Переговорный процесс - Максим Волосатый

Он отставил руку с фляжкой и почти с нежностью посмотрел на нее.

– А про виски это вы зря. Я на нем давно сижу. Это ж «Гэлэкси мист», входит в паек коспехов. Сколько мы с ней прошли.

Он мечтательно закатил глаза и сделал еще глоток. Сзади негромко кашлянул Петрухин, и Декстер спохватился.

– Извините.

Он передал фляжку профессору. Тот сделал почти такой же глоток. Не моргнув глазом, занюхал тыльной стороной ладони, выдохнул, передал флягу назад, Селене. Довольно улыбнулся:

– Хорошо.

Декстер уважительно поднял брови. Из-за профессора донеслось тихое бульканье, и почти сразу же – кашель. Селена, выпучив слезящиеся глаза, протянула флягу саксу. Брови Декстера вернулись на место.

– Хорошая штука, – просипела Селена и пояснила в ответ на недоумевающие взгляды: – Не в то горло попало.

Декстер и Соловей с Петрухиным рассмеялись, а Степа растерялся. Вид хрупкой нимфы, хлещущей дешевое виски, обескураживал. Хотя, с другой стороны, пьяная девушка – не всегда зло. Правда, не в убээсе и не вооруженная.

Селена прокашлялась, вытерла слезы и выпрямилась. Заметила взгляд Степы и задорно улыбнулась, хлопнув пушистыми ресницами. Что? Степа пожал плечами. Ничего.

А потом подумал и протянул руку. Можно еще? Декстер передал флягу. Степа подержал ее в руке, ощущая, как расходятся теплые волны от первого глотка, и приложился к горлышку. Тьфу, пакость. Второй глоток лучше не стал. Тот же сивушный вкус. И точно так же тянет проблеваться. Да уж, это вам не «VV Цефей» на гала-люксе.

Все, время посиделок кончилось. Голова вроде не так уже и болит. Пора вставать. Степа поднялся на ноги, поморщился от напомнившей о себе боли и посмотрел на Соловья, протянув изрядно полегчавшую фляжку.

– Что делаем, Сергей Петрович?

– Шьем подушку, – космоштурм принял виски, глотнул и передал дальше, Декстеру. – Укрепляем тебе голову, ищем транспорт и двигаем в Сатаваку, она тут недалеко. Ну а уж там расходимся по своим делам. Приключения заканчиваются, остается рутина.

Эти слова как будто подвели черту под всеми нервами, напряжением, беготней. Из всей пятерки как будто выдернули стрежень. Все, война закончилась, начинается жизнь. Каждый идет своей дорогой.

Степа с грустью посмотрел на мягкие обводы убээса Селены. Что, неужели это все? А? А как же? Что именно «как же», он сформулировать не мог, и от этого становилось еще горше. Или это виски?

Селена почувствовала его взгляд и посмотрела в ответ. Своим обычным открытым взглядом. Ровным и дружелюбным. Только каким-то немного отстраненным. Потом почему-то отвела глаза. Повернулась и пошла обратно, в сторону видневшихся вдалеке административных зданий, откуда они только что с профессором пришли. Степе показалось или в ее глазах промелькнуло что-то необычное? Да нет, какое там «необычное»? Это все виски. Проклятый дешевый теплый виски. Не забыть бы название. Чтобы никогда в жизни эту гадость больше не пробовать.

– Чего хмуришься? – Декстер, не рассчитав силы, хлопнул его по плечу. – Голова?

– Ага, – Степа сунулся вперед, в затылке рванул заряд плазмы. Но он даже обрадовался этой боли. – Голова, зар-раза.

– Ну, пошли лечиться, – сакс несильно потянул его за плечо.

Степа хотел туда, за Селеной, в совершенно другую сторону, но повода все никак не находилось, и пришлось уступить. И, уже сделав первый шаг, Донкат обернулся, высматривая невысокий силуэт. Она как будто почувствовала. Обернулась, встретила взгляд… и двинулась дальше. Степа остановился…

– Смотри, что нашел, – Соловей вынырнул из-за плеча Декстера, как чертик из табакерки. В руках он держал какую-то небольшую квадратную подушечку с пришитыми тесемками. – Как раз то, что требовалось. Померяй.

Степа вырвал из его рук эту треклятую подушечку, приладил к затылку, не обращая внимания на протестующий затылок, и торопливо затянул тесемки на лбу.

– Годится?

– Ну, как тебе сказать, – протянул Соловей, подозрительно рассматривая новый Степин облик. – Функционально, да, но вот…

– Отлично, – перебил его Донкат. – Это все? Я могу идти?

– Вообще-то можешь, – развел руками Соловей. – Только ты на себя-то посмотри.

Он протянул Степе шлем, в полированной поверхности которого играло веселое солнце.

– Да чего смотреть? – отмахнулся Донкат. – Жить буду, и ладно. А стрелять она не мешает. Ну что, пойдем искать транспорт?

Он бодро улыбнулся и двинулся в сторону зданий, стараясь не бежать и не выглядеть торопящимся.

– Пойдем, – озадаченно пожал плечами космоштурм, глядя в удаляющуюся спину. – Отчего бы не пойти, коли идется.

Он посмотрел на Декстера. Тот в ответ многозначительно поджал губы. И показал глазами куда-то вдаль.

– А-а-а, – понимающе протянул Соловей. – Коне-ечно. Ну тогда нам обязательно надо проверить вон там, – космоштурм указал в противоположную сторону. – Мне кажется, там точно должна быть пара ботов.

– Вне всякого сомнения, – подтвердил переводчик на плече сакса.

Бот в гараже действительно был. Старенький, полугрузовой, но вполне рабочий с виду. Им хватит. Но Степу интересовал вовсе не он, а невысокая фигура в женском убээсе, рассматривающая что-то на борту грузовичка.

– О, есть? – нарочито бодро обрадовался он.

– А? – Селена чуть повернулась, не посмотрев на него. – Да, все в порядке. Я не механик, но, по-моему, он нормальный.

– Ну и здорово, – Донкат подошел к боту, Селена чуть подвинулась.

Он открыл дверь, с умным видом заглянул внутрь. Ни черта, откровенно говоря, не увидел и захлопнул.

– Теперь есть на чем добираться.

– Ага, – нейтрально подтвердила Селена.

Повисло молчание. Степа честно смотрел на ветхий бот, судорожно пытаясь придумать, что еще можно сказать. Как назло, в голову не лезло ну совсем ничего. Как будто проклятый шлем выбил оттуда все мозги. А может, так оно и есть? Степа скосил глаза на Селену. Она тоже рассматривала грузовик. Только дверь. Долго они будут изучать это барахло? Сейчас ведь Соловей с Декстером подойдут. И еще профессор где-то бродит.

Селена взялась за ручку двери. Правильно, если он и дальше будет из себя изображать памятник неизвестным орбитальным лифтерам, она еще и уедет. Без него… А в голову так ничего и не приходит.

– А он заправлен? – измученный мозг схватился за первое, что смог родить при взгляде на грузовик.

– А зачем его заправлять? – не поняла Селена. – Он же не орбитальный, на батареях.

Степа тут же проклял свою глупость, но тут пришло спасение. Или наоборот, как посмотреть. Селена подняла на него удивленные глаза и вдруг прыснула, прикрыв рот ладошкой. Тонкой и хрупкой на фоне громоздкого рукава убээса. Что такое?