Черная кошка - Марина Серова

Вскоре экран тоже стал совершенно пустым, но на сей раз он был светлым. Потолок в спальне Эльвиры был кипенно-белым.

Что ж, похоже, моя диверсия провалилась. Теперь чернявый знает, что я здесь, понял, что я слежу за ним, и, думаю, ему не составить особого труда узнать, где я обретаюсь. Но как ловко он с этими «жучками»... Снова он обошел меня!

Ну ничего, зато я нашла девочку. Впрочем, теперь, когда он знает, что я у него на хвосте, думаю, ей небезопасно оставаться в клинике. Нужно будет посоветоваться с Давыденко и перебазировать ее в какое-нибудь более спокойное место, где за ней могли бы ухаживать и в то же время ее не смогли бы достать Эльвира с чернявым. Например, можно было бы...

Вдруг я услышала стук в дверь. От неожиданности я даже вздрогнула и сразу почуяла неладное. Посмотрев на часы, я обнаружила, что они показывают половину первого ночи.

«Кого это черт принес в такое время?» – думала я, судорожно соображая, что мне делать.

– Откройте, милиция, – послышалось из-за двери, и стук повторился с новой силой.

Милиция?!

«Ось тоби та й пырожкы з котятамы», – стукнуло в голове.

– Подождите, я не одета, – кричала я в дверь, а в голове моей как вихрь проносилось: «Поддельный паспорт... запрещенное оборудование... пистолет... О черт!»

Впрочем, вздор – пистолет... на него есть разрешение. Оборудование? А кому какое дело? Может быть, я в кружке «Юный техник» занимаюсь? Паспорт... да, вот паспорт, это... это статья.

Бегая глазами по комнате в тщетных попытках найти место, куда можно было бы так засунуть паспорт, чтобы его не нашли при обыске (который обязательно состоится, если это милиция, и уж тем более если это не милиция), я остановилась взглядом на подоконнике.

В дверь колотили уже ногами.

«Если это чернявый, мне крышка, – думала я, изо всех сил пытаясь хоть немного отогнуть облицовочный пластик. – Но как ему удалось так быстро меня найти?»

Наконец мне удалось миллиметра на два отогнуть подоконник и подсунуть под него плоскую книжечку.

– Иду, иду, – говорила я, направляясь к двери.

За ней, как ни странно, действительно оказались люди в форме, и чернявого среди них не было.

– Почему так долго не открывали? – сердито спрашивали люди.

– Я была не одета, – говорила я. – Что же мне, голой к вам выходить? А в чем, собственно, дело?

– Значит, говорите, были не одеты, – спрашивал молоденький паренек, которого, вполне возможно, в первый раз взяли на взрослое задание. – А вот это что такое?

– Это, юноша, карманный персональный компьютер, сокращенно КПК, и рада сообщить вам, что работать на нем можно как в верхней одежде, так и без нее.

Юноша слегка покраснел, а товарищи его заулыбались. Лишь одно лицо не изменило своего выражения, и я сразу поняла, кто здесь старший.

– Иванова Татьяна Александровна? – обратилось ко мне лицо.

– Да, это я.

– Вы задержаны по подозрению в убийстве Колобковой Эльвиры Игоревны. Вот ордер. Начинайте, ребята!

После услышанного я уже ничего не говорила, не сопротивлялась и вообще никак не реагировала на изменения внешней среды. Я просто выпала из сознания. Или оно из меня.

На меня надели наручники и повели в милицейский «уазик», а «ребята» тем временем методично потрошили мой номер.

Меня привезли в отделение, отобрали все, что было в карманах, поместили в камеру, но все это проходило передо мной как бы в сонном видении. Только когда с грохотом закрылась дверь камеры и я осталась одна, я как бы очнулась. Но в то, что убили Эльвиру, все равно не поверила.

Первой моей мыслью было, что чернявый и Эльвира сговорились и, чтобы вывести меня из игры уже надолго, решили, что Эльвира спрячется, а ее компаньон заявит, что я прикончила ее. Например, из мести.

Но по мере того как ко мне возвращалось сознание, просыпался и здравый смысл. Я поняла, что если бы оперативники не увидели своими глазами труп, они не пришли бы арестовывать меня. Или это были не оперативники? А какие-нибудь подставные лица? Я огляделась вокруг. Нет. Тюрьма-то самая настоящая. Значит, и оперативники – тоже.

Кстати, почему это я здесь одна? Ведь, насколько мне известно, задержанных вроде меня помещают в КПЗ по десять штук на одни нары. Почему для меня сделали такое исключение? Или меня специально поместили в одиночку, чтобы ночью прикончить?

Нет, что-то это я совсем... развинтилась. Нужно взять себя в руки и спокойно обдумать ситуацию. Жаль, что я не посмотрела, кто подписал ордер.

Так, значит, Эльвиру убили? Хорошенькое дело! И кто же?

Конечно, мне было известно очень мало фактов из биографии Эльвиры Колобковой, и еще меньше я знала о ее друзьях и знакомых. Возможно, это было причиной тому, что в голову мне не приходило ни одной более-менее подходящей кандидатуры на роль ее убийцы.

Сам чернявый? Но зачем? И почему именно сейчас? Минуточку... ведь, если мне не изменяет память, доктору Иванову он представился как дядя Насти? Может быть, он действительно брат Эльвиры? Если сопоставить их внешность... общего мало. Хотя... оба высокие... черт его знает!

Значит, если он ее брат, то после смерти Эльвиры, как ближайший родственник, может претендовать на опекунство Насти? А может быть, и на опекунство сына Эльвиры, то есть на все наследство Дмитрия Колобкова в целом? Черт возьми, а ведь если это и в самом деле так, если чернявый и Эльвира – родственники, то у него весьма реальный мотив. Жаль, что я не знаю нюансов завещания.

Впрочем, если чернявый не родственник, все это теряет смысл. Тогда кто?

Кто???

Доктор Иванов? Зачем ему это? Семенов? Вздор! Кто-то из скрытых действующих лиц этой драмы, о которых я пока ничего не знаю? Или, может быть, это тень покойного Дмитрия Колобкова вернулась с того света, чтобы восстановить справедливость? Или уж и правда это сделала я?

Кстати, как ему удалось вывести следователей именно на меня? В том, что заложил меня чернявый, я не сомневалась ни секунды, но какие такие аргументы он приводил следователям, было для меня полнейшей загадкой. И разгадать ее мне, скорее всего, не удастся, по крайней мере до первого допроса.

Попробовать, что ли, уснуть? На новом месте, говорят, вещие сны снятся. Может быть, мне приснится, кто же все-таки прикончил Эльвиру?

Но все попытки были тщетны. Последние события слишком взбудоражили меня. Хуже всего было то, что у меня отобрали сигареты. А курить хотелось ужасно.

Я легла на нары, не переставая думать об этом странном повороте событий, и, за отсутствием фактов, мои версии происшедшего становились все фантастичнее. Наконец уже под утро я задремала, остановившись в своем списке подозреваемых, кажется, на представителях внеземных цивилизаций. Сон мне тоже приснился. Не знаю, насколько он был вещим, но его отвратительное содержание вполне соответствовало тому месту, где я его увидела. Снились мне какие-то грязные помойки, оборванные бомжи и, конечно, кошки. Кошки тоже были грязные, неухоженные и местами плешивые.