Наперегонки со смертью - Виталий Гладкий

В третьей партии я дал ему ударить по шарам всего три или четыре раза. Это был полный разгром. Мне удавалось все и даже больше. Козырь, глядя что я вытворяю, просто закаменел. Игра на других столах прекратилась, и теперь к любопытствующим, в основном дилетантам по части бильярда, присоединились зрители, понимающие в этом деле толк. Первое время они комментировали позиции вполголоса, а затем только тихо гудели, перемежая гудение, когда шар залетал в лузу, редкими возгласами типа "ни фига себе!", "во мочит!", "бля-а…". Я не очень прислушивался к этому базару, но – чего скрывать – мысленно погладил себя по голове. Ай да Чернов…

– Ставлю штуку! – Сказав это, Козырь даже зубами заскрипел от злости. – За общую победу в трех партиях.

Мне не оставалось ничего иного как развести руками. Я чувствовал, что лечу в пропасть, но остановиться уже не мог. Черт меня дернул связаться с этим Козырем! Похоже, он был чрезвычайно самолюбивым человеком. Я предполагал сыграть по маленькой, чтобы в конечном итоге разойтись по нулям. А затем, как говорится, слово по слову, да еще под стопарик – вот и есть нужный первоначальный контакт. Мне всего лишь нужно было прощупать Козыря на предмет наших дальнейших взаимоотношений.

Насколько я узнал из уст Дубова, этот рыжий сукин сын всегда был окружен охраной. Как к нему подобраться вплотную, чтобы поговорить "по душам" и без свидетелей?

Проблема… Переть буром, напролом, конечно, можно, но тогда есть шанс сыграть в ящик раньше положенного времени, даже не дождавшись полной реабилитации по всем тем "мокрым" делам, которые повесил на меня какой-то большой умник. А долго ждать полного взаимопонимания, чтобы в конце концов прокачать Козыря по всем правилам, мне просто не позволяли обстоятельства. Может, спросить его напрямик? Так, мол, и так, зачем ты, мил человек, спустил с поводка Килю и Тельняшку на пролетария Чернова, у которого за душой, кроме собственных цепей, никогда ничего не водилось?

Ха-ха! Как бы не так. Уроют тогда несчастного экспедитора завода "Алмаз" как бобика и никто даже ухом не поведет, чтобы найти убийц. Потому у меня был только один вариант: знакомство во время игры на бильярде, не очень длительное повторное соприкосновение где-то в нейтральном месте с минимумом охраны (возможно, в каком-нибудь баре или опять в "Снукере"), а затем жесткий выход после встречи тет-а-тет. Это если Козырь не согласиться по доброму открыть свои крапленые карты. К слову, мести с его стороны после подобного "разговора" я не боялся. Есть методы, чтобы заставить человека, даже такого отмороженного как Козырь, напрочь выбросить из головы всякие нехорошие мысли о вендетте.

Но теперь все мои наполеоновские замыслы полетели к чертям собачьим. Немало понаблюдавши за игроками во время моего сотрудничества с дядей Кузей, я знал, что сейчас мы с Козырем входим в самую опасную фазу – когда соперник становится личным врагом. Так часто бывает во многих азартных играх, а особенно в шахматах. Удержать при проигрыше зверя внутри себя могут только редкие люди, очень организованные и в какой-то мере безразличные, отбывающие свой номер, например, из-за скуки или от безделья. А вот заводные не просто икру мечут от обиды и злости, но еще и могут такое вытворить… Я был свидетелем, как почти друзья, закадычные кореша, хватались за ножи, чтобы доказать свое истинное или мнимое превосходство таким весьма "оригинальным" способом.

Мне почему-то не думалось, что Козырь схватиться за "перо". Скорее всего, меня могут взять в оборот его присные, такие же ублюдки как и их босс. Но вся беда была в том, что из-за уже упомянутых финансовых затруднений я просто не имел права проигрывать. В любом случае мне мылились кранты.

Первую партию серии я сдал. Чтобы хоть как-то смягчить мои зубодробительные удары по самолюбию Козыря. Пусть немного утешится, подумал я, изображая уныние. Однако мой противник на эту удочку не клюнул. Он лишь еще больше собрался и вторую партию мне пришлось провести на грани фола. Я даже вспотел. И почувствовал в ногах предательскую слабость, верный признак большого нервного напряжения. В этой партии выяснилось, что я немного недооценил Козыря. Он принадлежал к тому типу людей, которые в моменты большой опасности могут собраться и совершить невозможное.

Последняя партия серии едва меня не доконала. Теперь уже я отрабатывал номер, как говорится, без дураков. Долгое отсутствие игровой практики сказывалось на всем; у меня не только ноги начали подгибаться, но и кий все время норовил попасть совершенно не в ту точку на шаре, куда мне нужно было целить. А Козырь все наращивал обороты…

В бильярдной неожиданно воцарилась мертвая тишина. Все замерли. Я поначалу даже не сообразил по какой причине. И лишь когда посмотрел на полку с нашими "достижениями", мое сердце едва не оторвалось от вен и артерий. Семь – семь! И на ударной позиции стоял Козырь.

Мама миа! Приехали… Как это я сумел проморгать такой фортель!? Господи, если ты есть, не оставь своего раба Геннадия без порток! Я уже не прошу большего – если мне выпало именно в этот час прийти к финишу своей скудной жизни, то никакие мольбы и просьбы не помогут.

Козырь сделал то, что и должно в такой непростой ситуации. Он не был ассом бильярда (хотя и великие мастера иногда пускают пенки), а потому последний шаг к победе постарался растянуть на возможно длительный временной промежуток – чтобы не ошибиться. Он так долго целился, боясь промазать, что в конце концов его "выстрел" получился чересчур прямолинейным, в лоб, тогда как нужно было выполнить элементарную подрезку, на которую способен даже дилетант. От отчаяния Козырь прорычал сквозь зубы что-то маловразумительное и вырвал добрый клок своих жестких рыжих волос.

Теперь все обратили свои взоры на меня. А я смотрел на зеленое сукно стола как завороженный и от отчаяния едва не плакал – шары разбежались по бортам и теперь мне, чтобы положить в лузу восьмой шар, нужна была не просто удача, а что-то и вовсе феноменальное.

Наитие пришло от безысходности. Я знал наверняка: если сейчас просто покачу шар, чтобы он стал в мертвую зону, то Козырь обязательно использует свой шанс. Даже если он и абсолютно мизерный. Шары, которые нельзя забить, как гласит теория, в принципе не существуют. И уж коль мне судьба подсунула такой дорогой подарок, то моя задача заключается в единственном – отблагодарить ее победой.

В моей голове будто сработал компьютер. Он вычислим траекторию движения шаров за считанные секунды. В моем воображении на зеленом суконном поле вдруг отчетливо проявились даже не линии, а огненные борозды, и… и я ударил!!!

Это был совершенно фантастический карамболь. Из разряда невозможных. Щелк-щелкщелк-щелк… – бломп! Луза приняла шар так сексуально, что мне показалось будто она тут же забеременела. Я оперся о стол и помотал головой, словно с глубокого похмелья – для прояснения мыслительного процесса. Есть! Победа!!! Вау! У-у-у!.. Радуйтесь, о волки, Маугли победил Шер-хана! Все мы одной крови – вы и я!

Козырь закаменел. Он смотрел куда-то в пространство как изваяние командора. Народ, вместо того, чтобы поздравить победителя – то бишь, Чернова – потихоньку начал разбредаться. Вокруг нас вдруг появился свободный круг, посреди которой стоял стол и четверо недвижимых мужиков: я, Козырь и двое его телохранителей.