В паутине - Люси Мод Монтгомери

— И это говоришь ты… ты, которая была женой Барри — его женой. Неужели это ты? Мне кажется, женой Барри была не ты, а совсем другая.

— Да, честно говоря, Вирджиния, именно это я и чувствую. Я не та девушка, что вышла замуж за Барри — а совсем другая. Возможно, я напилась из какого-то заколдованного колодца перемен, Вирджиния. Не могу ничего с этим поделать и не хочу. Все, что я хочу сейчас — чтобы Питер пришел и поцеловал меня.

В голове Донны закрутилась следующая фраза, усугубляющая высказанное. Она озвучила ее, чтобы рассердить Вирджинию, которая раздражала ее.

— Ты даже не представляешь, Вирджиния, как великолепно умеет Питер целоваться.

— Не сомневаюсь, что у него имеется обширная практика, — с горечью ответила Вирджиния. — Что касается меня, я помню все поцелуи Неда.

Донна позволила себе слегка улыбнуться. У Неда Пауэлла были маленькие пухлые губы, а над ними маленькие каштановые усики. Одна мысль о поцелуе таких губ всегда приводила Донну в дрожь. Она не могла понять, как Вирджиния могла такое терпеть.

— Ты можешь смеяться, — холодно добавила Вирджиния. — Я полагаю, ты смеешься над всем, что было свято для нас. Но я случайно узнала — Питер сказал, что ты милая штучка, и он может заполучить тебя, едва попросив.

— Я не верю, что он так сказал, — ответила Донна, — а если и сказал, почему нет? Это ведь так и есть.

Вирджиния ушла, рыдая. Она сообщила Утопленнику Джону, что ей нет смысла приходить — она больше не имеет влияния на Донну.

— Я знала, что опал приносит несчастье.

Утопленник Джон стукнул по столу и свирепо уставился на нее. Эти дни проходили у него под знаком ударов по столу. Утопленник Джон зло смеялся над всем и вся и намеревался заставить всех почувствовать это. Разве у отца больше нет прав? Неужели эти годы жертв и заботы прошли впустую? Они глумятся над родителем, просто глумятся. Они думают, что могут выходить замуж за любого дурака, который им понравился. Женщины такие бесовки. Он укротил двух собственных, но молодое поколение уходило из-под его власти.

— Она никогда не выйдет за него… никогда!

— Она собирается, — сказала Вирджиния.

— Она не собирается… она только так думает! — заорал Утопленник Джон. Он всегда считал, что если возражать достаточно громко, люди обязательно согласятся.

В клане начали заключать пари. Одни, как Стэнтон Гранди, считали, что история не продлится долго. «Чем сильнее огонь, тем скорее все сгорает», — сказал он. Некоторые думали, что Утопленник Джон никогда не уступит, другие — что, вероятно, в конце концов рухнет. А иные уверяли, что не имеет значения, сдастся он или нет. Питер Пенхаллоу возьмет свое, где бы оно ни хранилось. Они приходили к бедной Донне, которая то лежала, скучая, в постели, то сидела, откинувшись на удобном стуле, пытаясь пережить очередной тоскливый день без Питера, и приносили советы, намеки и сплетни. Тетя Но рассказала, что на ее вопрос «Как же он наконец попался?» Питер ответил: «О, я устал бегать». Питер мальчиком стрелял горохом в старших в церкви. Питер выплеснул стакан воды в лицо своего учителя. Питер принес осиное гнездо на проповедь. Питер выпустил пойманную крысу на собрании швейного кружка в доме его матери. Они вытащили все, что знали и помнили о том, что натворил Питер. А сколько же он наделал того, о чем они не знали.

— Если ты выйдешь замуж за такого бродягу, как Питер, что за семья у тебя будет? — допытывался Уильям И.

— О, у нас будет только двое детей. Сначала мальчик, а потом девочка, для равного счета, — ответила Донна. — Мы сможем возить их с собой.

Миссис Уильям И. была в ужасе. Но миссис Артемас, что пришла вместе с нею, спокойно заметила:

— У меня так и не получилась эта последовательность.

— Будь я вдовой, ни за что бы не совершила такой глупости еще раз выйти замуж, — горько сказала миссис Сим Дарк.

— Эти Пенхаллоу вечно выкидывают что-то неожиданное, а Питер худший из них, — стонала миссис Уилбер Дарк.

— Но если ваш муж делает что-то неожиданное, он, по крайней мере, не наскучит вам, — ответила Донна. — Я могу вынести все, кроме скуки.

Миссис Уилбер не знала, что Донна имела в виду, говоря о ее наскучившем муже. Конечно, мужчины иногда утомительны. Она рассказала своим близким подругам, что, видимо, корь повлияла на мозг Донны. Такое иногда бывает, знаете ли.

Дэнди Дарк пришел и зловеще спросил, что подумала бы тетя Бекки, узнай она, что Донна берет добавку после всех своих возвышенных протестов.

— Тетя Бекки любила постоянство, вот что, — сказал Дэнди Дарк, имея пристрастие к пафосным словам. Став хранителем кувшина, он начал все чаще использовать их.

Это прозвучало угрозой. Донна надулась.

— Дэнди, — умоляла она, — скажи мне, кто получит кувшин… если знаешь. Я не скажу ни единой душе.

Дэнди усмехнулся.

— Я потерял счет, сколько раз за последний месяц меня просили об этом. Бесполезно, Донна. Никто не узнает больше, чем сказала тетя Бекки, пока не придет время. Воля умирающей… — Дэнди был очень важен и торжественен, — священна. Но подумай дважды, прежде чем выходить за Питера, Донна… подумай дважды.

— Ах, тетя Кон, иногда я ненавижу жизнь, — сказала Донна родственнице, которую немного любила. — А иногда я так люблю ее.

— Так живем мы все, — безмятежно ответила пухлая тетя Кон.

Донна уставилась на нее. Тетя Кон не могла любить или ненавидеть жизнь.

— Ах, тетушка Кон, я очень несчастна. Мне кажется, я так медленно выздоравливаю. И мы с Питером не можем перемолвиться и словом. Папа так несправедлив, он вспыхивает как сера, едва упоминают имя Питера. Текла почти не разговаривает со мной, хотя и была ангелом, пока я болела… а Вирджиния дуется на меня. Мне… мне так грустно, я так расстроена…

— Ты еще не здорова, — мягко сказала тетушка Кон. — Не беспокойся, Донна. Как только ты наберешься сил, Питер Пенхаллоу найдет способ. Не волнуйся об этом.

Донна взглянула через правое плечо в окно, открытое июльскому вечеру. Маленький влажный месяц повис над изгибом Розовой Реки. Со двора слышались звуки, словно там глушили мотор. Никто не говорил Донне, что Питер каждый вечер приезжает к воротам Утопленника Джона — тем самым, на которых его отец повесил собаку — и издает клаксоном все возможные звуки, но Донна внезапно почувствовала, что он рядом. Она улыбнулась. Да, Питер найдет способ.

III

Гей Пенхаллоу не могла бы вспомнить тот момент, когда первая легкая тень легла на ее счастье. Она подкралась незаметно. Если смотреть прямо перед собой, ее совсем не было видно. Но стоило повернуться и оглядеться, и вот она, здесь… все ближе и ближе, в ожидании мига атаки.

Сначала все было чудесно. Недели, сотворенные не из дней. Воскресенье стало пламенем, понедельник — радугой, вторник — благоуханием, среда — птичьей песней, четверг — танцем ветра, пятница — смехом, а суббота… Ноэль обязательно приходил в субботу вечером, даже если пропускал другие дни — суббота вселяла душу в остальные шесть дней.