Инсинуация. Книга первая - Евгения Владон

Лишь в тот момент, когда он первым прервал их слитый намертво зрительный контакт, чтобы повернуть в голову в сторону кресла у дверей и направить туда же свой нереально цепкий взгляд, только после этого Дэниз в буквальном смысле очнулась из забытья, с непосильным усердием вспомнив, где она, кто она и сколько их вообще находилось в купе. Будто на самом деле «разжал пальцы» на её сознании, временно лишая своих ментальных тисков и возможности парить в его сапфировой бездне – в шокирующих образах, ирреальных чувствах и одурманивающих слов-заклятий. А про Скотта и Тэнди она окончательно вспомнила уже после того, как неосознанно проследила за направлением взора синеглазого Дьявола. Скажем, именно эта парочка заставили её наконец-то полностью прийти в себя и едва не лишится остатков здравого рассудка, осыпавшегося огненным пеплом по оголённым нервам как раз под натиском увиденного и осознанного.

Как она вообще умудрилась о них забыть? И кто, чёрт возьми, вынудил их пуститься во все тяжкие в своих когда-то «невинных» секс-экспериментах? Хотя последний вопрос явно был из числа неуместных.

– Разве это не высшая грань свободы – делать то, к чему тебя толкают врождённые инстинкты собственного тела, раскрывая на полную твою истинную сущность и превращая в саму себя? Не это ли наивысшая благодать принимать свою природу, как за щедрый дар полноценного бытия, как за возможность стать чем-то большим, сливаясь с кем-то в единое и уникальное в своём роде – в физическом, осязательном и эмоциональном понимании? И разве ты сама не хотела хотя бы раз переступить через собственные предрассудки и пойти навстречу своим желаниям, испытать что-то новое, запредельное, не имеющее аналогов с твоим серым прошлым?..

Нет, он так и не позволил ей протрезветь и вернуться в настоящую реальность, притянув к своим глазам звучной вибрацией сиплого баритона, вынудив снова погрузиться в это безумие с головой и без возможности сделать глоток спасительного кислорода. Только в этот раз эмоции усилились едва не во сто крат, вонзаясь в пылающий разум ещё более раскалёнными иглами шокирующего страха и обострённой паники.

Зачем он это делает? А главное, КАК? Она же не могла так близко подпустить к себе совершенно незнакомого ей человека, при чём настолько, что он уже буквально взял верх над её телом и сущностью, с каждой пройденной минутой и произнесённым им словом проникая всё глубже и осязаемей. А она даже не думает о том, как всё это прекратить, глядя в глаза зачаровывающего её смертельно опасного хищника, как тот безмозглый кролик в раскрытую пасть подползающей анаконды. Какой там остановить? Он уже накрутил вокруг её стана несколько тугих колец парализующей удавки своей ментальной ловушки, лишая каких-либо сил с возможностью сбежать отсюда на собственных ногах.

Не помог даже тихий стон рыжей попутчицы, резанувший по слуху и натянутым нервам высоковольтным разрядом болевого шока. Дэниз буквально сковало по всем мышцам и суставам физическим перенапряжением, готовым любым неосторожным действием сорвать её с места и практически вынести за пределы купе (при чём не известно в какую из сторон – в окно или в закрытые двери).

Но гипнотизирующий с противоположного кресла Дьявол-искуситель, видимо, и вправду с ней что-то сделал, считав её подсознательные рефлексы до того, как девушка успела бы выдать свою реакцию физическим жестом или каким-то иным движением. И в этот раз она-таки дёрнулась, будто от настоящего удара током, едва не отшатнувшись и не вжавшись спиной/затылком в спинку кресла и не вскрикнув в полный голос от пережитого в эти мгновения ужаса.

Весь обрушившийся на её голову кошмар заключался в шокирующей реальности происходящего, обострившего чувства восприятия и те же эмоции до состояния сводящей с ума паники. Она не спала! Она видела с ясной чёткостью, как этот человек снова поддаётся вперёд, прямо на неё и… ловким манёвром искусного иллюзиониста перехватывает её за руку, чтобы тут же потянуть на себя, к середине столика и сжать в своих сильных пальцах, подобно живой ловушке, сминающей ласковым давлением любую попытку к сопротивлению. И конечно же, не ослабляя зрительной хватки, впившись в её огромные глазища (распахнутые во всю ширь то ли от немой паники, то ли от чего-то более эмоционального и неконтролируемого) своим сковывающим взглядом.

– В этом мире и без того невообразимо много ограничений, запрещающих, принижающих, практически связывающих каждого смертного по рукам и ногам. Неужели ты не мечтала хотя бы раз скинуть с себя все его оковы, поддаться мимолётному, но нереально опьяняющему искушению? Сделать то, о чём могла когда-то только фантазировать, а то и большее, пройти через невообразимые безумства плоти и раскрепощённого разума. Сколько можно прятаться в своём одиночестве, как в защитной раковине, убеждая себя, что только оно даёт тебе чувство мнимой свободы? Или тебя останавливает условный страх при мысли, что тобою все без исключения хотят манипулировать, заставлять что-то делать против твоей воли?.. Даже я…

А разве не так? Разве он не манипулировал её сознанием уже не известно сколько времени и особенно в эти секунды? Глядя в её блестящие от дрожащей пелены слёз глаза, продолжая с помощью колдовских заклятий и осязаемого голоса нанизывать её ответные эмоции на ментальные нити своей смертельной паутины. Играться с ними, направлять по нужному лишь ему течению, ещё сильнее воспалять физическим прикосновением самых нежных пальцев её чувствительную кожу. А когда он поднял вторую руку, перегибаясь через столик, чтобы коснуться её лица, Дэниз не дёрнулась и не закричала, наверное, только потому, что уже полностью находилась во власти его дьявольского воздействия, парализованная до мозга костей ядовитым дурманом его слов и не менее зачаровывающей бездны сапфировых очей.

А может она сама этого хотела на подсознательном уровне, ждала и мысленно его провоцировала? Иначе как объяснить остановившееся дыхание и ту непередаваемую гамму ирреальных ощущений, которые вскрыли её нервные окончания на щеке при соприкосновении с невесомым скольжением его нежных пальцев? Вначале вспыхнув нежданной пульсацией чувственного «взрыва» поверх кожи именно под колдовским рисунком чужих касаний и буквально через несколько мгновений осев «ядерным облаком» обжигающих волн практически по всему телу – млеющим покалыванием в ладонях, серпантинным вихрем в солнечном сплетении и болезненной истомой внизу живота.

А как при этом зазвучал его голос, ещё глубже, проникновеннее … невыносимее… В такт движений подушечек пальцев по её щеке и скуле и практически везде, где он не дотрагивался до неё физически. И после этого кто-то скажет, что это не подавляющее манипулирование?

– Но даже если и так? Ведь есть тысячи способов и моментов, ради которых ты и сама готова стать добровольно на колени. Превратиться в податливый воск в знающих руках, отдаться полностью без каких-либо предрассудков обоюдному сумасшествию, о котором ты могла когда-то лишь несмело мечтать в своих наивных фантазиях. Хотя бы раз поступись, пойди навстречу своему истинному я. Лучше поддаться безудержным желаниям, чем остаток жизни жалеть о не свершённом и упущенном на всегда моменте. Отбрось эти треклятые фиговые листочки, стань собой, стань той, кем создала тебя природа… – его пальцы стали смелее, как на её руке, так и на лице, скользнув по скуле и даже шее более властным «захватом» и от этого более чувственным, не говоря уже о взгляде и проникновенном голосе. – Просто… стань и будь…