Три подруги и таинственный жених - Анастасия Солнцева

— Вряд ли. Он зацепил меня когтями. Как минимум в половине случаев это приводит к заражению. И если бы я была человеком, то следующую полную луну встретила бы в мохнатообразном состоянии. Но я не человек. Если бы в моем теле еще была зараза, рана не зажила бы, а начала гнить.

— А ты вообще сейчас где?

— На Солнечном пляже, — резкий порыв ветра отбросил мои влажные волосы, обдавая холодом. Передернув плечами, я добавила: — Здесь никого, кроме меня нет.

— А почему ты раньше трубку не взяла, я тебе несколько часов уже звоню! — начала возмущаться Руся, а это значило, что она уже успокоилась и готова поиграть в любимую русскую игру под названием “найди виноватого”.

— Я, по-твоему, кто, зомби? — проснулась во мне старая добрая язвительность. — Как я могла это сделать, если в отключке валялась! Я очнулась, огляделась, поняла, что вокруг на километры из живых существ только медузы да сверчки и уже собралась идти в город, как услышала телефонный звонок. Тот, кто принес меня сюда, захватил и мою сумку.

И тут в моей голове что-то щелкнуло.

— Погоди… Моя сумочка.

— Что? Что-то украли? — тут же предположила Руся.

— Нет, — я схватилась за голову. — Не украли, наоборот…

— Ди, — начала подруга. — Что значит, наоборот? Тебе что-то подкинули? Надеюсь, не новый труп, потому что моя психика и так не стабильна, а у нас что ни день, то новый покойник! Чуть сами покойницами не стали! Не знаю, как ты, а мне еще на тот свет рано! И вообще, я еще даже гроб не выбрала! Я же не могу лечь в первую попавшуюся домовину!

Когда Руся начинала тараторить, нести всякую чуть и перескакивать с одной темы на другую со скоростью взбесившегося кролика, это означало только одно — из стадии успокоения она быстро перескочила в стадию повышенной нервозности.

— Да погоди ты! — прикрикнула я, подхватываясь на ноги и хватая свои вещи. — Вызови мне такси! Нет, не так! Вызывай такси себе и приезжай за мной, поедем ко мне!

— Зачем?

— Нам надо поговорить, — и я едва ли не бегом бросилась к лестнице, ведущей с пляжа.

— Нам — это тебе и мне?

— Нет, нам, это тебе, мне и Нисе.

Подругу я ждала пусть и недолго, но за это время успела основательно продрогнуть. До места встречи, туда, куда должна была подъехать Руся, мне пришлось идти пешком и хотя я торопилась со всей доступной мне на тот момент скоростью, так быстро, как только позволяли плохо слушающиеся конечности, даже движение никак не помогало согреться. Наоборот, с каждой минутой становилось только холоднее. И когда ко мне, подпрыгивающей на одном месте и отбивающей зубами барабанную дробь, подъехала серая иномарка, я уже с трудом могла членораздельно разговаривать.

Дверь со стороны пассажирского сидения распахнулась и выскочила Руся — в черном спортивном костюме, не накрашенная и с кое-как собранными на затылке в один не очень аккуратный пучок волосами. Внешний вид подруги поразил меня куда больше, чем длинный зимний пуховик в её руках, который она тут же накинула мне на плечи, основательно укутала и подтолкнула к машине.

С трудом согнувшись, я забралась в автомобиль и кивком поприветствовала водителя. Молодой мужчина, сидевший за рулем, недоуменно покосился в мою сторону, но ничего не сказал и едва Руся присоединилась ко мне, резво тронулся с места и порулил по названному подругой адресу. Удивления парня было понятным, вряд ли ему часто приходилось забирать ранним утром с набережной босую девицу в мокрой одежде.

— Где твоя обувь? — воззрилась на мои грязные ступни Руся.

— Вопрос не по адресу, — шмыгнула я носом. — Тебе следует спросить об этом того, кто помог мне принять водные процедуры.

Водитель, прислушивавшийся к нашему разговору, громко поперхнулся. Мы с подругой переглянулись и отвернулись каждая к своему окну. Разговор следовало отложить.

Всю дорогу мы ехали в молчании, нарушаемом лишь негромким бормотание радио. До моего дома добрались быстро, благо дороги в столь раннюю пору были восхитительно пустыми.

— Спасибо, — поблагодарила я и выскользнула из салона. Подруга быстро расплатилась, и мы понеслись в мою квартиру как две перепуганные ламы.

— Хочу в душ, — заныла я, забегая в подъезд и нажимая кнопку вызова лифта.

— Для начала тебе придется избавиться от пьяных захватчиков твоей ванной, — заявила Руся, когда мы вошли в кабину.

Едва только двери лифта закрылись, она сообщила:

— Твоя машина по-прежнему стоит возле моего дома. Вот только она закрыта, и сигнализация включена…

Я рассеянно слушала, притоптывая ступнями и беспокойно подпрыгивая на месте. Несмотря на позднюю весну земля была еще холодной, особенно по ночам. А потому мои босые ноги буквально околели, превратившись в два малочувствительных столбика. Кроме того, присутствовало ощущение, будто в моем теле навечно поселился арктический холод.

— …а ключи у меня в сумочке, — сотрясаясь мелкой дрожью добавила я.

— Кто-то очень сильно позаботился. Не только о нас с тобой, но и о твоем имуществе, — заметила муза, складывая руки на груди. Уловив мой многозначительный взгляд, она округлила глаза: — Что?

— Мы с тобой знакомы с десяток лет, а я впервые вижу тебя в спортивном костюме, — пояснила я между перестуком зубов. Куртка, заботливо врученная подругой, не помогала. Я как будто изнутри покрылась изморозью и никак не могла согреться.

— Ну, извини, — скривилась подруга. — Бальное платье в химчистке.

— Извиняю, — кивнула я как раз в тот момент, когда лифт остановился на моём этаже.

Вынув ключи, я попыталась открыть дверь, но промахнулась мимо скважины. Попыталась еще раз — и снова неудача. Руся молча отобрала у меня связку, быстро вставила ключ в отверстие, провернула и я влетела в собственную квартиру с таким энтузиазмом, которого эти стены еще не видели.

Тут же как по заказу распахнулась дверь ванны и на свет божий, вернее, на свет зажженного Русей плафона, в коридор выползла Ниса. Опухшая до состояния полусдувшегося воздушного шарика и помятая сильнее, чем древнеегипетские папирусы.

— О, — прохрипела подруга голосом дяди Валеры из соседнего подъезда, любителя сандалий на носки и растянутых трико с пузырями на коленках. — А вы откуда в таком составе?

Протерев заплывшие глаза на отекшем лице, она еще раз осмотрела меня и добавила:

— Да еще в таком виде?

— Себя-то видела? — огрызнулась я, прямо в коридоре стягивая с себя мокрое платье, противно прилипшее к коже. — У тебя вообще лицо козявочного цвета!

И, оттеснив подругу в сторону, проковыляла в ванную и громко захлопнула за собой дверь, напоследок услышав вопрос Нисы:

— Она что, рыбачила?

Следующие несколько часов меня не существовало вообще ни для кого. Набрав полную ванну горячей воды, я отмокала, грелась и размышляла. Вернее, размышляла я уже потом, чуть позднее, когда разморозился мозг, пытаясь разложить все случившиеся за последние сутки неприятности по полочкам.