Общество должников - Николай Константинович Дитятин

же там ничего не поцарапал?

— Может быть только немного обосрал от страха.

— Это терпимо, можно отмыть. Слушай… страховки никакой нет. Твое благополучие будет зависеть от настроения шевалье. Но кто не играет, тот…

Связь прервалась. Я встретился взглядом с Хо. Та была как один большой вопрос.

— Возвращайся в офис, — сказал я. — За мной сейчас заедет кто-то с Побережья. Они готовы купить доспехи.

— Чего? — Хо посмотрела на меня как на дурака. — Я хочу посмотреть как у них там внутри.

— Это тебе не лунапарк «Веселое средневековье». О картонной короне и бараньей ножке можешь даже не мечтать. В лучшем случае, закуют в колодки, и ты будешь сверкать голой задницей на площади. Там таких как ты не любят. И таких как гарзонцы. Да и меня они в общем-то скорее всего вздернут. Эх… Будь моя воля, продал бы латы в городе, но тогда нас сразу вычислят и Сэт станет одним из самых неудачливых палочников, завалившимся из-за одного свинопаса.

— Хорошо, хорошо, так когда прибудет карета?

— Малышка…

— Ой, да завали уже, де Хин. Я не зеркало, чтобы передо мной выпендриваться. Давай еще высри ртом что-нибудь типа «я работаю один», сразу нос тебе разобью. Этот бред невозможно слушать.

— Колодки, — сказал я. — Просто напоминаю. Ладно, одевайся уже, а то у меня мысли идут не том направлении.

Мы сидели на лавочке у перрона и грызли тыквенные семена, когда к нему подкатил тонированный зеленый автомобиль с номерами другого города. Кажется Углежога. За рулем сидела улыбчивая девушка в простой рабочей куртке и потрепанных джинсах. Видно у нее была моя фотография, так что нам оставалось последовать приглашающему жесту.

— Садись братец, садись, не бойся, — голос у нее был высокий и певучий как будто она постоянно упражнялось в оперном пении. — Скорее, пока мы не привлекли слишком много внимания. А это…

— Я с ним, — сказала Хо непреклонно.

Я думал, что в этот момент начнутся проблемы, но блондинка аккуратно пожала плечами, как бы говоря: ну о-кей.

Мы открыли дверцы и забрались в салон. Модель не для палочников, значит оригинал. Неплохо. И пахнет елочкой.

— Меня зовут Полина Викторович Ягузарова. Я из славов.

— Де Хин. Порочная котлета слепленная из свидов и франков.

— Правда? — Полина обернулась. — В наше время на родине свиды почти исчезли.

— А франки?

— А франки — пидорасы.

— Понимаю.

Во внутренней политике Империи я не особенно разбирался.

— А тебя как зовут прелесть зелёненькая?

— Хо Хо, если вам будет угодно, — неприветливо отозвалась олива.

— Мне так нравятся их имена. Как будто ребенок агукает.

Я заметил, что Полина нервничает. Еще бы. Зачем было брать такую светлую тачку?

— У вас что не было катафалка потемнее? — спросил я. — Вы бы еще одного из этих быков пригнали.

Славка выдохнула сквозь зубы.

— У нас есть эти так называемые «катафалки». Отвратительные уродливые телеги как раз для бледных тщедушных мертвецов. Они же тенебрийцы.

Нихрена себе запросы, подумал я.

— Но эта машина безопаснее. В городе ее хорошо знают. Кое-кто с Побережья… кое-что возит на ней для лучших представителей тенебрийской знати. Я как раз с маршрута. Вдоволь налюбовалась Жилым и его мертвыми улицами. Вы представляете? Ни души. Сидят по своим виллам как раки в ракушках и жрут людей на расстоянии.

— Может сменим тему? — предложил я. — Не терплю такие разговоры.

— Ты любишь тенебрийцев?

— Я уважаю их способность делать деньги. Кроме того, они просто умнее нас.

— Подстилка провластная, — вздохнула олива. — Ты ж буквально вчера говорил, что ждешь, когда их прихлопнут аквитаники.

Полина очаровательно хохотнула.

— Я не закончил! — разозлился я. — Уважение и провластность это немного разные вещи. Меня просто раздражает все, что ведет к бесполезному сопротивлению. Раки в ракушках, едят людей на расстоянии. Это все из серых листовок Свободоцев или Антитенебрийского фронта. А эти уроды ничего кроме проблем создать не могут.

— Согласна, — откликнулась Полина. — Однако, террористы очень мило дестабилизируют политическую обстановку Немоса, что играет нам на руку. С чем я не согласна дорогой Самара, так это с тем, что тенебрийцы умнее. В техническом плане — возможно. Но их менталитет остался на уровне нашего, как это все говорят, «средневекового» общества. Взять хотя бы готическую говядину, которую тощие так обожают. Готок разводят в Империи испокон веков, порода постоянно улучшается, мясо приобрело воистину неповторимый вкус. Тенебрийцы, разумеется, выкупили себе десять тысяч голов и увезли домой. И что бы вы думали? Оказывается, у готок выращенных в Тенебрии вкус — не такой. Он портиться. Ну не смешно ли? Я пробовала тенебрийских бычков: совершенно то же качество. Тем не менее тощие продолжают покупать наше мясо за сумасшедшие деньги. Говядина сейчас — второе золото, нефть, электроника.

Слушая этот замечательный рассказ о тупости палочников, я краем глаза заметил за нами маленький хвостик в виде разнузданного самокатчика с сигаретой.

— Это говорит только о том, что они зажравшиеся капризные сволочи, — высказалась Хо. — В остальном они действительно умнее.

— Мы еще посмотрим, — пообещала Полина. — Это мы поглядим. Страх Империи перед миром давно испарился. Однажды Лонга станет его центром.

— Вот такие разговоры мне нравятся, — согласился я. — Чуть что, сразу подам заявку на репатриацию. Кстати, за нами хвост.

— Вижу. Его нужно игнорировать. Двигаться так, словно мы получаем истинное наслаждение от созерцания Новой Победы. Ехать нам долго, так что давайте побеседуем еще о чем-нибудь.

— Кто были эти ребята на быках? — спросил я. — И что это вообще такое? Откуда у вас танки с рогами?

В стекло заднего вида я видел, как лицо Полины скривилось. Как будто ей булавку в зуб вогнали.

— Это военная тайна, которую чуть не раскрыл один… Как это слово на гарзонском… Кантхэд. Пиздоголовый. Клянусь Девятью и самим Императором, я надеюсь этого кретина лишат всех привилегий и сгноят по горло в нечистотах, как братоубийцу. Но ты здорово его окоротил! — Полина оживилась. — Многие сейчас благоволят храброму де Хину. Это копье… Выдернул как зубочистку!

— Вообще-то без Хо я бы максимум жидко загадил штаны, — сказал я веско. — Она толкала копье снизу.

— Плечи ноют — караул, — подтвердила олива смущенно улыбаясь. — И сиськи горят.

— Вот ка-а-ак, — пропела славка удивленно. — Хм. Мое почтение, зелененькая… Я хотел сказать Хо-о-о Хо-о-о, — он взяла высокую ноту, и я невольно поковырялся в ухе. — В любом случае именно ты, Самара де Хин, сейчас медиа-звезда на Побережье. Все в шутку обсуждают как хорошо на тебе сидит доспех Лютера. Вы ребята без царя в голове.

Я не удержался:

— А вы своего все еще не пристрелили?

Это была ужасно глупая и