Опекун - Слава Доронина

— Это сложно объяснить.

— Уверена, я пойму.

— Ты… была такая юная, чистая, что я просто не смог бы устоять перед тобой. Я не хотел разбивать твоё сердце…

— А что изменилось сейчас? Сейчас хочешь? — её прямые вопросы, заставали врасплох.

— Кейт, нет… — я не знал, как подобрать правильные слова, чтобы ненароком её не обидеть — Я предупреждал, это будет сложно объяснить, — начал я, после непродолжительной паузы. Она смотрела на меня пустыми глазами. — Тогда на выставке, когда мы впервые встретились, я увлёкся тобой и… — не в силах больше продолжать осёкся. Мне не хотелось говорить ей о том, что всего-навсего собирался провести с ней ночь или две…

— Я слишком торопила события? — спросила она.

— Нет, ты не так меня поняла, — я выдавил из себя жалкое подобие улыбки. — Ты, конечно, поспособствовала моему решению исчезнуть как можно быстрее, искушая своей искренностью, непосредственностью, жизнерадостностью, но я бы всё равно исчез. Я бы не позволил себе растоптать твои чувства.

— Хорошо… Но что изменилось сейчас? — её непоколебимость рушила все возведённые вокруг мосты и крепости, которые, я усердно оберегал от разрушения на протяжении долгого времени.

— Многое, — ответил я уклончиво. Я был не готов сказать ей, то, что она хотела услышать. — И мне бы не хотелось копаться в прошлом. Я буду рядом столько времени, сколько ты позволишь сама.

Кейтлин кивнула, и я облегчённо выдохнул, потому что за этим не последовало нового вопроса. Всё, что я чувствовал к этой девушке, было новыми для меня ощущениями. Ещё никогда и ни к кому я не испытывал такого сильного влечения, как к ней. Мне впервые захотелось засыпать и просыпаться рядом с дорогим человеком, знать, что тебя примут и поймут. Хотелось знать все её мысли: что тревожит, а что приносит радость, хотелось оберегать её. Как только она появилась в моём доме, я понял — всё, что было до неё — было лишено смысла. Внутри я был зол на себя, что год назад испугался зарождающегося чувства к этой милой девушке и уехал, воспользовавшись предложением отца, оборвав с ней любую связь, в то время как на неё навалилось столько несчастий. Осознание всего этого настигло меня, когда я узнал что человек, который попытался её изнасиловать — был её опекуном. Я чувствовал свою вину за свой отъезд, ведь если бы я не оставил её, ничего этого бы не произошло! Я был зол одновременно на себя, на этого мерзавца, который посмел вытворить такое, на Кейт, которая была такой неосмотрительной, ведь она могла погибнуть под колёсами моей машины… А сейчас… Я стоял и боялся объяснить всё то, что казалось мне таким сложным для её восприятия и таким очевидным для меня.

— Я бы не смогла устоять перед тобой ни тогда, ни сейчас, — произнесла она и встала, приближаясь ко мне. Это было одно из лучших признаний, которые мне доводилось слышать.

— Ты украла мои слова, — она прильнула ко мне.

— Пусть, — она потерлась носиком о мою шею. — Я всего лишь счастлива, и неважно, кому принадлежат эти слова, — недолго думая, я схватил её в охапку и пошёл в сторону ванны. Думаю, что её вид понравится ей больше, чем белый пушистый ковёр, с которого она не сводила глаз. Возможно, позднее мы уделим внимание и ему…

Кейтлин

Сквозь открытое окно доносился шелест листвы и шум морского прибоя. Кожа покрылась мурашками, но не от прохладного воздуха, что наполнял комнату, а от присутствия Марка. Разговор только сильнее раззадорил любопытство, ведь я так и не получила прямого ответа. Но, по крайней мере, прояснила, в чём заключалась истинная причина его исчезновения год назад. Хотя я не испытала долгожданного облегчения по этому поводу, но это многое объясняло и ещё больше делало его желанным. Человек, к которому я испытывала столько тепла и нежности, — стал самой большой драгоценностью в жизни.

Марк на руках внёс меня в ванную комнату и опустил на ноги. Его взгляд прожигал внутренности, мне казалось, что вот так на меня мог смотреть только он. Кружилась голова, и путались мысли. Мужчина включил воду, а я в изумлении смотрела по сторонам, ничего не понимая. Куда бы ни смотрели глаза, я повсюду видела своё отражение.

— Моё любимое место… — прошептал Марк, пока до меня не дошло, что вместо плитки на стенах были установлены зеркала. Пар от горячей воды стал потихоньку наполнять помещение, и мы словно оказались в дымке тумана. Марк поддел край моей тонкой хлопковой рубашки и потянул вверх. Затем он снял с меня джинсы вместе с бельём, и я предстала перед ним полностью обнажённой. Ловким движением, он стянул с себя футболку и избавился от брюк, оставшись в одних боксерах, и прильнул ко мне. Наши тела сомкнулись в жарком объятии, и я задрожала. Мужчина ласкал моё тело, поцелуи сметали все преграды на пути, заставляя меня растворяться в приятных ощущениях. Казалось, что происходящее было похоже на прекрасный сон. Марк посадил меня на влажную поверхность столешницы, на которой аккуратной стопочкой лежали несколько полотенец. Руки сжали грудь, и я выгнулась, открывая больший доступ к телу. Моим вниманием завладели наши отражения в зеркалах: они были даже на потолке. Теперь у этого места появилось на одного поклонника больше…

Красивое и натренированное тело Марка поигрывало мускулами при каждом, даже незначительном движении, вызывая зрительный восторг Он ласкал тело языком, руками, а я в это время была готова разорваться на части от переполняющей меня нежности. Мужчина освободился от боксеров, и я почувствовала его разгоряченную плоть у входа. Он вошёл в меня резким толчком, лишая последних капель рассудка, и я, не выдержав приятной муки, простонала его имя. Он двигался внутри меня, словно варвар, который собирался завоевать новые для него земли с сокрушительным размахом разрушения. Его напористость и все эти зеркала с нашими отражениями только добавляли азарта. Я стонала и с не меньшей дикостью подавалась навстречу сильным толчкам. Зелёные изумруды всё это время наблюдали за мной, прожигали насквозь, оставляя пепелище на месте бушующего пламени… Мне стоило больших усилий не отвести от его лица взгляда, когда я достигла пика наслаждения. Приятное тепло разлилось внутри меня, и глаза Марка наполнились искорками удовлетворения. Хотелось навсегда отложить в памяти выражение красивого лица.

Если бы не глаза Марка, не выпускающие меня из поля зрения, я бы расплакалась от такого накала чувств. Он снова подхватил меня на руки, словно я была пушинкой, и опустил в большую круглую ванну, присаживаясь рядом. Мы лежали в тёплой обволакивающей воде с пеной и, сцепив руки, молчали каждый о своём…

— Кейт… — услышала я сквозь сон и приоткрыла глаза. В комнате было темно. После расслабляющей ванны, мы переместились на ковер, как я и мечтала, и впоследствии на нём же и заснули. Потирая глаза, я повернулась к Марку.

— Ты почему не спишь? — спросила я сонным голосом.

— Ты никогда об этом не говорила, это правда? — я недоумённо смотрела в его лицо. стараясь припомнить, что же такого сказала, о чём не говорила ранее, и задумалась. Стоп. Мысли спросонья путались. Я же спала…