Кто спрятался, тот и виноват - Татьяна Дихнова

На этот счет у меня были свои соображения, но делиться ими я не собиралась, поскольку имеющее место развитие событий давало мне приличный шанс на благоприятный исход. Как можно более презрительно я поинтересовалась:

– Ну и чего стоим? Кого ждем?

– Да, в сущности, уже никого. Просто нам показалось, что вы захотите напоследок попрощаться с миром, – любезно сообщил Вейд. – Но нет так нет, ваше право. – И, далеко занеся ногу, он как следует пнул защищающий меня кокон. В результате удара я покинула обрыв и пустилась в недолгое путешествие вертикально вниз.

Летя к воде, я полностью сосредоточилась на задаче поддержания поля в целости, даже отверстие для беспрепятственного прохода воздуха закрыла. В результате я достигла воды, раздался оглушительный плюх, и под весом камня кокон начал быстро погружаться в прохладную воду. Правда, глубина под обрывом оказалась небольшая, и ярдов через семь спуск закончился.

После недолгих колебаний на тему обоснованности траты сил, создавая себе освещение, я все же повесила над головой небольшой шарик. Привлеченные его светом, со всех сторон к кокону подплыли небольшие рыбки и принялись с любопытством тыкаться в сеть носом. Я бы с удовольствием полюбовалась на них подольше, но, увы, мое поле, так надежно не пропускающее воду, не пропускало также и воздух, и, если я не хочу погибнуть от удушья, мне следовало немедленно что-нибудь предпринять.

Очевидно, что в первую очередь следует избавиться от груза, и тогда кокон сам прекрасно всплывет на поверхность, что он демонстрировал, покачиваясь на натянутой веревке под воздействием движения воды. Только вот отчетливо наблюдались небольшие сложности: поле отлично защищало меня от внешних воздействий, но зато я не могла ничего поделать с тем, что находилось снаружи. Почесав в затылке, я не придумала ничего иного, как расширить поле, пусть даже путем соприкосновения с холодной водой.

Дальнейшее было делом техники: я создала второе поле, захватывающее лежащий на дне импровизированный якорь, и, понадеявшись, что ничего не перепутала, убрала первое из них. Плюх, с которым я сверзилась с высоты ядра в мгновенно хлынувшую в нижнюю часть поля воду, конечно, проигрывал недавнему падению с обрыва, но сам по себе был очень неплох. По итогам падения я умудрилась рассечь ногу об острый булыжник и запутаться в наконец добравшейся до моего тела сетке. Короче, успешными мои действия можно было назвать с очень большой натяжкой.

Кряхтя, как вечно всем недовольная старуха, я потерла ушибленную ногу, отметила, что соленая вода уже начала разъедать царапину, и приняла устойчиво-вертикальное положение, вытащив из воды приблизительно половину тела. Следовало избавляться от опостылевшего уже булыжника, а у меня не наблюдалось ни одной плодотворной идеи касательно способа. Отвязать очевидным образом не получится, я точно не в силах в воде на ощупь размотать тщательно затянутые Вейдом узлы. Пару секунд я потопталась на месте, а затем радостно подпрыгнула. Зря, кстати, – ноги снова запутались в сетке, и я рухнула обратно на булыжник, заполучив на многострадальной ноге еще одну царапину. Но на сей раз никаких стенаний это не вызвало, свобода была слишком близка, чтобы отвлекаться по мелочам. Очень аккуратно я вытащила из уха давний подарок старшего брата – сережку многофункциональную. В последний раз я использовала ее как отмычку, теперь же, двумя руками крепко ухватившись за концы, при помощи особым образом заточенной цепочки принялась методично перепиливать веревку, чувствуя, что действовать стоит быстро, поскольку в воздухе поля уже начинала чувствоваться спертость. К счастью, подарок Дэйва не подвел, и уже через полдюжины минут я с торжеством отшвырнула от себя обрывок веревки.

Дело за малым – оказаться на поверхности. Но тело мое, пусть даже и избавленное от лишнего груза, совершенно не собиралось всплывать. Что, в сущности, совсем не удивительно – если раньше внутри поля находились лишь я и воздух, то теперь там наличествовало изрядное количество воды да еще добавился и злополучный булыжник. То есть избавиться-то от него я избавилась, но как-то совсем неубедительно.

– Думай, голова, – сердито сказала я. – А то скоро будет поздно, да и некому.

Сей трогательный монолог неожиданно возымел действие: поняв, что именно надо делать, я пролевитировала себя на ярд над поверхностью воды и принялась за создание очередного поля. В процессе меня посетила любопытная мысль – если я так легко оторвала от дна себя, то что мне мешало проделать то же самое с камнем и спокойно подняться на поверхность. Наверно, две вещи. Первое – мне это просто не пришло в голову, и второе – я не уверена, что смогу левитировать предмет, не видя поверхности, от которой надлежит отталкиваться. Оправдавшись таким образом, я продолжила спасение на водах: создала маленькое поле, ликвидировала большое и прекрасным образом всплыла на свежий воздух, нигде по пути не задерживаясь.

Оказавшись на волнах, я мгновенно проделала в поле вентиляцию и, жадно глотая свежий воздух, удовлетворенно отметила, что течение несет меня к берегу. Кроме того, хотя визуально булыжник стоял на месте, меня отнесло от точки глобального плюха на значительное расстояние, и пристать предстояло на ровный песчаный пляж, что вскоре и случилось. Едва ощутив первое прикосновение дна, я ликвидировала свою защиту, на поддержание которой у меня уходило много сил, избыток коих отнюдь не наблюдался, и, путаясь в порядком поднадоевшей сетке, выбралась на берег.

Не знаю, сколько времени я, обездвиженная, пролежала на чуть нагретом солнцем песке, изучая проносящиеся по небу облака, но со временем до отключившегося сознания все же дошло, что на чудесном спасении проблемы отнюдь не закончились, а как раз наоборот, только начинаются. И если мне хочется вернуться в Теннет живой, действовать надо начинать прямо сейчас.

Насчет того, что именно произошло на дороге, а затем на берегу, у меня не осталось никаких сомнений – детектив таки сумел выследить меня, прибегнув к помощи волшебников, и, дабы лишить его в будущем этой возможности, я собрала последние силы и установила вокруг себя экран, непроницаемый для магии. Сделать это по-настоящему качественно мне удалось первый раз в жизни, но не зря говорят, что экстремальные ситуации выявляют в людях их реальные возможности, а я действительно хорошая волшебница, просто пока неопытная.

Решив таким образом самую животрепещущую проблему, я, как сумела, отжала мокрую одежду, затем, поскольку на сушку сил уже не осталось, нацепила ее обратно на себя и зашагала прочь от моря, надеясь, что, пока достигну обитаемых мест, ветерок и клонящееся к горизонту солнце хоть немного ее подсушат.

Мне несказанно повезло: каким-то непостижимым образом я умудрилась не заблудиться и довольно быстро вышла в оживленное место, где наняла первого попавшегося извозчика и приказала отвезти меня в гостиницу, обещав приплатить за скорость. Тот был немного удивлен столь необычным для Кохинора подходом, но свое дело выполнил, так что я, заказав по дороге в номер плотный ужин, со стоном рухнула в горячую пенную ванну, не дождавшись, пока вода наберется хотя бы до половины.

Теплая вода, ароматное, зажаренное на вертеле мясо и полграфина подогретого вина со специями сделали свое дело: я расслабилась, перестала дергаться, и ко мне вернулась возможность здраво рассуждать. Прихватив остатки вина, я отправилась в холл, где кроме любезного, готового услужить администратора, снабдившего меня конвертом и бумагой, находился почтовый ящик. Отправив письмо, я уселась на уютный диванчик в углу, ожидая ответа от мсье Лонтекки.