лапищами и впечатало в траву.

Мы впервые за матч оказались так близко к цели: последний десятиярдовый отрезок до зачётки, first & goal называется. Последний, но как водится — всегда самый трудный. Четыре попытки, чтобы всё-таки размочить счёт перед перерывом.

Первая не дала ничего. Линейные «Лепреконов» не справились: два рыбоглазых урода пробились к Рики. Он в последний момент успел бросить мяч, но я толком не был готов — и донёс его только до той же десятиярдовой отметки.

На второй попытке играли «вынос» — и мне снова пришлось наблюдать за игрой Адамса со стороны. Десять ярдов до цели превратились в семь, но не более. Ещё одна попытка — и если не сделаем тачдаун, придётся бить по воротам. Хотя бы «филд гол», хотя бы три очка «в раздевалку» — лучше, чем ничего.

Я снова попытался разглядеть Барона на трибунах, но опять без толку. А потом посмотрел в небо и обнаружил: вместо звёзд по нему были рассыпаны глаза. Бесчисленные и внимательно следящие за игрой. Безусловно, все эти глаза принадлежали одному существу. Кому-то очень древнему и очень могучему.

Рики получил мяч и, выдержав паузу, швырнул его в конечную зону: низко, но очень сильно. Пас казался обречённым, болельщики уже успели хором разочарованно выдохнуть — однако наш квотербек знал, что делал. Линк оббежал защиту «Нечестивцев» по широкой дуге и выскочил там, где его уже не ждали.

Когда все «Лепреконы» бросились обнимать Линка, сам он только недоумённо моргал: даже не понял, что произошло.

— Хорош!

— Размочили!

— А пас? Красавчик, твоя заслуга!

— Да забей…

— ЛЕ-ПРЕ-КО-НЫ! ЛЕ-ПРЕ-КО-НЫ! — раскатилось по трибуне.

Даже Адамс одобрительно похлопал Линка по шлему.

Кикер отправил мяч в ворота, и вскоре мы ушли на перерыв, имея семь очков против двадцати одного. Уже не так плохо: это понимали и игроки, и болельщики. Вторая половина не обещала быть простой, сложиться могла как угодно — но ничего ещё не решено. Это главное.

Все оказались на подъёме, даже я. Чудовищный облик противников отошёл на второй план: улыбки миленьких чирлидирш «Лепреконов» затмили их. Хотя, ясное дело, всё внимание девушек досталось Рики, Линку и Адамсу… наверняка и мистер Говард, наблюдавший за игрой, выделил среди «Лепреконов» не меня.

Трудно было представить, что вторая половина матча сложится ещё необычнее первой, однако именно так и случилось.

***

Знаете, как это обычно бывает в спортивных фильмах: команда проигрывает в первой половине матча, а во время перерыва тренер толкает мощную мотивационную речь, которая прошибает на слезу зрителя и вдохновляет игроков. Да ещё возлюбленная главного героя вмешается или вдруг вернётся ключевой игрок, и тогда…

Ничего подобного с нами не произошло.

Мистер Ли гнал невнятную пургу, деклассируя всех «Лепреконов», кроме Адамса. От очередной речи про то, насколько все мы не годимся в футболисты, легче никому не стало. Мне показалось, что тренер теряет контроль над матчем. Наше первоначальное воодушевление после тачдауна уже схлынуло: все понимали, насколько «Нечестивцы» сильнее и сколько могут нам занести во второй половине. Как говорится: «вы забьёте, сколько сможете, а мы — сколько захотим».

Даже мне было ясно, что «Лепреконов» нужно как-то подбодрить, но это не конёк мистера Ли. Он хорошо учил играть, это правда. Мастерство не пропьёшь. Но научить-то в спорте мало…

Адамс незаметно переполз по лавке в угол, смотрел на часы, в пол или потолок — лишь бы не товарищам в глаза и не на тренера. Может, ему стало неудобно?

Из раздевалки мы вышли скорее подавленными, чем воодушевлёнными. С другой стороны, надо признать — злыми, а злость в игре тоже помогает. Смотрели «Чудо на льду», про хоккейный матч США с СССР на Олимпиаде в Лэйк-Плэсиде? Так тоже бывает, но мистер Ли в подмётки не годился Хёрбу Бруксу.

Впрочем, и мы — не национальная сборная.

Однако кое-что случилось прежде, чем «Лепреконы» вышли на поле. Мы с Линком и Рики шли позади остальных — и посреди коридора возникли два человека, отрезавшие нас от команды. Это произошло так внезапно, что я натурально врезался носом в пышную грудь Бриджит: не самая неприятная неожиданность. Вдвойне порадовало, что эта грудь была туго обтянута зелёной футболкой с нашей эмблемой.

— Ох, милый Сквер, как я рада тебя видеть…

— Эээ… здравствуйте…

Барон Самди стоял рядом, раскуривая сигару. Вместо чёрного костюма, как прежде, на нём был откровенно пижонский малиновый. Да и шляпа уже не просто старомодная: высоченный цилиндр с пышным плюмажем из разноцветных перьев. К моей радости, тёмных очков Барон на этот раз не надел — зато на пальцах появились огромные перстни, переливающиеся камнями всех расцветок.

Сигара наконец-то разгорелась. Самди выпустил дым кольцом.

— Аркхэмцы играют нечестно. Мне это не нравится.

— Ну, мы…

— Так, мальчики… — Бриджит приобняла меня за плечо. — Давайте отойдём за угол. На два слова.

Никто из нас возражать не стал. А мистер Ли, думаю, не заметил нашего отсутствия.

— Всё это нечестно. — повторил Барон. — Вы наверняка уже поняли, что играете… с не совсем обычными людьми. Или с не совсем людьми. Быть может, некоторые из «Нечестивцев» — даже совсем не люди.

Я-то это давно понял, а до Линка и Рики окончательно дошло лишь теперь. Бриджит ненавязчиво, но очень чувственно притёрлась ко мне боком.

— Хочу,