Феникс - Юлия Андреева

– О чем? – Она положила руки ему на плечи, серебряное платье светилось так, как будто было соткано из лунного света.

– О тебе! – Рыцарь не мог скрыть злости.

– Я не понимаю – почему ты сообщаешь это мне таким тоном?

– Прости, но меня раздражает Эльлинсинг.

– Почему? Я в жизни от него слова дурного не слышала. А теперь он еще и наш союзник.

– Союзник! Хотел бы я знать, что он потребует за это?

– Не знаю, что ты так взбесился, – воительница отвернулась. – Можешь сердиться сколько захочешь, а я вины за собой не чувствую. – Она хотела уйти, но Трорнт обнял ее и привлек к себе.

– Прости, прости меня. Я и сам не знаю, что со мной творится. Я просто до смерти боюсь потерять тебя.

– Я тоже. – Она прижалась к его груди. – Но мы скорее потеряем друг друга, если откажемся от союзников. Одни мы не выстоим.

– Знаешь, может, оставим все это? Мне делается как-то нехорошо когда задумаюсь, сколько надо пройти. Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.

– Ты же знаешь, что это невозможно, пока я не докажу, что я дочь принцессы Анны. Я люблю тебя, но я Джулия и все, а ты из рода Трорнтов. Никто не благословит подобный брак.

– Хорошо. Только я боюсь, что принцесса Джулия не будет любить своего бедного рыцаря.

– Не шути так. Это больно.

– Давай, во всяком случае, принародно обменяемся клятвами. Здесь, в «Танцующем грифоне», или там, где мы познакомились, – в горах.

– Хорошо. Я согласна.

Карл взял ее на руки и, целуя, понес к башне. Легкий ветерок тронул раскидистое дерево, и оно щедро осыпало влюбленных своими ароматными лепестками.

Земля уходит из-под ног, я отталкиваюсь от нее снова и снова, словно шаг за шагом, пытаюсь вырваться из ее сурового плена. В голове возникает устойчивый образ воздушного шара. Огромный, золотой – однажды в воскресенье мы всей семьей пошли гулять в парк с каруселями и прилавками, увешанными разными интересными штучками. Пахло горячими пышками и кофе. Папа купил нам с Джулией по стакану розового лимонада «Буратино». А потом мы увидели шарики, мне понравился сиреневый, но сестра выбрала золотой, и я не стал спорить. Он и вправду был самый лучший. Мы сидели на белых конях с красными и серебряными гривами, а шарик рвался и подпрыгивал на нитке. Было очень здорово, и мы много смеялись.

Вдруг мокрая ветка больно стегнула меня по лицу. Я поскользнулся, упал, показалось, что земля бросилась в мои объятия. Закричал и совершенно проснулся.

Сон с Джулией золотым солнечным шаром завис над головой. Все тело дрожало. Видимо, я долго бежал. Но откуда и куда? Джинсы на коленях сделались зелеными от травы. Я много падал, но ударов совсем не помню. Лег на спину, успокаивая дыхание. Над головой огромное голубое небо, как глаз Бога. Надо вспомнить, что же произошло. Локоть саднило. Привстал, нашел в траве листик подорожника. В прошлом году я подрался с Раймондом, тогда было, пожалуй, похлеще. И Лаура сама промыла мне царапины и приложила подорожник. А потом мы гуляли, и я в первый раз поцеловал ее.

Стоп. Картинки завертелись в обратном порядке. Вот я бегу как безумный, не разбирая дороги, полыхает голубое пламя, Лаура на полу в секретной комнате. «Нет! Я оставил ее там! Где?! В каком из миров? И где теперь я сам?»

Встал на ноги. Представляю, каково ей будет вдруг очнуться среди золотых драконов, мечей, и… я не мог подобрать слов. Голова кружилась. Шатаясь выбрался на дорогу. Слава богу – асфальт! Я дома. Может быть, дома. Джулия говорила, что через врата можно попасть в любой мир, и даже такой, какой ничем не будет отличаться от нашего. Теперь я ясно вспомнил, что, когда очнулся, ни Лауры, ни ребят не было рядом. Может, они освободились раньше меня и теперь уже дома? Мимо проехала красная «вольво». Естественно, не притормозила. Теперь я хочу только одного – добраться до дома. Солнце репетировало жару в Никарагуа, что-то перевернулось в животе, и меня вырвало. Стало значительно легче, только добавился противный вкус во рту.

Вылетел из-за поворота и притормозил рейсовый автобус. Знакомый шофер, я с ним часто езжу, гостеприимно открыл дверь:

– Тебе домой, Карлес?

Я кивнул. Странно, когда я успел сказать ему свое имя? Но это уже не важно. В салоне не было мест, и я опустился на ступеньки рядом с водителем.

– Переборщил с выпивкой? – подмигнул он.

«Теперь я вспомнил, это Борис. Мы встречались с ним еще в прошлой школе, но он тогда был старшеклассником и мы не общались.

– На, освежись.

В моих руках оказалась пластмассовая бутылка с минералкой. Глотнул.

– Ну как? – Он участливо посмотрел в мою сторону.

– Вроде жив. – Автобус мирно подрагивал. Я прижался головой к дверце кабинки и пытался ни о чем не думать.

Добродушный Борис высадил меня у самого дома. Кивнув на прощание, я поплелся к себе. Дверь оказалась заперта, но я нащупал ключ в тайнике за доской и пробрался внутрь. Дом был пуст, уже странно в это время дня не застать маму или новую служанку. Но желание спать оказалось сильнее всего. Я доплелся до своей комнаты и тут же рухнул в постель. Сон поглотил меня всего. Черная бездна. О, эта черная бездна…

Я проснулся на следующее утро оттого, что яркий солнечный луч, прорвавшись сквозь щель между шторами, светит мне в глаза.

Дом был пуст – настолько пуст, что я невольно ожидал услышать эхо. Напрасно облазил все комнаты и кухню в поисках какой-нибудь записки, утешая себя наивными предположениями о причинах столь странного бегства. Напрасно. В доме стоял плотный и ничем не перешибаемый аромат магии. Я снова остался один. Но делать нечего, следовало разузнать о судьбе ребят и особенно Лауры, ведь если сумел спастись я…

Приготовил себе макароны с яйцом. Ничего другого почему-то не оказалось, денег тоже не было. Странно. Я отправился за город в конноспортивную школу, где занимались по выходным Андрес и Лаура. Все лошади меня почему-то любили. Хотя я, помнится, этого не добивался.

– А… Карлес! – приветствовал меня тренер. – Что-то ты сегодня слишком рано – первая группа подъезжает рейсовым в тринадцать часов.

Я совершенно потерял ощущение времени.

– …Надеюсь Лаура с тобой?

Я отрицательно помотал головой:

– Она все еще в краеведческом лагере.

– Пожалуйста, передай ей, что если так будет и дальше продолжаться… – Тренер забубнил коронную песню всех учителей. Я огляделся. День обещал быть солнечным, и я решил дождаться первого автобуса с ребятами. Если Лаура все это время находилась дома, она не упустит теперь возможности покататься на своем любимце черном коне с белой полосой на лбу. Звали его Домино, это был настоящий сильный и красивый конь, его прислали в школу с главного ипподрома после воспаления легких, но это уже совсем другая история.