Пропавшие девушки - Джессика Кьярелла

снова кладет руку на спинку моего стула. — Слушай, давай я куплю тебе выпить?

— Я не хочу пить, — отвечаю я пожестче. Эти игры слишком затянулись.

— Ух ты, ну ладно, — громче говорит коп. — Ну ты и упрямая! Парень пытается подружиться, а ты обращаешься с ним как будто он козел какой-то, да?

Краем глаза замечаю, как бармен жестом подзывает кого-то из-за столика за нами. И вдруг между мной и своим приятелем оказывается детектив Олсен, который кладет руку приятелю на плечо.

— Эй, Джимми, пойдем-ка за стол, досмотришь с нами игру, хорошо? — говорит Олсен.

— А, то есть говнюк здесь я? — Коп явно не настолько пьян, чтобы не понять, что им манипулируют. — Я просто хотел пообщаться. По-дружески. А она ведет себя так, словно я на нее набросился или типа того. Вот девчонки пошли — слова им не скажи, сразу обвинят в чем-нибудь.

— Пошли, — говорит Олсен копу и, наверное, в первый раз бросает взгляд на меня. Теперь, когда он смотрит на меня, я чувствую вибрацию узнавания. Как статическое электричество в воздухе. — Пошли, друг. Я за тебя заплачу.

По его тону ясно, что это не просьба. Испытываю облегчение, когда подвыпивший коп отступает, рывком отодвигается от стойки и плетется назад к своим угрюмым товарищам. Интересно, почему парень, который явно прослужил намного дольше, проявляет такое почтение именно к Олсену. Хотя стоит мне повнимательнее рассмотреть Олсена и остальных полицейских за столиком, я готова поставить на Олсена, если дойдет до драки. Все остальные — среднего возраста и уже начинают увядать. Вблизи стройность Олсена выдает жилистое и мускулистое телосложение, скрывающее мощность тугой пружины. Он выглядит как боец.

— Спасибо, — говорю я, слегка расслабив настороженно сгорбленные плечи.

Как бы хорошо я ни научилась защищаться, вынуждена признать, что провоцировать пьяного мужчину в баре, куда он явился с друзьями, — так или иначе плохая идея. Никогда не знаешь, что сделает человек у него за спиной: попытается успокоить его или же поддержит.

Детектив Олсен молчит и жестом подзывает бармена.

— С Джимми уже хватит, — говорит он, когда тот подходит, и передает ему небольшую пачку купюр.

— Можно мне тоже счет? — спрашиваю я.

— Я за вас заплачу, — говорит Олсен, указывая на бармена, который кивает в ответ.

— Ох, не нужно, — начинаю я, но бармен уже направляется к кассе у другого конца стойки.

— «Олд Стайл» здесь стоит два пятьдесят. Это самое малое, что я могу сделать.

Слова дружелюбные, но тон совершенно нейтральный. Мне знаком этот тип, спокойный, военный. Он достаточно красив, чтобы привлечь внимание, даже если молчит. Тишина — словно инструмент контроля. Он не глядя бросает пару баксов на стойку и возвращается к товарищам.

Честно сказать, меня немного коробит его равнодушие. И я явно не достигну цели, которую поставила себе на вечер: обсудить с Олсеном материалы по делу Сары. На самом деле мне хочется выпить еще, но глупо было бы задерживаться после того, как он оплатил мой счет. Поэтому я иду в туалет, а потом выплескиваю себе в лицо воды, пытаясь успокоиться перед поездкой домой на велосипеде.

Выйдя из туалетной комнаты и проходя мимо столика копов, чувствую, как рука — я бы даже сказала, лапа — хватает меня за левую ягодицу и как следует сжимает. По телу будто проходит разряд электричества сквозь тонкую ткань платья. В голове туман. Прилив гнева. В ушах гудит.

Действую, не думая. Ну, почти не думая. Где-то в глубине сознания бьется мысль: «Коп! Целый стол копов!» — и это, наверное, единственное, что не позволяет мне схватить ближайшую пивную бутылку и разбить ее о его голову. Вместо этого поворачиваюсь к нему, хватаю его за руку и, навалившись ему на плечо всем весом, сталкиваю его со стула. Коп никак не готов к драке — падает как мешок с цементом, тяжело ударяясь о липкий пол бара. От удара у него перехватывает дыхание, и я слышу, как воздух с хрипом покидает его глотку. Он задыхается, когда я захватываю его запястье и упираюсь коленом ему в живот.

Вокруг меня все кричат. Копы вскочили на ноги, а бармен как будто подумывает о том, чтобы перемахнуть через стойку, чего делать явно не стоит. Чувствую, как справа на меня надвигается один из копов, лысый мужчина тяжелее меня фунтов на сто, и мысленно готовлюсь к тому, что сейчас меня толкнут к кирпичной стене бара и закуют в наручники. Но на пути у копа встает Олсен, положив руку ему на грудь.

— Ты сейчас совершаешь уголовное преступление, — орет потенциальный спаситель Джимми.

— Полегче. — Олсен отталкивает копа назад. — Просто на хрен успокойтесь, хорошо?

Другой коп радостно снимает все это на телефон. Олсен поворачивается ко мне, одной рукой все еще сдерживая копа, у которого от ярости лицо и шея стали багровыми.

— Не могли бы вы встать с моего друга? — спрашивает Олсен, как будто я случайно наступила Джимми на ногу, а не положила его на лопатки.

Но в вежливости Олсена есть нечто трогательное, поэтому я еще раз тыкаю Джимми коленом, а потом отпускаю его руку.

— Вы собирались просто позволить ему вот так меня схватить? — выпрямившись, спрашиваю я.

— Я этого не планировал, — отвечает Олсен. — Хотите подать заявление?

— Нет, — отвечаю я. Еще не хватало, чтобы в полицию поступило заявление, подписанное моим именем, которое втянет меня во внутреннее расследование полицейского управления Чикаго из-за поведения одного из сотрудников в баре. — Но вам следует повнимательнее следить за своими друзьями.

Олсен угрюмо кивает, а второй коп протискивается мимо него и начинает поднимать Джимми с пола. Тот встает с таким скрипом; можно подумать, я сломала ему коленную чашечку.

— Братан, — обращается к Джимми парень с телефоном, — каково это, когда тебя кладет на лопатки Тинкер Белл?

— Сучка, — выпрямившись, говорит Джимми, и они с товарищем злобно смотрят на меня.

— Хочешь, чтобы я позволил ей избить тебя? — спрашивает Олсен. Схватив куртку Джимми, висевшую на спинке стула, он резко бросает ее ему. — Иди домой, Джим.

— Кто тебя сделал сраным королем, Олсен? — спрашивает приятель Джимми, переполняясь праведным гневом. Я такое уже сто раз видела. Он из тех, кто почему-то уверен, что никогда не ошибается, поскольку у него есть значок. — Ей повезло, что она еще не в наручниках.

— Ну да, — говорит Олсен. — Три пьяных копа хотят арестовать девушку, действовавшую в целях самозащиты. Уверен, ваш капитан будет в восторге, особенно когда она наймет адвоката и подаст на отделение в суд за насильственные действия сексуального характера.

— Ее слово против нашего, — заявляет