Секрет исчезающей картины - Екатерина Вильмонт

— О, слышали бы вы, с каким трепетом она говорила овас!

— Она хорошая девчонка, — смутился Валерка.

— Без сомнения. Но она очень одинокая и ранимая, с нейнадо осторожно… Девочка в таком возрасте осталась без родителей…

— Я понимаю, — кивнул Валерка. — Моя мама тожетак говорит…

В этот момент в дверь позвонили. Юлия Арсеньевна вышла вприхожую.

— Кто там? — спросила она.

— Это Егор! Юлия Арсеньевна, я на минутку!

— О! Егор, здравствуйте!

— Юлия Арсеньевна, миленькая, у меня к вам просьбагромадная! Не могли бы вы перевести с французского текст, я получил его пофаксу, а до переводчицы не могу дозвониться.

— Разумеется, я все сделаю! Это срочно?

— Срочно, Юлия Арсеньевна, мне жутко неудобно, но этодействительно срочно. Уж будьте добры, выручите по-соседски, а я…

— Проходите на кухню, у меня там в гостях один молодойчеловек, пообщайтесь пока…

— Благодарю!

В кухню вошел мужчина лет тридцати, невысокий, плотный, свеселым лицом.

— Привет! — сказал он.

— Здравствуйте! — приподнялся из-за стола Валерка.

— Познакомьтесь, это Валерий, а это Егор Семенович.Егор, хотите чаю?

— Спасибо, не откажусь. Но я сам себя обслужу!

— Хорошо, — согласилась Юлия Арсеньевна и ушла вкомнату, держа в руке листок с текстом.

Валерка с Егором Семеновичем вели светскую беседу о том осем. Через десять минут Юлия Арсеньевна вернулась:

— Все готово, Егор!

Он пробежал текст глазами, и краска бросилась ему в лицо.

— Юлия Арсеньевна, милая! Вы мой добрый гений!

Он подхватил пожилую женщину на руки и поднял в воздух.

— Егор! Вы с ума сошли! — взвизгнула ЮлияАрсеньевна.

— Ох, простите меня, идиота! Просто я так счастлив!Теперь вся моя жизнь должна измениться, мое предложение одобрено и принято!Юлия Арсеньевна, вам можно шампанское?

— Разве что глоток!

— Я сейчас!

Егор выскочил из квартиры, оставив дверь открытой, ибуквально через минуту вернулся с бутылкой шампанского и большой коробкойконфет.

— Где у вас бокалы? Валерий, тоже выпьешь глоток! Втвоем возрасте немного шампанского не повредит!

— Кто бы спорил! — засмеялся Валерка.

Егор быстро и умело открыл бутылку и разлил шампанское. ЮлияАрсеньевна только пригубила, а Валерка выдул сразу весь бокал.

— Вот это по-мужски! — одобрительно кивнул Егор итоже выпил шампанское залпом.

— Да что ж вы этот чудесный напиток как водку хлещете, —засмеялась Юлия Арсеньевна.

— Конфеты берите, вкусные, — угощал Егор.

— А ведь нам тоже есть что отметить, правда? — ужечуть заплетающимся языком сказал Валерка. — У нас сегодня тожезнаменательный день!

— Да, а в чем дело? — спросил Егор. Он был на седьмомнебе. Этот факс из Франции означал новую жизнь для его фирмы, для него самого иего сотрудников, которые в него поверили и остались с ним. Он был уверен —отныне все пойдет как надо. — А знаете, Юлия Арсеньевна, я перед вамиочень виноват! — вдруг сказал Егор, почувствовав, что радость его будетнеполной, если он не очистит душу. Да и шампанское подействовало…

— Вы виноваты передо мной? В чем же?

— Я хочу перед вами повиниться… Я чуть было не сталвором. Более того, я им стал… Но совесть заставила меня… Ну, не смог я… Прожилвором ночь, а утром понял, что лучше вообще не жить… И вернул…

Валерка навострил уши.

— Егор, что вы плетете? Вы вор? Да я в жизни в это неповерю. Я столько лет вас знаю… Чуть ли не с детства!

— А я… Я все-таки пошел на преступление и, хуже того,использовал вас…

— Меня? — отшатнулась Юлия Арсеньевна. — Нокаким образом, что все это значит? Вы пьяны, да?

— Помилуйте, Юлия Арсеньевна, я мужчина, как говорится,в цвете лет и не могу опьянеть от бокала шампанского так, чтобы возвести насебя такую напраслину! Вот послушайте меня и отпустите мне этот грех!

— Но я не священник, чтобы отпускать грехи!

— Ничего, если вы отпустите мне этот грех, с меня будетдовольно. Я должен вам все сказать, иначе… мне не будет в жизни счастья!

Валерка смотрел на него во все глаза. Ну надо же! Неужелисейчас последний пазл в картинке встанет на свое место? Он уже обо всемдогадался.

— Господи, я даже не знаю, как начать… Дело в том, чтоу меня были плохи дела, с меня требовали дань…

— Дань? Кто? Рэкет?

— Ну, что-то вроде того… Мой долг рос с каждым днем,мне уже грозили смертью и тут… Я зашел к вам, чтобы позвонить, у меня неработал телефон, помните?

— Помню.

— И я споткнулся в передней и уронил ключи, которыевисели на гвоздике, вы сказали, что это ключи от квартиры Истоминых… И я вдругподумал — если взять эти ключи, забежать на одну минутку в их пустую квартиру,я буду спасен. Одна небольшая картина, кусочек холста спасет мою жизнь… Развежизнь не стоит кусочка холста?

Он налил себе шампанского и опять залпом выпил его.Признание давалось ему с трудом.

«А я все-таки умный, — с удовольствием подумалВалерка. — Сразу понял, куда он клонит».

— Ну и я… Я это сделал… Взял ключи у вас, а вечером,когда Натка ушла к матери в больницу, зашел к ней и унес Сислея. Утром ко мнедолжны были прийти за долгом, это был последний срок…

— И вы надеялись, что они согласятся взятькартину? — удивленно осведомился Валерка.

— Да. Среди них был один вполне образованный человек, ярассчитывал, что он поймет ценность этой картины…

— И что же? — дрожащим голосом спросила ЮлияАрсеньевна.

— Я не смог… Я вдруг понял, лучше умереть честнымчеловеком, чем жить вором… Пусть даже меня никогда бы не заподозрили в этойкраже, все равно… Я дождался, когда Натка уйдет в школу, вошел и повесилкартину на место. Кажется, она так и не заметила исчезновения…

— А что же было с вами? — спросил Валерка.

— А меня бог спас! Тот человек, что давил на меня,погиб в автомобильной катастрофе в ту самую ночь.

— Боже мой! — прошептала Юлия Арсеньевна. —Вот так история!

— А сегодня я понял, что должен, просто обязан излитьдушу… Может, надо было в церковь пойти, к исповеди, но я не умею… Не знаю, как…А вы, Юлия Арсеньевна, я был уверен, поймете меня.