От Карпат до Амура - Владимир Владиславович Малыгин

опасно. И я отдаю ручку от себя – строю заход на первую же ближайшую поляну. Высота позволяет – летим над верхушками деревьев, скорость набрать не успели, так что все будет в ажуре!

За спиной эхом ревут моторы, это из речного каньона выскакивают наши преследователи. Оглядываться некогда, но я и так прекрасно знаю, что они сейчас будут делать. Нас-то за этим холмом не видно, да и высота у нас падает. Опять же и деревьев вокруг хватает – и уже вот она, та самая поляна. Буду считать, что та самая, другой-то все равно нет! Не из чего сейчас выбирать! Так что мы идем на посадку, а противник… А противник сейчас на автомате полезет вверх, ему осмотреться нужно. Он же уверен, что мы тоже в набор пошли. Пока сориентируется и сообразит, время-то и пройдет. Пусть секунды, но и этого достаточно. Значит, успеем сесть.

И мы успеваем. Ударяемся колесами о землю, козлим, подпрыгиваем на полметра и с сочным шлепком плюхаемся обратно. Жалобно взвизгивают от нагрузки пневматики колеса, подпрыгивает на пружинном костыле хвост, трясется по-заячьи, а мы лязгаем зубами и катимся, катимся к кромке редкого, просвечивающего насквозь, леса. И не успеваем докатиться и спрятаться под его редкими кронами!

Со спины валом накатывается рев авиационных моторов, грохот пулеметных очередей сверху заставляет непроизвольно вжаться в спинку кресла, втянуть голову в плечи. Но и Джеймс не теряется. Похоже, удалось ему устранить перекос, и голос нашего пулемета перекрывает стрекотание своих небесных собратьев, сбивает в сторону вражью стаю.

Торможу почти перед самыми деревьями! Клюем резко носом и задираем хвост, сердце проваливается куда-то значительно ниже спины, винт, словно газонокосилка, бреет сухой низкорослый кустарник, и ноги сами отпускают тормоза. Земля уходит вниз, и перед глазами мне на радость снова всплывает голубое небо. С облегчением! И практически сразу же под яростную, забористую ругань Джеймса за моей спиной вновь раз-другой зажимаю импульсными короткими движениями педали. И тут же отпускаю правую, как только хвостовой костыль теряет сцепление с землей. И мы на одном колесе с задранным кверху хвостом в одно мгновение разворачиваемся на сто восемьдесят градусов в только что образованном грязном облаке. Теперь уже давлю на оба тормоза. Самолет замирает, падает вниз и подпрыгивает на костыле хвост, продолжает что-то яростное орать Джеймс. Отплевываюсь от поднятой таким маневром пыли и скошенной травы, протираю глаза и расстегиваю ремни.

Время остановилось, замерли секунды. Вся посадка мгновение заняла.

Джеймс продолжает орать явно что-то недоброе в мою сторону на своем языке и одновременно отстреливаться короткими очередями от супостатов, а я разворачиваюсь, встаю ногами на сиденье кресла и переваливаюсь через борт к нему в кабину и одну за другой под веселый залихватский ирландский мат вытаскиваю из-под его ног жестянки с топливом.

– А-а-а!! – орет во весь голос Джеймс, азартно приникнув к прикладу пулемета и скручиваясь корпусом то в одну, то в другую сторону вслед за мечущимися по кругу самолетами. – Давай, давай, налетай!

Орет и ногами при этом переступает, освобождает мне тем самым жестянки. Похоже, даже не понимает, кто это и зачем под его ногами возится.

Как ни торопился, а законы физики и гидравлики не обманешь, и заправка свое положенное время потребовала в полной мере. Облился бензином и сам, и самолет забрызгал на пару с Джеймсом. Мотор-то никто не глушил, а значит, и пропеллер вращается, как ни стараюсь своей широкой спиной да ладонью от набегающего воздушного потока процесс прикрывать, а все одно бензин мелкой пылью выдувает. Хорошо еще, что хоть что-то в бак попало.

Только когда из горловины топливо потекло, тогда и отбросил в сторону полупустую жестянку. Закрутил крышку горловины и нырнул на сиденье. И сразу же толкнул вперед рукоятку дроссельной заслонки. Взревел мотор, и аппарат скакнул вперед.

Пока разогнались, оторвались и в набор высоты перешли, по нам еще парой очередей прошлись. Самолет аж к земле прижало пулями. Показалось, что все, сейчас наш полет и закончится. Мы-то в этот момент только-только от земли оторвались и через деревья начали перетягивать. Скорость мизерная, аппарат в воздухе на честном слове и на моей силе воли держится. А тут по нему сверху пулями, словно дубиной, приложили. Он и просел малость…

И Джеймс, зараза этакая, перестал отстреливаться, примолк там у себя. А мне и не оглянуться никак, все внимание на взлет…

Ору за спину, а ничего не слышно – над головой пара тупоносых одноместных «Сопвичей» в вираже стоят, очередями короткими к земле давят, не дают в набор уйти. Ну да не дают и ладно. Нам бы гребень перетянуть, да в лиман свалиться. Пока до воды долетим, скорость и наберем. А там еще побарахтаемся…

Оторвался я от английских самолетов над Бристольским заливом, почти на траверзе Пембрука.

Выжимал из машины все ее способности, последние механические силы из мотора выдавил, но ушел. Или, что скорее всего, бензин у догоняльщиков закончился. Вот они и отстали, развернулись и ушли обратно, на свой остров

Вот тогда-то я и сменил курс на Дублин. И обороты чуток прибрал, нечего напропалую бензин жечь. Экономить нужно. И назад оглянулся. Джеймс, бедолага, куда-то вниз съехал, только макушка и виднеется, волосенки набегающим воздухом раздуваются. Да лишь бы живой был…

Самолет сейчас летит ровно, ремни я не застегивал, поэтому быстренько привстал на сиденье и назад оглянулся. Живой! Но и не целый. Моргнул и тут же глаза прикрыл, лицо белое, губы в тонкую нитку стиснул от боли. Лишь бы кровью не истек… Хорошо, что я курс изменил, в городе нам быстрее квалифицированную помощь окажут. Ну и не до экономии топлива теперь…

Долетели нормально. Реальность не желает просто так меняться. Вот и Джеймса не выпустила она просто так из своих цепких лапчонок. Перебило и тут шальной пулей голень моему товарищу. Хорошо хоть живым его довезти успел. Ну а в городе рану быстренько залатали, шинами ногу окутали, тело на койку определили. Зато жив.

Патрик Пирс мне новые задачи нарезал – обеспечить воздушное прикрытие германского транспорта с оружием и кое-каким подкреплением у ирландских берегов в Ирландском море. Ничего на это говорить не стал, кивнул головой согласно. Мы с Джеймсом еще в Берлине так решили. Никому не рассказывать об истинном маршруте транспорта с оружием. Потому что и английские шпионы не дремлют, а болтунов в штабе ирландской повстанческой армии хватает, и не хочется, чтобы и этот кораблик постигла судьба первого. Так что еще в Берлине мы договорились с Вильгельмом о неких совместных действиях, он ведь тоже кровно заинтересован в благополучной доставке груза в Ирландию.

Потому-то и не пойдет