Тень королевы, или Слеза богини - Карина Тихонова

— Извините меня, — покаялась я.

— За что? — не понял парень.

— Ну, вы из-за меня толком не выспались… И вообще…

— Ерунда! — отмахнулся спаситель. — У меня день свободный, высплюсь. Вы, наверное, голодная?

— Голодная, — подтвердила я. — Но завтракать буду дома.

— Да? Ну, и хорошо, — ответил молодой человек неожиданно. Поймал мой удивленный взгляд и пояснил:

— У меня есть нечего. Кофе да чай.

— Тогда приглашаю вас на завтрак ко мне домой.

Спаситель встал с табуретки и смущенно оглядел свои помятые джинсы.

— Ерунда! — повторила я его интонацию. — У нас дома вполне демократичная обстановка.

— А ваши родители ругаться не будут?

— Я живу с отцом. Он никогда не ругается.

— Здорово! — расцвел спаситель. — Честно говоря, мне ужасно хочется есть.

— Пошли!

— Пошли!

Я двинулась к двери, потом вспомнила одну маленькую деталь и снова обернулась к спасителю.

— Кстати, меня зовут Ира.

Минуту он смотрел на меня с недоумением, потом расхохотался и хлопнул себя по голове.

— Станислав. Слава, короче говоря.

— Мне очень приятно познакомиться с вами, Слава, — сказала я совершенно искренне.

— Взаимно, — неловко ответил спаситель. Но я видела, что ему было приятно это слышать.

* * *

Мы вышли из дома. День выдался упоительный, и, если бы мою душу не терзало опасение за ближайшее будущее, я бы ему порадовалась.

— Чудная погода, — сказал Слава.

— Да, — согласилась я.

— Мне здесь очень нравится, — поделился со мной спаситель. — Я имею в виду Немчиновку.

— Что здесь может нравиться? — удивилась я и окинула коротким взглядом полуразвалившиеся деревянные домики.

— А здесь тихо!

— Ну, разве что тихо…

— Нет, ты не понимаешь, — начал горячиться собеседник. — Понимаешь, раньше мы с приятелем снимали квартиру на проспекте Мира. В двух шагах от кольцевой станции.

— И что?

— Да ничего! Занавески приходилось стирать каждые пять дней!

— Почему?

— Да они черные были! От копоти. И потом вечный шум под окнами и днем и ночью: машины, троллейбусы, трамваи… Ужас!

— Сочувствую.

— Спасибо. А здесь — благодать. Как будто домой приехал.

— Ты не москвич?

— Ты льстишь моему произношению. Я украинец. Хохол, по-вашему.

— Не лезь в бутылку! Я не националистка.

— Это приятно. А ты заметила, что мы перешли на «ты»?

— Нет. Ты против?

— Наоборот.

Вот так, незатейливо переговариваясь, мы добрались до моего дома.

— Близко от меня, — заметил спаситель.

Я открыла подъезд и попросила:

— Иди вперед.

— Зачем? А! Боишься!

— Тебя он в лицо не видел, а меня видел, — огрызнулась я.

Спаситель вошел в полутемную пасть подъезда, казавшуюся мне мышеловкой, и позвал:

— Ира! Чисто!

— Тоже мне, разведчик, — пробормотала я.

Мы вызвали лифт, вошли в тесную кабинку. Пока мы поднимались, я лихорадочно прикидывала, что мне делать дальше. То, что теперь этот мужик меня не оставит в покое, — понятно. Я, ведь, не успела ему ответить, что «её» у меня нет. Значит, нам еще предстоит теплая дружественная встреча. Интересно, он хотя бы квартиру Казицкого запер? Или дверь так и осталась распахнутой настежь?

Но идти и проверять это было выше моих сил.

— Ира!

Спаситель пощелкал пальцами у меня перед глазами. Я отпрянула назад и стукнулась головой о стенку кабины.

— Извини. Мы приехали.

Действительно. Двери лифта были раскрыты настежь.

Я вышла на площадку и подошла к двери квартиры.

— Вот здесь я живу.

— Очень приятно.

— Приятного мало. Девятый этаж со всеми вытекающими последствиями, — пожаловалась я.

— То есть?

— Протечки!

— А-а-а…

Я открыла дверь и вошла в коридор. Мне навстречу тут же вышел папочка в домашнем халате.

— Доброе утро! — поздоровался он.

— Привет, папуля! — ответила я, как можно непринужденней. — Ты завтракал?

— Спасибо, да. А ты куда-то уходила?

— Да. За хлебом.

Папочка автоматически перевел взгляд на мои пустые руки.

— Не привезли еще, — быстренько выкрутилась я. Глаза отца уперлись куда-то мне за спину.

— Папочка, это Слава, — представила я гостя, вытаскивая его из-за своей спины.

— Очень приятно, — вежливо ответил отец.

— Мне тоже, — смутился Слава.

— Проходите…

— Спасибо.

— …и будьте как дома, — закончил монолог папочка. Посмотрел на меня с тревогой: все ли правильно сделал?

Я молча кивнула. Папочка успокоился и удалился в гостиную.

— Классный у тебя отец, — нарушил молчание Слава.

— Да, — ответила я коротко.

— Мой бы мне всю задницу исполосовал, если б меня ночью дома… Ой!

Он спохватился и прикрыт рот ладонью.

— Разувайся, — сказала я. — У меня полы чистые.

— Конечно.

Я скинула босоножки и пошла на кухню. Открыла дверцу холодильника и окинула взглядом его содержимое.

— Как ты относишься к омлету с зеленым луком и сыром? — громко спросила я.

— Отлично, — ответил Слава у меня под ухом.

— Господи!

Я схватилась за сердце.

— Как ты бесшумно ходишь!

— Извини.

— Ладно, проехали. Хочешь умыться?

— Еще как!

— Ванная слева по коридору.

— Блеск! — ответил Слава и так же бесшумно удалился.

— Полотенце синего цвета! — крикнула я.

— Спасибо! — так же громко ответил гость, и из ванной донесся шум воды.

Я быстро разбила яйца, нарезала лук и брякнула на огонь старую сковородку с толстым дном. Пускай разогревается.

Кстати, не мешало бы мне тоже умыться.

Я взбила яйца, натерла сыр, высыпала в горячее масло мелко нарезанный лук. Немного помешала и вылила на него яйца, взбитые с молоком и мукой. Интересно, а хлеб в доме есть?