Точка кипения - Али Найт

Лекс подогрел интерес к своей теме, толпа сосредоточенно слушает его.

— Подробную информацию, условия и сроки вы найдете на моем сайте lexwoodisinnocent.com и на YouTube.

— Господи, вот же самонадеянный гад! — восклицает Пол, удивленно качая головой и доставая свой телефон.

— Должно быть, ему было непросто, — говорю я. — Он выглядит не на шутку разозленным.

— Лекс прекрасно разбирается в поп-культуре, это у него в крови.

Лекс продолжает:

— Я хочу найти убийцу Мелоди Грэм. Я требую, чтобы это было сделано!

Я не отвожу глаз от экрана, а столпившиеся вокруг Лекса люди начинают забрасывать его вопросами.

— Расследование что, зашло в тупик? — поворачиваюсь я к Полу. — У полиции нет настоящих подозреваемых?

И как бы в ответ на то, что я только что спросила, одна журналистка, убирая с лица растрепанные ветром волосы, начинает:

— Наверное, следователям, которые ведут это дело, пришлось этим утром несладко, ведь Лекс Вуд, второй подозреваемый в убийстве Мелоди Грэм, был освобожден без предъявления обвинений. А не далее чем вчера полиция допрашивала Джерри Бонакорси, но сегодня он все так же остается на свободе. По-видимому, из-за недостатка улик и данных ДНК это преступление будет раскрыто еще не скоро. — Она оставляет попытки унять свои волосы и сейчас стоит уже почти возле камеры. — А пока полиция не приблизилась к выяснению причин смерти Мелоди Грэм и не знает, кто ее убил.

— Папочка, я хочу полетать! — говорит Ава, забегая в гостиную. — Папочка…

Громкие крики дочери наконец отрывают Пола от телефона, и он снисходительно смотрит вниз.

— Конечно, малыш.

Он берет Аву на руки и высоко подбрасывает — ее радостный визг раздается где-то возле потолка. Он подбрасывает нашу дочь и ловит, поднимает вверх и опускает вниз, щекочет ее, завывая, как привидение, и извиваясь, как змея. Ее голова легонько касается пола, и она снова тянется вверх.

— Еще! Еще!

— Зайка, мне пора идти.

Она с восторгом на лице приподнимается на цыпочки.

— Ну, пожалуйста, папочка, еще!

Ава обожает отца. Я хочу запомнить этот миг на всю жизнь, потому что не помню, чтобы мой отец проводил так время со мной.

— Если Ава будет себя хорошо вести, мы поиграем в акул, когда я вернусь.

Он целует ее в макушку и раскачивает из стороны в сторону, поглядывая на меня. Потом с неохотой отпускает ее и направляется к двери, в то время как Ава в предвкушении перепрыгивает с одной ножки на другую.

— Если Лекс позвонит сюда, скажи, чтобы он сразу же набрал меня, — говорит Пол и выходит из дома, не поцеловав меня.

Наша недавняя ссора привела к какому-то непонятному вакууму между нами; мы ходим друг возле друга и сжимаемся, чтобы ненароком не прикоснуться. Я почти забыла его запах и его тело и не могу вспомнить, как ни стараюсь. Он начал надевать перед сном футболку, теперь нагота кажется какой-то неуместной. В конце дня мы залезаем в нашу огромную кровать и прилипаем каждый к своему краю, как матросы к обломкам корабля после кораблекрушения. И только в поздние бессонные часы я чувствую, как он обнимает меня, уткнувшись носом мне между лопаток. Когда же я просыпаюсь утром, он уже на ногах.

Я киваю и беру свой мобильник, высвечивающий новое сообщение. Я ожидаю, что это снова Элоида, потому что получила уже три сообщения от нее этим утром, но это Лекс. «Нужно встретиться сегодня. Не говори Полу».

Меня становится грустно. Их дружба трещит по швам, с бизнесом, наверное, скоро случится то же самое. Джош с грохотом спускается по лестнице, выпятив нижнюю губу, — признак плохого настроения. Я хочу провести рукой по его волосам, потому что не могу смотреть на это спокойно.

— Отстань, мама! — отталкивает он мою руку.

Все меняется на шахматной доске нашей жизни, и мы должны укреплять новые позиции. Раз уж Лекса освободили, значит, в скором времени арестуют кого-то другого. Лекс хочет, чтобы мы встретилась, но сначала я должна появиться в другом месте — на работе.

Резкая боль пронзает мою ногу.

— Ай! Почему ты это сделал?!

Джош только что сильно ударил меня.

— А почему ты никогда не слушаешь?! Я хочу ходить в школу сам. Не нужно меня водить.

Я всегда знала, что настанет день, когда он попросит об этом. Обрывается еще одна веревочка, связывающая его с детством. Но я и подумать не могла, что это будет так больно.

— Хорошо, мы поговорим об этом с папой сегодня вечером. — Я задумываюсь. — Джош, кто-то сказал тебе что-нибудь неприятное в школе?

— Просто оставь меня в покое! — выкрикивает он.

Кажется, это означает «да».

Скандалы закатывают по-черному, но красный цвет сюда бы больше подошел. Ливви настолько разъярена, что стала багрового цвета и набрасывается на каждого, кто имеет несчастье сказать хоть слово. Это наше еженедельное редакторское совещание, и мы обсуждаем, как прокомментировать смерть Мелоди. Но ни одно из наших предложений не может повысить Ливви настроение.

— Ладно, нужно показать жизнь Мелоди. Она была симпатичной девушкой, поэтому ее лицо должно мелькать как можно чаще. Шаина, приведи ее старых друзей, поищи на фейсбуке и подобных вещах, и посмотри, какие ролики с ее участием мы можем использовать.

— А кто будет освещать версию полиции? — отваживается спросить Макс, он исследователь.

— Конечно, Колин!

Колин — это бывший следователь Скотланд-Ярда, и нам сейчас как никогда нужна его профессиональная консультация.

— Мы воспользуемся связями Колина и попросим вернуть пленки Мелоди с CPTV, которые сейчас там. Так, а что нового о семье Мелоди?

Шаине выпадает незавидная участь разочаровать босса. Она качает головой.

— Боюсь, ничего не выйдет. Ее родители не хотят участвовать в нашей программе…

Ливви глубоко вздыхает.

— Но ее создала их дочь!

Шаина пожимает плечами.

— Есть кузина, которая страшно хочет, чтобы ее показали, но она вряд ли имеет прямое отношение к делу.

Ливви постукивает по столу дешевой шариковой ручкой. Ее недовольство разлетается по всей комнате.

— Безнадежно.

Повисает пауза.

— Итак, перейдем к Лексу и Джерри. Владелец компании, где создается программа, был допрошен по делу об убийстве автора идеи этой программы — это что-то. Мне нужна дырка от бублика…

До того как Ливви успевает выбрать кого-то в комнате, чтобы на нем выместить свою злость, дверь со скрипом открывается.

— Марика!

Вместе с Марикой вплывает пьянящий аромат. На ней великоватая куртка с помпоном и большими пуговицами в самых нелепых местах.