Дворец вожделений - Лора Джо Роулэнд

— Это все, что я могу, — закончил Хосина.

Сано изучил список.

— Бандиты, мелкие воришки, драчуны и смутьяны. Среди них были крестьяне, ремесленники, мелкие торговцы, несколько рёнинов… ни одного богатого человека, все представители низших сословий.

— Именно такие типы доставляют полиции основные хлопоты, — сказал Хосина. — Подонки общества.

Сано был явно разочарован.

— Едва ли у них имеются родственники или друзья, способные на массовое убийство и похищение.

— Кроме того, если бы люди их склада хотели мне отомстить, то напали бы на улице, а не стали выжидать годы, чтобы разделаться со мной, — заметил Хосина. — И уж точно не избрали бы столь сложный и опасный способ. Им не хватит ума, не говоря уже о смелости и воинской силе.

Еще одно обстоятельство заставило Сано усомниться в том, что список укажет ему похитителя.

— Все убитые вами — жители Мияко, — сказал он.

Древняя столица империи находилась в пятнадцати днях пути от Эдо.

— Вы же знаете, я жил в Мияко и лишь три года назад переехал в Эдо. Почти вся моя служба в полиции прошла там.

Значит, придется установить, не связаны ли убитые начальником полиции люди с кем-то в Эдо, кто мог услышать о поездке госпожи Кэйсо-ин и организовать похищение. И Сано ожидают долгие, нудные поиски.

— Вы никого не убивали в Эдо? — спросил он.

— Не было повода, — ответил Хосина. — Я теперь надзираю за полицейскими силами и больше не преследую преступников на улицах.

Солнце пробилось сквозь тучи, его косые лучи проникли в окна башни. В комнате было невыносимо жарко, из стен сочилась влага. Сано поднялся и отер со лба пот. Он думал о Рэйко, которая томится в заточении, возможно, в еще худших условиях. Он думал о неизвестном похитителе, ждущем казни Хосины и готовом убить Рэйко, госпожу Кэйсо-ин, Мидори и госпожу Янагисава. А они с Хосиной так и не определили ни одного вероятного подозреваемого.

— Возможно, в письме не имеется в виду убийство, которое вы совершили собственноручно, — предположил Сано. — Кого из арестованных вами преступников впоследствии осудили и казнили?

Они с Хосиной составили новый список, который оказался длиннее первого, но страдал тем же недостатком. Все погибшие были жителями Мияко из низших слоев… потому что главный полицейский начальник не арестовывает преступников лично, и Хосина не послал на казнь ни одного человека, с тех пор как приехал в Эдо. И ни один из казненных преступников не имел явных связей с кем-то достаточно богатым и влиятельным, чтобы организовать похищение.

Сано подавил порыв выместить свое отчаяние на Хосине. Он стоял, прислонившись к стене, и смотрел на собеседника, вперившего в него полный безысходности взгляд.

— А не может ли кто-нибудь обвинить вас в смерти, к которой вы не имели прямого отношения? — спросил Сано.

Хосина качнул было головой и вдруг замер, припоминая.

— Был один человек… торговец из Мияко по имени Нарая. Лет семь назад я арестовал его дочь за воровство. Она умерла в тюрьме, не дождавшись суда. Через какое-то время я случайно встретил Нараю в городе. Он сказал, что смерть дочери лежит на моей совести и он заставит меня за нее заплатить. Я и думать забыл об этом. Но в прошлом году услышал, что Нарая перенес свое дело в Эдо.

Торговец был производителем и поставщиком соевого соуса. Сано и в мыслях не держал, что между ним и Хосиной может быть связь, но о Нарае он знал достаточно, чтобы увидеть в нем кандидата, соответствующего его версии похищения.

— Нарая — возможный подозреваемый, — согласился Сано. Настроение улучшилось, и он вспомнил еще одно происшествие двухгодичной давности. — А как насчет Кии Матаэмона?

— Он напал на меня с мечом во время спора во дворце, — презрительно поморщился Хосина. — Стража схватила его еще до того, как мне пришлось с ним драться. Он сам виноват в своей смерти. — Обнажение оружия во дворце каралось смертью, и Матаэмона — сына даймё Кии — принудили совершить сеппуку. — Но думаю, в его клане винят меня.

Сердце Сано радостно забилось, поскольку клан Кии представлял собой еще более надежную ниточку, чем торговец. Хосина был потрясен, осознав наконец тот факт, что именно его враги ответственны за покушение и все свалившиеся на него беды. В течение всего разговора он сидел на корточках, а тут просто сел на пол и вытянул ноги. Он смотрел вдаль, словно человек, оказавшийся на необитаемом острове и вглядывающийся в океанские просторы в ожидании корабля, который его спасет.

— Я допрошу членов клана Кии и торговца Нараю, — сказал Сано.

— Сделайте это и спасите госпожу Кэйсо-ин, пока я здесь не спятил. — Хосина вскочил на ноги и забегал по комнате, будто надежда на спасение высвободила дремавшую в нем энергию. Он подошел к окну, взялся за решетку и выглянул наружу. — Жаль, что я не в силах ничего сделать для собственного спасения. — Терзаемый мукой, он закричал: — Я не могу выносить эту бездеятельность!

Плечи его поникли, и Сано понял, что Хосину гнетут не только угроза смерти, но и любовные переживания. Почувствовав желание как-то утешить его, несмотря на все зло, которое причинил ему начальник полиции, Сано сказал:

— Канцлер Янагисава не бросил вас.

Хосина недоверчиво хмыкнул:

— Вы ведь не видели, как он выламывает дверь, чтобы спасти или ободрить меня, не так ли? Нет… он потерял ко мне всякий интерес.

— Он ждет меня с докладом после нашего разговора.

— Просто хочет знать, что из моих сообщений поможет ему найти мать сёгуна. — Презрение почти лишило его голоса, но не помогло избавиться от печали. — Он не станет пятнать себя связью со мной, потому и поручает вам всю грязную работу. Лучше будьте начеку, чтобы он не украл добытые вами лавры.

— Благодаря ему вы вспомнили об одолжении, а я спас вам жизнь, — сказал Сано.

Хосина обернулся, все еще держась за прутья решетки, и взглянул на Сано так, словно тот сошел с ума, потом мрачно усмехнулся:

— Нет. Это слишком тонко даже для досточтимого канцлера. — Хосина снова стал смотреть на волю, его голова и сжатые кулаки казались черными на фоне солнечного света, обтекающего его фигуру. — Он отринул меня, едва прочел письмо с условиями выкупа.

Сано понял, что знает Янагисаву лучше, чем Хосина. А пытаться убедить его в верности Янагисавы — пустая тракт времени.

— Я должен идти, — сказал он и позвал стражников, чтобы те отперли дверь. — Если Нарая или клан Кии замешаны в похищении, я скоро это узнаю.

Прежде чем покинуть замок, Сано заехал в имение Янагисавы. Передняя была заполнена чиновниками, которые курили и переговаривались в ожидании аудиенции у канцлера. Однако один из клерков быстро провел Сано мимо всех остальных в зал для приемов. Там на возвышении сидел Янагисава. Секретари придерживали развернутый свиток на столике перед ним. Три облаченных в черные халаты чиновника, сидевшие чуть ниже, наблюдали, как он макает в тушь яшмовую печать и вдавливает ее в документ. Увидев на пороге Сано, Янагисава тут же выдворил из комнаты секретарей и чиновников и жестом предложил ему сесть рядом с собой.