Конец лета - Даниэла Стил

– А Салли можешь одолжить свое зеленое.

– Милый, я тебя люблю, но сейчас, по-моему, ты простосошел с ума.

Динна улыбнулась продавщице и повернулась, чтобы уйти, ноБен мягко взял ее за руку и прошептал на ухо:

– Я думаю, ты тоже сумасшедшая, так что пойди и примерьсвое новое платье.

Динна посмотрела на него в полном изумлении.

– Ты шутишь? – Бен покачал головой. – Это платье дляменя?

Он кивнул и улыбнулся с самым удовлетворенным видом.

– Тебе нравится?

– Мне... ох, Бен, я не могу... Платье простопотрясающее!

Широко раскрытыми глазами Динна в полной растерянностисмотрела на платье. Оно, конечно, было очень изысканным, но навернякабаснословно дорогим. И Бен купил его для нее? Человек, который ездит нанемецком автомобиле неизвестной марки и предпочитает спагетти черной икре?Которого вполне устраивает, что у него нет горничной, а лишь пару раз в неделюприходит убираться старая женщина. И это при том, что его дед был окружен целойармией слуг, а отец, отойдя от дел, поселился в палаццо недалеко от Рима? Иэтот человек купил ей такое платье? Пожалуй, Динна не раз бы подумала, преждечем потратить на такую дорогую вещь даже деньги Марка.

– Господи Боже!

– Хватит болтать, иди и примерь платье. Я хочупосмотреть.

Динна примерила, и Бен увидел. Платье было безупречно.Покрой, стиль, цвет – все идеально подходило Динне. Когда она вышла изпримерочной, перекинув через руку жакет, она казалась королевой. Насыщенныйсиреневый цвет оттенял ее загар, удачный покрой платья рельефно обрисовывалобнаженные плечи и спину.

– Что ты с ним наденешь?

– Черные шелковые босоножки и серьги с бриллиантами. Изачешу волосы наверх.

– Боже, я этого не вынесу, – блаженно застонал Бен, чемрассмешил продавщицу.

Вечером Динна переодевалась в купленное платье, а Беннаблюдал за ней, сидя на кровати. Он помог ей застегнуть молнию на узкойполоске ткани, которая заменяла спинку платья. Динна зачесала волосы наверх ивставила в уши серьги с бриллиантами. Выглядела она столь безупречно, что уБена даже дух захватило. Он улыбнулся, подошел к Динне и бережно вынул из ееушей серьги.

– Что ты делаешь?

– Снимаю серьги.

– Но зачем? Они тебе не нравятся? – Динна догадывалась,что причина в том, что серьги ей подарил Марк. – У меня нет других подходящих кэтому платью.

– Не важно:

Бен достал из кармана небольшой мешочек из голубого шелка. Внем оказались серьги с крупными и очень красивыми жемчужинами. Под каждойжемчужиной сиял крошечный бриллиант. Изящные серьги были, по-видимому,старинной работы.

– Я хочу, чтобы ты надела вот эти.

Динна ошеломленно посмотрела на серьги и восхищенновздохнула:

– Ох, Бен... – Она подняла на него взгляд. – Что тынаделал?

Платье, серьги, выставка... Он дал ей слишком много. Он далей все.

– Эти серьги принадлежали моей бабке. Я хочу, чтобы тыих надела. Сегодня особенный вечер.

Когда Динна снова посмотрела на Бена, в ее глазах блестелислезы. Бен нежно обхватил ее лицо ладонями.

– Я хочу, чтобы этот вечер стал для тебя особенным,самым прекрасным в жизни. Это начало твоей жизни в мире искусства. И я хочу,чтобы все увидели, как ты хороша.

Никогда еще Бен не смотрел на нее с такой любовью. Он обнялДинну, и ее сердце дрогнуло.

– Ты очень добр ко мне.

– Мы оба добры друг к другу, а это особый подарок.

– Я не могу принять эти серьги, – тихо сказала Динна.Она могла их принять, только если бы осталась жить с Беном, но через месяц ейпридется вернуться к Марку.

– Нет, можешь. Я хочу, чтобы они остались у тебя.Несмотря ни на что.

Бен понял. Он всегда ее понимал. Почему-то от этой мыслиДинне стало еще тяжелее. Слезы брызнули из ее глаз, и она заплакалапо-настоящему, содрогаясь в рыданиях.

– Любимая, не плачь.

– Ох, Бен, я не могу, не могу от тебя уйти.

– Тебе и не нужно уходить – пока не нужно. Радуйсятому, что у нас есть.

В начале их отношений Бен не рассуждал столь философски.«Возможно, – подумала Динна, – он в конце концов смирился с неизбежным». Онаприльнула к Бену, и он закрыл глаза.

– Я тебя люблю, – прошептала Динна дрожащим голосом.

– Я тоже тебя люблю. А теперь, может, все-таки пойдемна открытие твоей выставки?

Бен отстранился, чтобы посмотреть Динне в лицо. Она кивнула.Он осторожно взял одну сережку и просунул в мочку ее уха. Потом поцеловал Диннув губы и только после этого вдел вторую сережку.

– Ты выглядишь очень изысканно. Я тобой горжусь ипросто счастлив, что наконец-то открывается твоя выставка.

– Мне все кажется, что вот сейчас я открою глаза иувижу, что все это мне только снилось. Я проснусь на пляже в Кармеле, а в отелеменя будет ждать Ким. Но всякий раз, когда у меня возникает такое чувство, яоглядываюсь и убеждаюсь, что ты существуешь на самом деле.

Динна посмотрела на Бена с таким восторженным удивлением,что он засмеялся:

– Еще как существую. – Он подсунул руку за край вырезаее платья. – И я бы с удовольствием доказал тебе, насколько я реален, но,боюсь, сейчас у нас нет на это времени. – Склонив в поклоне голову, Бен подалДинне руку. – Идем?

Динна оперлась о его руку.

– Конечно.

– Ты готова?

Бен остановил машину перед входом в галерею.

– Господи, нет!

Динна с широко распахнутыми глазами протянула к нему руки.Он лишь на секунду обнял ее, затем отстранил от себя, и они пошли в галерею.Внутри их ждал фотограф. Гостей собралось уже довольно много, среди них былонемало критиков, Динна увидела и Ким – та была увлечена «развитием отношений» скаким-то представителем прессы. Рядом маячила Салли, ей не терпелось поближевзглянуть на новое платье Динны, от которого она пришла в восторг. В целомвечер удался на славу, выставка имела большой успех. Галерея сразу же продаласемь картин. У Динны даже возникло ощущение, что она расстается с давнимидрузьями, ей было жаль отдавать свои работы. Бен пошутил по этому поводу, когдапредставлял Динну почитателям ее таланта. Он держался прекрасно, все время былпоблизости, но не слишком близко, постоянно поддерживал Динну, но делал этонезаметно. Для всех он был Бенджамином Томпсоном-третьим, преуспевающимвладельцем галереи. О его связи с Динной никто и не догадывался. Бен был допредела тактичен – как в то утро, когда увидел Динну вместе с Ким, – и Диннамогла быть абсолютно спокойна.