Титулы, мундиры и ордена Российской империи - Леонид Шепелев

К концу 1904 г. новая форма одежды была разработана для всех ведомств с использованием традиционных цветов воротников и обшлагов, шитья, пуговиц и арматуры на головных уборах, погонах и клапанах. Затем в течение полутора лет она вводилась в жизнь.

Пользование парадной форменной одеждой гражданских ведомств вызывало массу неудобств и затруднений. В 1860-1870-е гг. на это жаловался П. А. Валуев. Так, в октябре 1866 г. он счел нужным записать в дневнике: "С 12 часов утра до 10 вечера я не снимал белых рейтуз с галунами" (т. е. парадных брюк, которые он не знает, как назвать). В феврале 1876 г. Валуев стал свидетелем того, как на похоронах великой княгини Марии Николаевны, спасаясь от холода, "князь Урусов надел треугольную шляпу на барашковую шапку, что ему придавало самый карнавальный вид". В 1880-е гг. множество такого же рода эпизодов упоминает в дневнике А. А. Половцов. Его шефом - председателем Государственного совета - был великий князь Михаил Николаевич. Считалось, что в дни рождений и именин членов его семьи "все служащие при их высочествах обязаны надевать мундиры и являться к обедне". Половцов игнорировал этот обычай, поскольку, по его подсчетам, число таких визитов составляло 18 в году, не считая "остальных праздников". В течение одного дня Половцову приходилось для доклада Александру III "по приезде в Петергоф переодеваться в мундир у дочери Бобринской", а затем у нее же "надевать виц-мундир", чтобы поехать в Михайловское к великому князю Михаилу Николаевичу. По его мнению, чтобы "напяливать мундир", надо было "иметь храбрость". Половцов отказался посетить открытие выставки цветов, организованной бывшим министром финансов, а в то время членом Государственного совета С. А. Грейгом, не желая "надевать белые штаны" (иными словами, парадный мундир) "среди белого дня, да еще для прогулки в саду". Когда в феврале 1892 г. к нему домой заехал С. Ю. Витте в парадном мундире "по случаю назначения министром путей сообщения", Половцов объяснил ему, "что в мундире ездят только к высшим", каковым он для Витте не является. Кстати сказать, и визиты в парадных мундирах, когда это не было обязательно, и разъяснения в ответ такой необязательности были довольно часты, являясь демонстрацией личной любезности, а по существу "играми" в любезность.

Гражданские звания и мундиры

Система гражданских чинов дополнялась несколькими высшими почетными званиями: статс-секретарь его величества, член Государственного совета, сенатор и почетный опекун. Все эти звания не предусматривались Табелью о рангах и не относились формально к каким-либо ее классам, хотя определенное соответствие между чином и званием все же подразумевалось.

Все они вели свое происхождение от одноименных должностей.

Еще во второй половине XVIII в. существовала должность статс-секретаря при императрице - особо доверенного лица для выполнения личных поручений секретарского характера по гражданской части. В начале XIX в. должность статс-секретаря занимал М.М. Сперанский. Позднее это уже только высшее гражданское почетное звание для чинов пяти высших классов. Число лиц, имевших это звание, во второй половине XIX - начале XX в. сокращалось: в 1874 г. значилось 40 статс-секретарей, в 1900 г. - 27, а в 1915 г. - всего 19. В дореволюционной "Большой энциклопедии" в статье о статс-секретарях не без основания констатируется, что "обязанности их в настоящее время совершенно неопределенны". Важной привилегией статс-секретарей было право личного доклада царю и объявления словесных повелений императора подобно дежурным генерал-адъютантам{22}. По закону 1842 г. статс-секретари "занимали места" выше всех гражданских чинов одного с ними класса, в частности "выше тайных советников, хотя бы и сенаторов". Звание статс-секретаря давалось доверенным министрам, выделяя их сразу из числа всех" прочих. Значительно реже это звание получали товарищи министров, директора департаментов и только в исключительных случаях лица, занимавшие менее крупные посты. Все случаи такого рода обычно замечались" современниками, и им придавалось важное значение. Известно, что в царствование Николая I статс-секретарем был сделан барон М. А. Корф, имевший к тому времени лишь чин статского советника. В 1858 г. в статс-секретари был пожалован директор одного из департаментов князь Д. А. Оболенский. В начале 1860-х гг. по ходатайству министра финансов А. М. Княжевича звание статс-секретаря было дано директору Кредитной канцелярии Министерства финансов Ю. А. Гагемейстеру, тогда как у самого Княжевича этого звания не было. Следующий за ним министр финансов М. X. Рейтерн получил это звание еще до своего назначения на министерский пост. С мая 1903 г. по 1905 г. звание статс-секретаря имел не занимавший никакого официального поста А. М. Безобразов - один из инициаторов авантюристичной политики царизма на Дальнем Востоке.

В 1872 г. статс-секретари получили особый знак своего звания серебряный вензель императора, пожаловавшего им это звание. Знак носился на левой стороне груди или на погонах, когда они полагались к гражданскому мундиру. С 1894 г. вензель на знаке должен был быть "точно таким же", как у генерал-адъютантов.

Звание члена Государственного совета возникло с учреждением этого органа в 1810 г. Для большинства членов Совета (около 40 человек) это была должность, относившаяся обычно ко II классу. Министры и главноуправляющие считались членами Государственного совета по своей основной должности (около 10 человек). Но могло быть и так, что несколько лиц (не министерского ранга) назначались членами Совета, занимая вовсе другую должность или не занимая никакой, но не включались в ежегодно объявляемый состав присутствовавших в заседаниях департаментов или Общего собрания членов Совета и не несли соответствующих обязанностей. Для них-то должность члена Государственного совета становилась исключительно почетным званием. Все члены Совета "имели бесспорное право являться к императору без всяких предварении". Когда в 1880-х гг. министр двора выразил намерение обязать их заранее уведомлять о предстоящем визите придворное ведомство, это вызвало недовольство. Число членов Государственного совета разного рода обычно составляло 60-70, из них от трети до половины - военные и от четверти до трети - титулованные. С 1906 г. общее число членов Совета возросло почти до 200, причем половина из них стала избираться.

Гражданским членам Государственного совета, в том числе и тем, для кого это было лишь званием, полагался темно-зеленый с красными воротником и обшлагами, шитый золотом мундир, введенный еще в 1826 г., а в 1834 г. включенный в общую систему ведомственных мундиров (2-й разряд). Председатель Совета был одним из трех высших гражданских "чинов", имевших мундирное шитье 1-го разряда.

Аналогичным образом еще с конца XVIII в. существовали звание и должность сенатора, т. е. члена Правительствующего сената, приравненные к III классу. Естественно, что звание сенатора считалось менее почетным, чем звание члена Государственного совета. Обычно его получали товарищи министров либо в период нахождения в этой должности, либо при отставке, как бы в завершение карьеры - А. А. Половцов свидетельствует в своем дневнике за 1886 г.: "В последние 25 лет вошло в обычай всякого товарища министра назначать сенатором, несмотря на то, что каждый из них по званию (точнее, по должности. - Л. Ш.) своему присутствует в Сенате по делам, его министерства касающимся. Вследствие сего по прослужении нескольких лет товарищи министров являются претендентами на звание члена Государственного совета. Между тем по общему порядку министры берут в товарищи лиц, не могущих представляться опасными заместителями, т.е. людей, не выходящих из ряду по своим способностям". Но сенаторское звание могло принадлежать и министрам. Так, его имел государственный контролер Т. И. Филиппов. На 1858 г. числилось 124 сенатора, из них 38 военных; в 1897 г. было 113 сенаторов, присутствовавших в департаментах и общих собраниях Сената, лишь 5 из них были военными, а 13 имели родовые титулы. В конце XIX в. в правительственных верхах считалось, что существует "множество сенаторов..., получающих жалованье и почти ничего не делающих".