Опасное искушение - Эйлин Уилкс

— Ох, черт.

— Да уж.

На месте преступления работал О'Брайен, и Мек тоже. Конечно, они выполнят работу достойно, но все же ей самой нужно там быть. Надо потрогать вещи, пока гул магии не исчез.

Жаль, что она не может чувствовать запах так, как… Минуточку!

— Вы можете учуять убийцу? Если я смогу показать вам тело, вы сумеете понять, кто убил девушку?

Рул удивился. И несколько мгновений молчал.

— Вероятно, нет, учитывая человеческое обличье.

— Вам нужно обратиться.

— Да. Не могу ничего обещать, но может получиться.

Интересно, что будет, если Лили позволит Рулу взглянуть на тело? Ничего хорошего, хмурясь, решила она. Из-за того, кто он на самом деле. Будь он любым другим консультантом, никто бы и глазом не моргнул, если бы ей пришло в голову спросить его мнение, коль скоро с него снято подозрение. Но кто-то перечеркнул все перспективы Терезы, затушил все упрямые искры, заставившие ее окружить себя белокурыми куклами. И Лили предстояло выяснить, кто сделал это.

Чертовы головорезы, подумала Лили. Эдак я ничего не узнаю, если стану вечно перестраховываться.

— Хорошо. Нужна ли вам… э-э-э… приватность для обращения?

— Было бы неплохо, чтобы под ногами была земля. А приватность скорее нужна вашим коллегам. Лили…

— Что? — Долина уже осталась позади, и они подъезжали к воротам, которые им распахнул тот же рыжий охранник. — Ни к чему, чтобы СМИ пронюхали, зачем вы там. Я не смогу провести вас на место преступления. Во-первых, так мы рискуем оставить ненужные следы, а во-вторых, не стоит предоставлять шанс адвокатам защиты распространяться на эту тему. Так что… К тому времени, когда мы прибудем на место, коронеры уже будут готовы к транспортировке тела. Как только я все осмотрю, они вынесут труп на лестницу, где вы, в свою очередь, сможете взглянуть на него.

— Если придется, я могу обратиться прямо там. Но вы уклоняетесь от разговора.

— Я же говорю: не вам выбирать тему разговора. Вы были в клубе «Ад» вчера вечером?

Он побарабанил пальцами по рулю.

— Я ужинал с друзьями у себя дома. Они ушли примерно в половине девятого. Весь вечер я провел у себя в квартире в одиночестве. Почему вы спрашиваете? Мне казалось, что я больше не нахожусь под подозрением.

— Расставим точки над «i», — задумчиво проговорила Лили. В этом последнем убийстве была неувязка, но она никак не могла понять какая. — Думаю, кто-то мог знать, что вы провели вечер в одиночестве. Кому было известно о том, что вы приедете в клуб тем вечером, когда убили Фуэнтеса?

Рул пожал плечами:

— Многим. По четвергам я там обычно встречался с Рейчел.

— В одно и то же время?

— Нет, по-разному.

— Вы говорили кому-нибудь, кроме Рейчел, о том, что собираетесь приехать в клуб?

— Какое это имеет значение?

— Отвечайте.

— Хорошо. Я говорил Максу, когда приеду. Думаю, он сказал Каллену. Но Рейчел могла поделиться с кем угодно.

— Верно. — Лили закусила губу. Если бы только она знала, как убийце удалось заманить Фуэнтеса на детскую площадку… Интересы Карлоса главным образом крутились вокруг женщин и Церкви Правоверных.

Маловероятно, чтобы романтическое свидание было назначено на площадке.

— Вам доводилось слышать о Церкви Правоверных? Их еще называют Аза.

— Вы уже спрашивали об этом. Не слышал. Лили, мне нужно кое-что вам сказать. Это важно.

— Как и убийство. Погодите. Я что-то нащупала. — И она крепко задумалась. — Итак, рабочие гипотезы. Допустим, Фуэнтеса убили, чтобы бросить на вас тень. Само собой, преступник хотел совершить убийство именно тогда, когда у вас не было алиби, что весьма сложно. Также он должен был приурочить это к моменту вашего свидания, чтобы мы, тупые полицейские, непременно заподозрили вас. Он знал, что сложно без свидетеля установить точное время смерти. Это известно каждому, кто читает или смотрит детективы. Значит, ему был нужен только промежуток времени, когда нам не будет известно, где находится Фуэнтес.

— Пока что я слежу за ходом мысли. Как он вычислил нужный промежуток времени?

— Может, он его сам придумал, а может, так вышло. Главной его заботой было не попасться никому на глаза. Он выбрал именно детскую площадку, потому что она находится рядом с клубом и в это время безлюдна. Если он умен, то должен был появиться там до Фуэнтеса и удостовериться, что никого поблизости нет. Но Тереза не видела никого ни на улице, ни на площадке. Она разговаривала с Фуэнтесом незадолго до десяти часов вечера, и в это время никого поблизости не было.

— Если убийца был в волчьем обличье, тогда он мог запросто спрятаться.

— Может, и так, но тогда зачем он воплотил задуманное в жизнь и убил Фуэнтеса? Если он там прятался и видел, что Тереза разговаривает с Карлосом, значит, он был в курсе, что имеется свидетель, который знает, когда приехал Фуэнтес. — Она покачала головой. — Нет, эта идея никуда не годится.

— Тогда, значит, Фуэнтес там оказался первым, и убийце о Терезе не было известно. А когда он узнал… Голос Рула прервался.

— Так. — В горле у Лили застрял твердый тошнотворный комок. Она сглотнула. — Вот в чем вопрос. Как он узнал?

— Она могла кому-то рассказать, что видела Фуэнтеса.

— Она поклялась, что не говорила, и я ее предупреждала. Я ей сказала, чтобы она молчала об этом. Может, все-таки она проболталась. Или кто-то видел, как мы заходили к ней, но ведь никто не знал, что она нам рассказала. Убийца мог запаниковать, но почему? — Тошнота нарастала. — У него не было оснований предполагать, что его опознали. Он не должен был знать, что Тереза нам рассказала. Если только…

— Если только какой-нибудь полицейский не сообщил ему об этом, — закончил за нее Рул.

Лили тошнило. Во рту пересохло. Думай, думай, приказала она себе. Кто знал о Терезе? Филипс… Но если бы он был замешан в этом деле, то не стал бы сообщать Лили о свидетельнице.

Кто же еще? Кому она говорила, кто читал отчет о Терезе?

Мек. Капитан Рэндалл, Шеф. Те двое агентов ФБР.

О господи. Она провела по волосам рукой. Только не капитан. Конечно же нет. Мек? Она не могла в это поверить, но он уже был на месте происшествия. Еще это могут оказаться два агента ФБР. И никто ничего не заподозрит.

— С какой скоростью может ехать эта машина? — спросила Лили.

— Сто двадцать миль в час.

— Гони.

— Рул поймал ее на слове. Максимальную скорость он не развил — даже с его реакцией никто не отменял ограничений, накладываемых физикой и извилистой горной дорогой, но все же, насколько возможно, приблизился к максимуму.