Двойная сдача - Джеймс Хедли Чейз

– Кого именно ты ищешь, Стив?

– Понятия не имею, но хочу убедиться в том, что Джойс и Сьюзен действительно жили вместе. В таком деле, если порыться как следует, никогда не знаешь, что обнаружишь.

– Хорошо. Я улетаю завтра с утра. А теперь я хочу знать все, что с тобой было. У нас весь вечер впереди, так что не упусти ни одной мелочи.

…Как полиция ни старалась найти похитителей, ничего не выходило. Обычно в таких делах помогали информаторы из преступного мира, но на этот раз этого не случилось по той очевидной причине, что похищение затеяли не обычные подонки общества. Подозрение падало на Перри Раиса, но против него не было никаких доказательств.

Единственное, что нас немного приободрило, так это то, что он отменил свою поездку в Париж. По-видимому, он не смог связаться со своим сообщником и получить долю выкупа. Это была моя догадка, но мы не могли ее доказать.

Мира Лэнтис по-прежнему жила с ним якобы как секретарша, но мы-то знали действительное положение вещей, хотя и с этим поделать ничего не могли.

Каждое утро я ходил в полицию, потом к Фэншоу. Медленно прошел один день, за ним другой. Каждый вечер мне звонила Элен. Пока что ей не удалось обнаружить ничего сенсационного. Она все еще разыскивала отель, в котором работала Джойс Шерман, когда ее встретил Райс. Дело продвигалось медленно, казалось, никто не знал, что знаменитая кинозвезда когда-то работала в Сан-Бернардино гостиничной служащей.

События стали происходить на третий день. С утра у меня все было как обычно: встал в восемь, не спеша позавтракал и сел в полупустом холле почитать газеты.

Я листал страницы, проглядывая заголовки, и где-то через полчаса мне на глаза попала маленькая заметка внизу страницы. Пробежав глазами заглавие, я начал было читать следующую заметку, но вдруг насторожился и вернулся к предыдущему заголовку. На этот раз он поразил меня как удар в лицо: “Трагическая гибель танцовщицы, выступавшей со змеей. Истекла кровью на пустынном острове”.

Когда я вошел, атмосфера в кабинете Фэншоу была очень напряженной. Мэддакс сидел за столом хозяина и на этот раз не рычал, но по выражению его глаз было понятно, что кому-то придется плохо. Фэншоу стоял у окна, нервно затягиваясь и стряхивая пепел на ковер. При виде меня он, похоже, почувствовал облегчение.

– Ты это читал? – отрывисто спросил Мэддакс и хлопнул по лежащей перед ним газете.

– Да, – ответил я, подвинув себе ногой стул и садясь. – Там мало что сказано, но, видимо, наши полисы стали дороговато нам обходиться.

– Значит, ты считаешь, что они заявят претензию?

– Не знаю, но смерть от потери крови в списке не значится. Пока подробности неизвестны, я пытаюсь учитывать все возможности.

– Я знаю подробности, – сказал Мэддакс. – Мне только что их сообщили из Ассоциации журналистов. Девица умерла вчера днем. Очевидно, она, жила на острове у Конна в ожидании переезда в Нью-Йорк. Конн говорит, что покинул остров сразу после десяти утра. Сьюзен ему сказала, что собирается убрать в доме, пока его не будет. Она хотела вымыть окна и попросила у Конна стремянку. Он сказал, где ее взять, но предупредил, что она плохая: одна из ножек могла вот-вот сломаться. Все окна там не выше семи футов, и она ответила, что падать будет невысоко. Конн сказал ей, что она вольна делать, что хочет. – Мэддакс прервался, откусил кончик сигары, прикурил, отогнал рукой дым и продолжил:

– Мытьем окон она занялась только во второй половине дня. Когда она мыла одно из них, ножка стремянки подломилась, и Сьюзен рухнула вперед прямо на окно. Инстинктивно она пыталась защититься, упершись руками в стекло, оно разбилось и глубоко порезало ей запястья, повредив артерии.

Тут мелкая неприятность превратилась в угрозу для жизни. Когда ты один, порезанные артерии на обеих руках нелегко перевязать. Крови при этом море, и Сьюзен впала в панику. Кровь обнаружена во всех комнатах: видимо, она бесцельно бегала по дому, то ли искала бинты, то ли просто металась в страхе. Там валялось два пропитанных кровью полотенца. Она порвала на бинты какую-то тряпку и завязала себе запястья, так ее и нашли. Повязки не были достаточно тугими, чтобы остановить артериальное кровотечение, и это неудивительно. Сделать тугую повязку на собственном запястье, когда руки скользят от крови, практически невозможно.

Должно быть, она уже больше не надеялась сама остановить кровотечение и пошла к лодке, стремясь добраться до берега и людей. Но было уже поздно. Судя по следам, по дороге к причалу она несколько раз падала. Вернувшись на остров, Конн нашел ее рядом с лодкой. К тому времени она была мертва около двух часов.

– Какой кошмар, – сказал я.

Мэддакс пожал плечами:

– Коронерское расследование назначено на завтра. Очевидно, вердикт будет таким: смерть от несчастного случая. Нет никаких доказательств, что это было подстроено. Когда она истекала кровью, Конн был в отеле “Спрингвилл”, забирал свою почту. Его видели несколько человек. Его жена в это время была на пути в Буэнос-Айрес, Денни – в Нью-Йорке, а все передвижения Раиса отслеживаются копами, что сидят у него на хвосте. У них у всех железное алиби. И вообще, нет никаких оснований склонить шерифа к мысли о нечестной игре.

– Кроме того, что она застрахована на миллион, – напомнил я.

– Он этого не знает, – сказал Мэддакс, выдыхая дым в потолок. Он немного помолчал. – Это прекрасная, чистая работа, Хармас. Я чувствовал, что они устроят нам что-нибудь в этом роде. Ну что ж, так и вышло. Никакое жюри не вынесет вердикта о мошенничестве на основании тех улик, которые найдены на острове. Для них это совершенно несомненный несчастный случай, но на самом-то деле произошло убийство, имейте это в виду. С того момента, когда Денни уломал нашего осла Гудьера выдать ту проклятую страховку, все было готово для убийства. Теперь мы должны ждать, хватит ли у них наглости заявить претензию.

– Конечно, они ее заявят. Почему нет?

– Сам подумай, смерть от потери крови – очень удобный способ убийства. Удобный, потому что тихий: дает время жертве умереть, а убийце – смыться, а внешне все выглядит как несчастный случай.

– У вас нет ни малейших доказательств, что это убийство, – произнес Фэншоу, отойдя от окна. – Если ее убили, то кто это сделал? У всех наших подозреваемых железное алиби. Кто еще?

Мэддакс нетерпеливо махнул рукой:

– Меня это не касается, я не полицейский. Раскрывать убийства не мое дело, мое дело – чуять мошенничество, а это оно и есть! Так не бывает, чтобы кто-нибудь подписал миллионную страховку от несчастного случая и внезапно погиб меньше чем через месяц, если это не было подстроено специально. Ну нет, этот номер не пройдет. Я чую убийство!

– И что мы делаем дальше?

– Ничего, сидим тихо. Первый шаг должны сделать они.

– Они его сделают достаточно быстро.

– Пусть. А пока мы игнорируем эту заметку, – он постучал по газете. – Никто из нас ее не читал. Мы затрудним им это дело как можно больше. Мы скажем, что страховка оформлялась только для рекламных целей, и поэтому взносы были такими низкими. Мы им напомним, что оба, и девица, и Денни, сказали тебе, что не собираются заявлять претензию, и мы будем записывать каждое слово, которое они произнесут перед свидетелями. Потом мы им скажем: пусть подают в суд, если посмеют, а мы поведаем жюри всю историю, и пусть жюри решает, мошенничество это или нет. Мы попросим Бергмана представлять нас в суде, и если уж он с ними не разберется, то и никто не сможет. – Подавшись вперед, он уставился на меня: