Каприз - Ирина Комарова

– Уверены? – упавшим голосом переспросила девушка. Спокойный, даже несколько скучающий вид похитителя пугал ее больше любых угроз.

– Разумеется. Я провел хорошую подготовительную работу. – похвастался Ларин. – Мне еще вчера пришло в голову, что вы можете мне отказать и я решил подстраховаться. На всякий случай.

– Но вы же совершили преступление, вас будут судить… – Сашенька сама слышала, как дрожит ее голос.

– А вот этого мы не будем дожидаться, моя дорогая. Хотите знать, как все будет? Сейчас расскажу. До вечера мы останемся здесь, чтобы нас никто не видел. Эти сельские жители так любопытны, а нам лишние разговоры вовсе ни к чему. А когда стемнеет, я посажу вас в карету и повезу в церковь. Ехать придется далеко, сами понимаете, в здешней вас хорошо знают и мне сложно было бы договориться со священником, – Роман подошел к девушке и ласково коснулся ее волос. Сашенька так дернулась, пытаясь увернуться, что едва не упала вместе со стулом. Ларин усмехнулся убрал руку. – Ничего страшного! – продолжил он невозмутимо. – Часа четыре пути и будет большое село, Ставрогино, не приходилось бывать? Так там и церковь есть и вполне сговорчивый батюшка. Мне, конечно, эта сговорчивость дорого обошлась, но ради вас, мое сокровище, я на все готов.

– Я буду кричать!

– Здесь? Сколько угодно, моя радость, развлекайтесь. Я, кажется, забыл вам сказать, что дом, в котором мы находимся, стоит в лесу. Такая, знаете сторожка, здесь лесничий живет. Имя ужасное, Ферапонт, но я его зову попросту, Леший. Лес этот не глухомань, конечно, не чащоба, но людей здесь не много. Леший, да мы с вами. Кричите, но не рассчитывайте, что верные поселяне с граблями и мотыгами прибегут вас спасать.

– Все равно буду кричать, – всхлипнула она. – Помогите!

Крик получился совсем не убедительный и вряд ли был вообще слышен на улице. Ларин только улыбнулся насмешливо и развел руками – дескать, сами видите, смысла в этом никакого.

Тогда Сашенька снова зажмурилась, вдохнула поглубже и завизжала. Да так, что у самой уши заложило. Когда она открыла глаза и с мрачным торжеством взглянула на ошеломленного Ларина, тот только потряс головой.

– Да, Александра Владимировна, тут вы меня удивили. Не ожидал, честно говорю, никак не ожидал. Но право, ничего это не изменит. Священнику я заплатил столько, что он вашего визга не испугается. А даже если и испугается, что с того? Я вам просто кляп в ротик вставлю, чтобы не отвлекали служителя божьего от совершения таинства венчания. А как только он нас обвенчает, мы двинемся в путь. Свадебное путешествие, сами понимаете. Поедем за границу. Италия, Германия, Франция – в мире так много интересного…

– Вы не сможете заставить меня ехать с вами!

– Неужели? – Ларин улыбался ей, словно капризному ребенку. – А мне кажется, что поедете. По крайне мере, пока что мне удалось доставить вас туда, куда мне было нужно, невзирая на ваши желания. Или вы все еще рассчитываете, – голос его стал ледяным, – на вашего безупречного рыцаря, на Сотникова?

Сашенька снова заплакала. Она не могла поверить в гибель Дмитрия – не мог же он, такой сильный, такой красивый, такой добрый, такой… такой самый лучший, погибнуть от пули негодяя, сидящего теперь перед ней. Жизнь, конечно, несправедлива, но ведь не настолько же!

За стенкой послышались тяжелые шаги. Стукнуло и зазвенело что-то железное, словно человек споткнулся о пустое ведро. Сашенька встрепенулась, с надеждой глядя на дверь и снова сникла, когда вошедший мужик, низкого роста и такой широкий в плечах, что казался почти квадратным, бросив на нее только один нелюбопытный взгляд обратился к Ларину:

– Молочка еще не желаете, барин? Или чаю прикажете? Моя баба живо самовар взбодрит.

– Ничего не нужно, – отказался Роман. – Разве только барышня захочет?

Мужик повернулся к Сашеньке. Понять выражение его лица было невозможно, настолько оно заросло густой черной бородой, но то, что его совершенно не интересует бедственное положение девушки, сомнений не вызывало. От этого человека помощи ждать не приходилось.

– Совершенно верно, – подтвердил внимательно наблюдавший за ней Ларин. – Леший знает, что он получит компенсацию за беспокойство, а остальное его не волнует. Так, Леший?

– А чего нам, – пробурчал мужик, дернув головой, словно ворот рубахи мешал ему. Впрочем, похоже равнодушие его было не таким уж полным, потому что снова взглянув на связанную девушку, он добавил, – только чтобы без озорства. Смертоубийствов нам здесь не надо.

– Разумеется, Леший, никакого озорства! – расхохотался Роман. – Венчаться будем с барышней, благое дело!

Леший посмотрел на него, перевел невыразительный взгляд на Сашеньку:

– А барышня не из дома графа Сотникова будет?

– Допустим, – сразу перестав веселиться, резко сказал Ларин. – А тебе что до того? Ты свое получил, кажется!

– Нет, ничего, – ответил мужик, но борода его странно зашевелилась, словно он ухмыльнулся. – Вы, барин добрый, а остальное нам без разницы, – он пошел к дверям, но уже выходя, остановился и, снова взглянув на связанную девушку и перекрестился: – Совет да любовь.

– Ну, дорогая, улыбнитесь, – немного нервно заговорил Роман, глядя вслед Лешему, аккуратно прикрывшему за собой дверь, – как только мы обвенчаемся, я развяжу вас… – он с сомнением взглянул на нее, – возможно…

– Я никогда не выйду за вас замуж, – прошипела Сашенька и отвернулась.

– Ваше детское упрямство становится утомительным, – Ларин снова опустился на лавку и вытянул ноги. – Могли бы и оценить мои жертвы, я ведь пошел ради вас на преступление. Ваш любезный Дмитрий наверняка на такое не способен. Подвиг – да, это пожалуйста, это для Сотникова…

– Замолчите, – устало попросила она.

– … Дмитрий готов совершать их десятками, такое уж воспитание, – не обратив на ее слова никакого внимания, продолжал рассуждать Роман. – А вот так рискнуть, как я, поставить все на кон, это извините, это не для белоручек. Мне ведь, Сашенька, обратного пути теперь нет, мне или жениться на вас, или в острог. Разве Сотников на такое решился бы? Да и с чего вы вообще решили, что он вас любит? Сколько вы уже здесь живете, не любил, а со вчерашнего дня вдруг влюбился! А вы сразу и поверили!

– Замолчите! – крикнула Сашенька. По щекам ее снова потекли слезы. – Я запрещаю вам говорить о Дмитрии, вы не смеете… – голос ее сорвался.

– Вот когда вы станете моей женой, – строго сказал Ларин, – вы поймете, что мужу нельзя… – снова послышались шаги за стеной, снова звякнуло ведро, – да что тебе опять нужно, Леший?

Шаги замерли. Секунда тишины и дверь распахнулась.

– О, дьявол! – в голосе Романа было отчаяние.

– Ты жив! – Сашенька была счастлива. На пороге стоял Дмитрий. Запыхавшийся, в грязном костюме, на голове наспех наложенная, пропитавшаяся кровью повязка, но это был он, ее прекрасный Дмитрий!