Когда теща зажигает… - Валентина Седлова

— Слушай, дрянь, я предупреждал тебя, что не стоит меня ярить! — зашипел Версальски, прервав мой горячий обвинительный монолог. — Поэтому заруби на своем пронырливом носике: ты все равно станешь моей женой, и твое желание тут не играет ровным счетом никакой роли. Тебе еще сделали огромное одолжение, сохранив видимость стандартной процедуры знакомства. Но раз ты даже этого не ценишь, что ж, видит небо, я сдерживался сколько мог…

Уж не знаю, что там задумал одуревший от собственной крутости Версальски, только я не стала дожидаться, пока он закончит свою пафосную речь и продемонстрирует мне, насколько я его допекла. Просто взяла и от всей души пнула его по левой голени, а потом для полного комплекта и по правой. Версальски взвыл, грязно выматерился по-английски, а затем вновь перешел на русскую речь. Видимо, чтобы мне тоже было понятно.

— Грязная неблагодарная сучка! Возомнившая о себе невесть что шлюха! Собака, кусающая руку хозяина! Зажравшаяся тварь…

Ругался Версальски долго и со вкусом. По крайней мере я и в самом деле узнала о себе много новенького. И нос у меня, оказывается, слишком длинный и задранный чуть ли не до небес (что я, Буратино, что ли?); и замашки чуть ли не наполеоновские (даю историческую справку: этот деятель мне едва по плечо доставал); и самомнение с Эйфелеву башню (хотела подсказать ему, что наша родная Останкинская выше, чем парижская, да потом передумала, поскольку ликбезом на благотворительных началах не занимаюсь). Пол так вошел во вкус, что едва сумел остановиться, когда на кухне вновь появилась маменька.

— У вас все в порядке? — осведомилась она, с подозрением глядя на излишне раскрасневшееся лицо коллеги и донельзя безмятежное мое. Мы дружно кивнули.

— И? — Маменька явно чего-то от нас ждала, и, поскольку меня с ролью заранее не ознакомили, я предоставила Полу право самостоятельно выкручиваться из этой ситуации.

— После обсуждения некоторых аспектов Лайза дала согласие…

Ой-ей, это куда это он клонит, мерзавец? Ничего такого я ему не давала, пусть не врет! А то сейчас окажется, что мы обо всем уже договорились и чуть ли не завтра летим в Америку клепать крысят! Не бывать этому!

Изловчившись, я пододвинулась к Версальски и незаметно сунула вилку в самое нежное место этого подонка. Нет, не надо громких криков и обвинений в садизме, ничего я ему не проткнула. Всего лишь пощекотала междометие, так сказать. Всего-то урону — пара затяжек на брюках. Хотя ведь недаром в народе говорят: «Не бойся ножа, а бойся вилки. Один удар — четыре дырки!»

Версальски запнулся и слегка изменившимся голосом продолжил:

— …подумать над моим предложением.

Быстро отдернув вилку, пока Версальски не опомнился и не сломал мне ее вместе с рукой, я улыбнулась маменьке. Та, судя по всему, была несколько раздосадована услышанным. Понятно, она-то ожидала несколько иного. Мол, так и так, дело уже на мази, зови папашу и радуй его, что помолвка состоялась. ан нет, не вышло. И не выйдет, это я вам как эксперт по сердечным делам гражданки Лизы заявляю.

Версальски нервно сглотнул, видимо, только пришел в себя после моего нападения. Ну, что у нас дальше по программе? Граждане актеры, не задерживайте реплики, зрители ждут!

— На этом я, пожалуй, откланиваюсь. Сегодня у меня был нелегкий день и…

— Поля, куда же ты? — мигом подскочила я к Версальски и обняла его со спины. — Ты же обещал посмотреть наш семейный фотоальбом!

— Как-нибудь в другой раз…

— Но, Поля, мы же договорились, что, прежде чем сделать последний решительный шаг, мы должны как следует узнать друг друга! А у нас не так много времени! Поля, милый, не уходи! Мама, ну скажи ты ему!

Версальски так удивился моему внезапному развороту на сто восемьдесят градусов, что вновь закашлялся, точь-в-точь как в тот момент, когда я поведала им с матушкой о своем пристрастии к анаше. Да, а с легкими у мужика непорядок. Впрочем, как и с нервами. Лечиться надо, батенька, прежде чем молодых девок в жены брать. А то ведь так и инвалидом семейного труда стать недолго…

Маменька тоже вконец растерялась. Ну да, сначала дочь недвусмысленно дает понять, что на фиг ей сдался такой муженек, потом резво принимается его обнимать и разве в залысины не целует. Замуж вроде как согласилась, но помолвка до сих пор не состоялась. Да все это на фоне выпадания из материнского графика: она-то надеялась, что я в понедельник на Версальски клюну, а сегодня, между прочим, четверг. И сдается мне, что торчать в Москве до бесконечности ни матушка, ни Версальски не смогут, Поскольку кто ж тогда за них работать будет?

Ввиду всех вышеописанных обстоятельств маменька приняла единственно верное решение — то есть именно то, которого я от нее и добивалась.

— Пол, я была бы крайне признательна, если бы этот вечер вы провели с нами. Вам с Лайзой действительно стоит привыкнуть друг к другу, пообщаться, так сказать, в домашней среде. Прошу вас, Пол!

Версальски заколебался, а я про себя потешалась над ним, прекрасно зная, чем вызваны столь мучительные размышления. Ага, с одной стороны — свидание с предполагаемым донором номер два и вообще приятной во всех отношениях барышней. А с другой — непосредственная просьба донора номер один. Пойдешь против моей матушки — неприятностей не оберешься. Сорвешь свидание, которое сам же и назначил, — будешь выглядеть полным кретином в глазах будущего соавтора. Еще, чего доброго, после такого номера девушка вообще с крючка сорвется и уйдет. Так что же выбрать?

— Ирина, я бы очень хотел еще побыть в вашем гостеприимном доме, но, к сожалению…

— Поля, дорогой, так нечестно! Ты же обещал!..

Я сделала вид, что еще немного — и расплачусь. Мать никогда терпеть не могла моих слез, поэтому ее следующая фраза была вполне предсказуема:

— Пол, и все-таки останьтесь. Хотя бы ради меня. На Версальски было любо-дорого поглядеть в этот момент. Полное впечатление, что мужика на плаху тащат, только что сам не заплакал от отчаяния. Ну, если он после настоятельной просьбы отважится отчалить, тогда снимаю шляпу перед мастерством и красотой неизвестной мне актрисы. Так приворожить мужика за один раз — огромный талантище нужно иметь. Интересно, и где это Лешка ее нашел? Надо будет позже с ним этот вопрос обсудить, а то, боюсь, сойду с ума от любопытства.

— Ну… если вы так просите…

— Просим-просим, — подтвердила я.

— Да, Пол, посидите с нами еще!.. Версальски склонил голову в знак согласия. Победа и полная капитуляция врага! Ура, можно скакать по столам и бить посуду на счастье! Какая же я молодчина, просто виртуозно народом манипулирую! Может, стоит подумать о том, чтобы попробовать себя на актерском поприще? Хотя нет, ни за что: мне ж тогда придется тонны текста заучивать, который собратья-сценаристы с большого похмелья из себя выдавливали. А запоминать всю ту галиматью, которую мы в уста наших персонажей вкладываем… ой нет, лучше сразу пойти и повеситься! Эх, не быть мне звездой экрана!