Граната для ренегата - Сергей Зверев

Монгол выбежал из дверей, нырнул в машину.

– Чего так долго? – спросил он, пристегивая ремень.

– Цвет не могла выбрать, – мрачно сострила Кармен, стремительно набирая скорость.

Улицы медленно заполнялись транспортом. Молодая женщина, поглядывая то на смартфон, то на навигатор, уверенно вела машину вперед.

Скоро красная точка приблизилась настолько, что она снизила скорость. Монгол, вытянув шею, как сеттер на охоте, высматривал такси, в котором сидел Янсен.

– Вон он, – первой заметила Фреда Кармен. – Белый «Пежо».

– Вижу, – кивнул Монгол.

За задним стеклом «Пежо» покачивалась вытянутая макушка Янсена.

Кармен стала вести себя осторожней: объект был рядом, не следовало рисковать. Она немного отстала, пропустив вперед пару машин. Теперь Янсен, даже обернувшись, не заметил бы преследования.

– В центр не едет, – отметил через несколько минут Монгол.

В самом деле, «Пежо» шел все больше периферийными улицами, оставляя центр города слева. Остановок Янсен не делал, – видимо, ехал к какой-то определенной цели.

– Скоро все узнаем, – пробормотала сквозь зубы Кармен.

Заработала связь – Москва проснулась.

– Что у вас нового? – спросил Ерохин.

Даже по телефонной связи было слышно, как он устал. Обычно генерал не подавал виду, держался как молодой. Но сейчас – Кармен поняла – бессонная ночь давалась ему нелегко.

– Вышли за объектом в Женеве, – доложила молодая женщина. – Сейчас преследуем его на машине.

Ерохин помолчал, переваривая информацию. В общем, он и так знал, что происходит с объектом, – в Центре отслеживали весь маршрут его передвижения. Знали там также и о том, где сейчас находятся оперативники. Но живая связь была необходима для полноты контроля за ситуацией. Спутник хоть и указывал координаты событий, но отнюдь не давал полного представления о том, что происходит на самом деле. Все-таки машине заменить человека во всем было еще трудновато.

– Хорошо, – сказал Ерохин. – Как только появятся новости, немедленно сообщите.

Он задержался с отбоем, как будто на минуту выпал из реальности. Негласная этика, основывающаяся на армейской субординации, не позволяла Кармен, без экстренной причины, первой нажать кнопку отбоя.

– Что-то случилось? – осторожно спросила она.

– А? – спохватился генерал. – Нет, ничего. Потом… Работайте.

Связь прервалась. Кармен переглянулась с Монголом.

– Что-то с Дедом не так, – неуверенно сказала она.

– А что не так? – спросил Марат.

– Не знаю, – пожала плечами Кармен. – Вообще-то сейчас он должен спать. А он сам выходит на связь вместо дежурного офицера… Голос странный. «Потом», говорит. Что – «потом»?

Она еще раз пожала плечами.

– Может, вводная поступила? – предположил Монгол.

– Какая вводная?

– Не знаю. От Роберта какие-нибудь вести…

Кармен внезапно посмотрела на него – и побледнела до синевы.

Монгол даже испугался.

– Ты чего?

Машина, сильно вильнув, как будто объезжая какую-то преграду, выровнялась. Кармен глубоко вздохнула, сосредоточила все внимание на баранке. Некоторое время молчала.

Монгол тоже молчал, боясь ее трогать. Он догадался, о чем она подумала, и не знал, как ее утешить.

Но Кармен уже взяла себя в руки.

– Нет, – покачала она головой, – если бы это были ребята, Дед сообщил бы.

– Ну конечно! – обрадовался Монгол. – Какой ему смысл темнить?

– Тут что-то другое, – продолжала Кармен. – А что?

Она снова посмотрела на Монгола, но тот уже не рискнул выдвигать свои предположения.

– Смотри, – указал он вдруг вперед, – кажется, наш клиент останавливается.

Кармен перевела взгляд на дорогу.

– Да, – кивнула она, – так и есть.

Ее голос звучал ровно, руки уверенно держали руль. Минутной слабости как не бывало, оставался лишь один холодный, четко работающий организм. Монгол, осторожно на нее покосившись, не мог не поразиться ее умению владеть собой.

Тем временем «Пежо» подрулил к бровке и остановился. Янсен неловко выбрался наружу и быстро направился к трехэтажному зданию из красного кирпича, стоящему за невысокой железной оградой.

Кармен приткнула машину к бровке, глянула на часы.

– Вот и добрались, – недобро сказала она. – Что ж, а теперь удивите нас, господин Янсен.

Из операторской Ерохин вернулся в свой кабинет, сел за стол, придвинул было папку с бумагами – да и забыл про нее, заглядевшись на солнечное утро за окном.

Усталости он не чувствовал, хотя всю ночь ни на минуту не сомкнул глаз. К бессонным ночам он давно привык, как говорится, не в новинку. Ни голова, ни сердце никак пока не напоминали ему о возрасте – и слава богу.

Мучило его другое.

«Что-то не так, – думал он, не отрывая взгляда от окна. – А что? Где настоящий прокол?»

Как будто в ответ на его мысли, в кабинет заглянул Черкасов.

– Разрешите, товарищ генерал?

– Давай! – нетерпеливо махнул рукой Ерохин.

И сам жадным взглядом всмотрелся в лицо Черкасова, пытаясь по его выражению понять, с какими вестями явился полковник. Но лицо у того, как всегда, было непроницаемым. Утвердившись за столом, он холодно глянул в глаза Ерохину. У генерала упало сердце. «Значит – Величко…» – подумал он.

– Ну как? – спросил Ерохин, не подавая вида, что ждет и боится услышать тяжелую весть.

– Пока без результата, – отрывисто сообщил Черкасов.

Холод в его глазах был не холодом – разочарованием, догадался Ерохин. Генерал почувствовал, что оживает.

– Хоть что-нибудь удалось вытрясти? – спросил он, рассеянно шаря руками по столу.

Черкасов покачал головой.

– Ничего, товарищ генерал. Хотя занимались им лучшие специалисты. Одно из двух: или он обладает феноменальным запасом прочности, или…

Черкасов замялся, не зная, как лучше выразить свою неудачу.

– Или он невиновен, – спокойно докончил Ерохин.

Полковник молча кивнул и, как школьник, отвел глаза.

Ерохин повеселел.

«Все-таки не Величко! Это хорошо».

Вслух высказывать свои восторги не стал, но прямо-таки почувствовал, как распрямляются плечи и легче дышит грудь.

– Где он?

– Отдыхает, – вяло доложил Черкасов. – Я думаю, чуть позже повторить…