Генерал-коммандант - Александр Башибузук

— Бурам никто не продаст крейсеры, пусть даже мы заплатим тройную цену. Британия моментально ветирует сделку. Но через третью страну, при вашем посредничестве, это вполне возможно сделать. А сдать нам в аренду, точнее, в субаренду два своих эскадренных миноносца типа «Тракстан» вы можете, даже особо не скрываясь. Сейчас этот тип кораблей называют истребителями.

— Два миноносца?.. — машинально переспросил Рузвельт.

— Увы, три мы не потянем, — скромно пожал я плечами. — А вдобавок в качестве части оплаты мы передадим вам технологию производства новейшего оружия. Именно того, за которое ваш военный атташе в Претории предлагает кому ни попадя совершенно неприличные деньги.

— Вы удивительный и мужественный человек, Майкл… — Рузвельт искренне улыбнулся. — На самом деле вы практически в одиночку противостоите Британии.

— В наше непростое время, Теодор, властвует право сильного. А чтобы быть сильным, необходимо мужество. Но оставим пока эмоции.

— Конечно, Майкл. Кстати, вы не откажетесь принять группу наших кадетов для обучения вашим методам войны?

— С удовольствием. Правда, у нас несколько своеобразная система. Все начинают с низов, простыми солдатами. Впрочем, я что-нибудь придумаю. Создадим специальное учебное подразделение. Но пусть потом не жалуются.

— Пусть только попробуют, — усмехнулся Рузвельт. — Итак, идем дальше…

— Кстати, будет ответная просьба. Насколько мне известно, в честь окончания мирной конференции планируется устроить большой благотворительный прием с немалым числом приглашенных. Не могли бы вы устроить мне приглашение, скажем, на имя американского промышленника Джеймса Бонда с супругой, Клеопатрой Бонд?

— Ха-ха… — Рузвельт рассмеялся. — Вы хотите… представляю лица британцев!.. Хорошо, я устрою это. Но только никаких этих ваших штучек!

— Обещаю!

Разговор с американским президентом закончился чуть ли не под утро. Переговоры получились трудные, но в отличие от бесед с кайзером и царем я остался уверенным, что Америка поможет нам. Конечно, не в том объеме, какой я запрашивал, но и этого хватит, чтобы заставить умыться кровью Британию. Черт побери, достучался наконец!

— Мистер Игл… — В коридоре меня снова встретил Артур О’Брайн. — Прошу следовать за мной.

Но вместо выхода он привел меня в небольшой кабинет.

— Мистер Игл, — суровая рожа ирландца вдруг расплылась в улыбке, — простите великодушно за задержку, но я не могу не выразить вам свое восхищение.

«Здрасте… — ухмыльнулся я про себя. — Надо же, еще одним поклонником обзавелся. Ну что же, и такое случается. Даже самые суровые люди имеют право на маленькие слабости. В моей прошлой жизни один из моих сослуживцев, настоящий брутальный и профессиональный убивец, дико фанател от одного из попсовых певцов. Того, что румынских кровей. И когда заполучил его автограф, чуть ли не плясал от радости… Но какого хрена этот рыжий меня сюда притащил?»

Но задавать этот вопрос не стал и просто вежливо улыбнулся в ответ.

— Я ваш искренний поклонник! — Начальник охраны вцепился мне в руку и несколько раз тряхнул ее. — Не могли бы вы… — Он смущенно запнулся.

— Смелее, мистер О’Брайн… — подбодрил я ирландца.

— Артур! Можете называть меня просто Артуром! — воскликнул начальник охраны. — Не могли бы вы мне написать что-нибудь на память? Или какой-нибудь… сувенир…

Я сразу насторожился, но после короткого раздумья решил не усложнять. Почему бы не осчастливить человека…

Снял с пальца перстень и положил ему в ладонь.

— Держите, Артур. На память.

— Мистер Игл!!! — Ирландец вытаращил на меня глаза. — Святой Патрик! Я буду хранить его как… как… — Он вдруг сунул руку во внутренний карман своего пиджака и вытащил массивную серебряную флягу. — А это вам! Еще дедушкина! Внутри настоящее ирландское пойло! Не то что остальная дрянь, которую по ошибке называют виски. Клянусь святым Патриком!

Расстались мы с ним совершеннейшими друзьями.

Американцы на расстоянии сопроводили меня почти к самому берегу Женевского озера. Впрочем, предосторожности оказались излишними — ничего из ряда вон выходящего во время прогулки по ночным улочкам Монтрё не случилось.

Настроение просто зашкаливало. Миссия практически закончилась, да еще и успешно, почему же не порадоваться? Правда, остались некоторые мелочи, но и с ними в скором времени будет покончено. Хватит шляться по Европам, домой надо, делами заниматься.

Отвязал лодку от причала, на мгновение залюбовался гладью воды, покрытой легким налетом тумана, но тут внезапно позади раздался легкий шорох.

Я резко развернулся и успел увидеть среди деревьев едва заметную в сумерках фигуру с вытянутой в мою сторону рукой.

А еще через мгновение раздался сухой треск выстрела…

Швейцарская Ривьера. Монтрё. Женевское озеро

29 июня 1903 года. 04:00

Сухо щелкнул выстрел.

Пуля со странным гулким звуком ударила в грудь, разом выбив из легких весь воздух. Меня сразу развернуло кругом и сбросило с причальных мостков.

Когда падал, в голове проскочила спокойная мысль:

«Вот и все, Мишаня, отбегался…»

Но, ударившись щекой о мокрый твердый песок, неожиданно понял, что почему-то пока не умер.

Левую сторону груди разрывала тупая тянущая боль, в ушах грохотал оглушительный колокольный звон, но, черт побери, я все еще оставался живым.

Откуда ни возьмись появились силы — я перекатился, выдрал из кобуры пистолет и наугад несколько раз выпалил в сторону стрелка.

В зарослях ругнулись на каком-то славянском языке, но явно не на русском. Потом послышался шум падения тела и болезненный стон.

Я еще трижды выстрелил на голос, сменил магазин и отполз на метр в сторону.

Но едва приподнял голову над обрывистым бережком, как в кустах полыхнул огонек, а рядом с виском свистнула пуля.

— Млять… — чуть не прикусив себе язык от испуга, я злобно выругался и рывком метнулся за лодочный сарайчик, на ходу выстрелив еще несколько раз в сторону неизвестного стрелка.

Ответных выстрелов не слышал, но, когда уже спрятался за углом домика, неожиданно почувствовал, что кожу на левом бедре чуть повыше колена жжет, словно к ноге прижали раскаленный гвоздь.

Хрипло застонав, я отполз еще на пару метров, прижался спиной к перевернутой лодке и выставил перед собой пистолет. Ну что же, попробуем поймать киллера на его же уловку.

Ни с какой стороны ко мне уже нельзя было подобраться — слева прикрывала вода, справа — сам сарай, а сзади — высокий забор.

Несколько секунд ничего не происходило. Но потом среди шелеста ветерка в зарослях и шума прибоя послышались едва слышные шаги.