Разбивая волны - Кэрри Лонсдейл

– Шейла? Можно тебя на минутку?

В шкаф заглянул Оуэн.

– Я думаю, теперь ты точно можешь выйти.

Из шкафа я не вышла, а выползла на четвереньках – до того у меня затекли ноги. Впрочем, я довольно быстро разошлась, и мы отправились к Оуэну, где я и провела остаток вечера. Его мать накормила нас ужином, после которого мы долго сидели на крыльце, глядя на звезды. Идти домой мне совершенно не хотелось, как не хотелось и возвращаться под гостеприимную крышу Торресов. После шести часов, проведенных в тесном шкафу, я остро нуждалась в открытых пространствах.

Было уже совсем поздно, когда Оуэн отвел меня наконец домой. По дороге я спросила, как он догадался, где я. Я была уверена, что услышать меня Оуэн не мог – я так боялась, что он заглянет в шкаф, что по временам даже не дышала.

В ответ он пожал плечами.

– Не знаю. Наверное, просто интуиция… Шестое чувство. – И он похлопал себя по животу. Очевидно, Оуэну казалось, что его «шестое чувство» помещается именно там.

Впоследствии я не раз с благодарностью вспоминала об этом его «шестом чувстве». Если бы не оно, я могла бы просидеть в шкафу еще бог знает сколько времени. Отец, как выяснилось впоследствии, совершенно обо мне забыл – когда бабушка поднялась наверх, чтобы потребовать у него объяснений, он уже спал беспробудным сном мертвецки пьяного человека. Думаю, даже мама не сразу бы меня нашла – я была так напугана, что не посмела бы позвать ее на помощь даже мысленно. В общем, если бы не Оуэн, я, наверное, просидела бы в заточении до следующего утра.

Вторник.

Утро.

На следующее утро я проснулась без двадцати десять, то есть намного позже, чем обычно. Несмотря на это, вставать мне совершенно не хотелось, но я знала, что должна проведать Кэсси – ради нашего душевного спокойствия. Как ни крути, а у Кэсси были все основания на меня сердиться, ведь я пыталась воздействовать на нее без ее согласия. Правда, подобные срывы, когда они происходили, всегда заставали меня врасплох, и прошедшая ночь не была исключением, но ведь я давно знала, что в критических обстоятельствах могу не совладать с собой! Я знала – и ничего не сделала, чтобы оградить дочь от столь грубого вторжения. Фактически я попыталась подавить ее волю, действуя исключительно в своих личных интересах.

Да, когда-то я умела и пускать свои способности в ход по собственному желанию, и сдерживать их, если это было необходимо. После случая с Тайлером мама начала потихоньку учить меня ими управлять, но потом папа обо всем узнал и запретил ей со мной заниматься. Отсутствие тренировки означало и отсутствие практики, что вполне ожидаемо привело к неумению держать себя в руках. Правда, в последние несколько лет мои способности просыпались очень редко, но происходило это в случаях, когда я была чем-то чрезмерно взволнована, испугана или расстроена. Гнев, ненависть, разочарование, страх – все это служило толчком, запускавшим цепную реакцию, остановить которую мне удавалось зачастую, только когда становилось слишком поздно. К счастью, как я уже говорила, подобные вещи случались со мной не часто.

Прошедшей ночью мною овладели беспокойство и страх. Даже не помню, когда в последний раз мне было так страшно, но это меня ничуть не оправдывало. Что бы ни чувствовала я сама, я не имела права пугать дочь, которая и без того боялась.

Подумав об этом, я еще глубже зарылась лицом в подушку.

«Боже! Какая я отвратительная мать!»

До этого раза я никогда не применяла свои способности по отношению к Кэсси. Я даже не знала, какого цвета у нее аура. Разговаривать с ней без слов, как я когда-то разговаривала с мамой и с бабушкой Мэри, я тоже не решалась, боясь, что дочь начнет расспрашивать, как я это делаю, какие еще способности у меня есть и как я использовала их раньше. Именно такие вопросы я задавала своей матери, когда была в возрасте Кэсси.

Вчера ночью я провела с дочерью больше двух часов. Все это время я снова и снова говорила ей, как сильно я ее люблю. В конце концов мои заклинания подействовали – Кэсси уснула, но я все продолжала повторять эти слова. Сейчас мне снова захотелось сказать ей, что я люблю ее.

Кроме того, мне нужно было послать СМС Фиби и перенести нашу встречу на более позднее время.

Совершив над собой форменное насилие, я откинула одеяло и, накинув халат, спустилась вниз. Бабушка давно встала. Запах еды, которую она готовила, привел меня на кухню. Баранина, тимьян, обжаренный золотистый лук… Я сглотнула слюну.

Кэсси стояла на маленькой скамеечке рядом с бабушкой. В руках она держала мерную чашку, в которую бабушка насыпала муку. Увидев меня, обе обернулись.

– Наконец-то!.. Ну ты и соня! – Бабушка закрыла пакет с мукой и отставила его в сторону.

– Доброе утро. – Я крепко обняла Кэсси. Прижав ее спинку к груди, я шепнула ей в самое ухо: – Прости за вчерашнее, хорошо?..

Она кивнула, и я звонко чмокнула ее сзади в шею.

Кэсси взвизгнула и высвободилась.

– Не мешай, мама! Мы печем пресный хлеб.

Я снова принюхалась к аппетитным запахам и налила себе чашку кофе.

– Так здорово пахнет, только, по-моему, вы готовите еще и баранину.

– Тушеная лопатка ягненка с картошкой, – отозвалась бабушка и добавила, обращаясь к Кэсси: – А теперь осторожно высыпай муку. Не всю, сначала половину!.. – Она включила миксер.

Я потихоньку потягивала кофе. Тушеный ягненок был бабушкиным фирменным блюдом, которое она обычно готовила, только когда ждала гостей.

– По какому случаю пир? – спросила я, когда бабушка ненадолго выключила миксер.

– Сегодня моя очередь принимать «клуб покеристок». Высыпай остальное, дорогая… – велела она Кэсси.

Я мысленно застонала. Когда-то «клуб покеристок», состоявший из бабушки и нескольких ее подруг, заседал дважды в месяц, но мне почему-то казалось, что эта традиция давно сошла на нет. Похоже, я ошиблась.

– Тогда мне, наверное, нужно поскорее забрать из химчистки твое платье, – сказала я, вспомнив о своем намерении повидаться с мистером Спенсером, эсквайром.

– Не беспокойся, я сама его заберу, – сказала бабушка. – А ты не забудь позвонить Офелии.

Дождавшись, пока Кэсси высыплет в миску оставшуюся муку, бабушка снова включила миксер. Некоторое время обе сосредоточенно наблюдали за вращением венчиков, потом бабушка снова выключила миксер и попробовала тесто на вкус.

– Руби не терпится с тобой встретиться.

Я фыркнула.

– Миссис Фелтон? Она по-прежнему жульничает?

Бабушка рассмеялась.

– Мы все понемногу передергиваем.

– Ну и ну!..

– Что тебе не нравится?

– Мне все нравится, – пробормотала я.