Я забыла все на свете - Маэль Ферпье

Жоло со скептическим видом разглядывает содержимое полок.

– Что скажешь?

Он пожимает плечами.

– Классика! Здесь нет ничего опасного. Как я погляжу, Эликс был не слишком одаренным колдуном.

– Сафр назвал его собирателем магии. Но наносить рунические письмена он умел.

Жоло берет толстенную колдовскую книгу и быстро перелистывает страницы. Кожаный переплет скрипит под его пальцами, как будто фолиант недоволен, что его потревожили.

– Эликс называет себя колдуном, но на самом деле он всего-навсего купец с кое-какими познаниями в магии. Мотается между двумя мирами, покупает товар и сбывает тем, кто больше предложит. Уверен, трюмы этой лохани набиты не такими благородными грузами, как ингредиенты снадобий.

– Чем же тогда?

– Украшениями, столовыми сервизами, ширпотребом с той стороны, пользующимся спросом на здешнем черном рынке. – Жоло ставит книгу на место и указывает на дверь в глубине мастерской. – Что там?

– Спальня Эликса. Ни разу туда не заглядывала.

– Так заглянем? – предлагает Жоло с хитрым видом.

Мы повторяем вдохновляющую манипуляцию с дверью, и я опять толкаю сползшую с петель ожившую деревянную доску. Входим в единственное на барже помещение, куда не ступала моя нога.

Можно подумать, что мы попали в сказку «Тысяча и одна ночь». При нашем появлении загораются разноцветные светильники по бокам от заваленной подушками кровати под алым балдахином. Пол покрыт толстым ковром, заглушающим наши шаги. Книжных полок здесь нет, но книги есть: они сложены вдоль стен в стопки разной высоты. Трудно сказать, сколько их здесь – наверное, несколько сотен. Я пугаюсь какого-то движения, но это всего лишь мое отражение в дюжине зеркал разных размеров и форм, ими завешаны все стены.

С удивленным возгласом подхожу к высокому восточному зеркалу в витой деревянной раме.

– Этот Эликс – настоящий параноик или мегаломан!

– А вот и нет, – возражает Жоло, задержавшийся перед зеркалом в виде солнца. – Эти зеркала не простые, а рунические. Они позволяют открывать наружные окна и наблюдать за происходящим вокруг баржи на довольно большом расстоянии. Чтобы они заработали, нужно волшебное слово, но я его не знаю.

– Ты умеешь читать руны? – удивленно спрашиваю я и тут же понимаю, какой это глупый вопрос. Жоло весело смотрит на меня. – Конечно, умеешь, как же иначе!

– Это много раз спасало мне жизнь. Трудно выжить, не разбираясь в оружии неприятеля.

Мы продолжаем расхаживать по комнате Эликса. Отражаясь во множестве зеркал, она кажется просторнее, чем на самом деле. Здесь царит порядок и чистота.

За узорной черной ширмой я обнаруживаю еще одно зеркало, стыдливо закрытое красным чехлом.

Я сдергиваю чехол. Передо мной большое наклонное зеркало, в котором отражается вся комната.

В ней все так же. Все, да не все.

Ни Жоло, ни я в этом зеркале не отражаемся.

Зато мы видим женщину, сидящую в постели с книгой.

Брат подходит и тоже смотрит в зеркало на ножках.

– Хорошо хоть, что здесь нет усов большого дракона!

– Это зеркало особенное! Мы видим в нем точно такую же комнату, но находится она за тридевять земель отсюда. Я права?

– Нет. В зеркале отражается именно эта комната.

Женщина поднимает голову и смотрит в зеркало. Возможно, она уловила краем глаза движение. Вскочив, она таращит на нас с братом глаза и машет руками. Книга падает на стеганое одеяло, но ей не до нее. Она медленно выпрямляется, как будто боится, что мы исчезнем. Она очень красива. Длинные каштановые волосы струятся по спине, достигая поясницы, зеленый восточный халат, весь в сверкающих камешках, затянут на талии пояском. Тонкие черты лица, булавочка на крыле носа, пятнышко посередине лба, как у индианки. Принцесса?

Длинные пальцы, унизанные золотыми кольцами, тянутся к нам: женщина подходит к зеркалу. Ее губы шевелятся, женщина что-то говорит, но мы не слышим ни звука. Я прикасаюсь к холодному твердому стеклу. Сквозь него не проникнешь. Женщина по ту сторону умолкает и кладет руку на мою. Я ничего не чувствую, смотрю ей в глаза, мотаю головой. На ее зеленые глаза наворачиваются слезы, секунда – и они уже текут по нежным щекам. Она сжимает кулак и сердито ударяет им по стеклу – без малейшего результата.

– Она в плену! – вырывается у меня.

– Верно, – грустно подтверждает Жоло. – Она заперта внутри.

– Ты ведь знаешь, как ее освободить, Жоло?

Я отрываю взгляд от пленницы и с надеждой смотрю на брата. Он владеет рунами, ему подвластна магия. Перед ним ничто не устоит. Жоло поджимает губы.

– Первый раз такое вижу, – подавленно произносит он. – Правда, кое-что слышал… В одной детской сказке говорилось о колдуне, который заперся по ту сторону водяного зеркала, чтобы обрести бессмертие. Но это, конечно, выдумка для детей. Не думаю, что женщина оказалась там по собственной воле.

Я разглядываю рамку зеркала, всю в рунах.

– Рама деревянная, как двери. Что, если так же ее разрушить, не касаясь стекла?

– Тогда зеркало превратится в обыкновенное, и связь с потайной комнатой прервется.

– Догадываюсь, что предложение разбить зеркало ты тоже отвергнешь.

Жоло складывает руки на груди и в задумчивости опускает голову. Его юное лицо вмиг взрослеет лет на десять.

– Это ее, наверное, убьет. Или лишит надежды когда-нибудь освободиться. Нет, единственный выход – переписать руны, держащие ее взаперти.

– Ты так умеешь?

– Нет, этим я не занимаюсь, не умею расшифровывать руны. Но один мой друг может знать это заклинание.

Я подскакиваю к нему и хватаю за рукав.

– Скорее к нему!

Он с улыбкой берет меня за плечи, как старший брат, останавливающий торопливую сестру.

– Мне очень жаль эту молодую женщину, но сейчас у нас с тобой другие заботы. Нам предстоит проникнуть в город, который сторожат колдуны, спрятать баржу так, чтобы ее не нашел Эликс, и подыскать убежище для себя. Сделаем все это, а потом позаботимся об освобождении пленницы из зеркала.

Я оглядываюсь на принцессу.

– Нельзя ее так оставлять!

Но Жоло уже перенес внимание на другое, отвернувшись от зеркала так, словно оно перестало существовать.

– Возможно, она томится там уже много лет. Лишняя неделя ничего не изменит. Останься с ней, если тебе так дорого ее общество. Меня ждут догроны и Элифас.

Мне становится тревожно. Не опасны ли для Жоло Маргуль и Сафр?

– Ты не боишься догронов?

– Они и так подозревали, что я существую. Надо, чтобы они мне доверяли, а не считали врагом.