Скипетр Древних - Дерек Ленди

это была ты. Очень грустно видеть, что такая милая невинная девочка, как ты, связалась с плохими людьми.

– Плохими людьми?

– С чудиками, – усмехнулся Фергус. – Я уже раньше встречал подобных. Гордон окружал себя такими людьми. Людьми, у которых были тайны.

– И почему он прячет своё лицо? – спросила Берил. – Он изуродован?

– Понятия не имею, – ответила Стефани, стараясь говорить спокойно.

– Ты не должна доверять подобным людям, – продолжал Фергус. – Я всю жизнь вращался в их кругу и видел всякое. А мне при этом нисколько не хотелось иметь с ними дел. Никогда не знаешь, с кем связался и какую гадость они готовят.

– Мне мистер Плезант показался вполне порядочным, – небрежно заметила Стефани. – Вообще-то он был очень мил.

Берил печально покачала головой.

– Я и не ждала, что ты поймёшь. Ты всего лишь ребёнок.

Стефани ощетинилась.

– Вы даже с ним не говорили.

– Взрослым не надо говорить с другими взрослыми, чтобы понять, что это плохие люди. Нам достаточно одного взгляда.

– Значит, любой, кто от вас отличается, плохой человек?

– Любой, кто отличается от нас, милая.

– Мои родители всегда говорили, чтобы я не судила людей по внешности.

– Ну, – чопорно произнесла Берил, – если они считают, что могут позволить себе жить в невежестве, то очень заблуждаются.

– Мои родители не невежественные.

– Я так не говорила, милая. Я просто сказала, что они живут в невежестве.

Стефани больше не могла этого выносить.

– Я хочу писать, – внезапно сказала она.

Берил моргнула.

– Прости?

– Писать. Я хочу писать. Можно воспользоваться вашим туалетом?

– Думаю…

– Спасибо.

Стефани прошла мимо Берил и Фергуса и побежала вверх по лестнице. Она вошла в туалет, и когда убедилась, что Берил не последовала за ней, осторожно прокралась в главную спальню и подошла к шкатулке с драгоценностями на туалетном столике. Шкатулка была тяжёлой, каждое отделение набито безвкусными безделушками, которые мерцали, сияли и переливались. Стефани нашла брошь в выдвижном ящичке в нижней части шкатулки, где она лежала рядом с одной серьгой в виде кольца и пинцетом. Она сунула брошь в карман, закрыла шкатулку, вышла из комнаты, спустила воду в туалете и помчалась вниз по лестнице.

– Спасибо! – весело крикнула она, и прежде чем Берил успела открыть рот и продолжить разговор, Стефани уже бежала по садовой дорожке.

Стефани сидела на валуне, которые отгораживали северную часть пляжа, и ждала Скалдаггери. Синоптики предсказывали конец сухого и солнечного периода, но утреннее небо было голубым и безоблачным. На валуне рядом со Стефани лежала красивая ракушка, которая ей очень понравилась.

Ракушка сдвинулась с места. Стефани не почувствовала характерного дуновения воздуха вокруг руки, но тем не менее ракушка сдвинулась, и дело было вовсе не в ветре. Сердце Стефани забилось быстрее, но она решила не радоваться раньше времени. Пока ещё рано. Это могла быть случайность. Она станет радоваться, если сделает это ещё раз.

Стефани сосредоточилась на ракушке. Она подняла ладонь, представив пространство между рукой и ракушкой в виде череды взаимосвязанных объектов, которые только и ждут, чтобы их сдвинули с места. Её пальцы слегка разжались, и она почувствовала прикосновение твёрдого воздуха. Стефани толкнула его, и ракушка слетела с валуна.

– Да! – воскликнула она и вскинула руки вверх. Магия! У неё получилось! Стефани рассмеялась от восторга.

– Ты выглядишь счастливой.

Стефани так резко повернулась, что чуть не свалилась с валуна, и увидела улыбающегося отца. Она густо покраснела, незаметно вытащила из кармана телефон и показала ему.

– Получила хорошее сообщение, – сказала она. – Вот и всё.

– Ясно. – Отец сел рядом с ней. – Мне следует об этом знать?

– Не думаю. – Стефани беззаботно огляделась, молясь, чтобы внезапно не появилась канареечная машина Скалдаггери. – Почему ты не на работе?

Отец пожал плечами.

– Сегодня днём у меня важная встреча, но я забыл дома кое-что важное и решил заехать в обед.

– Что ты забыл? Свои архитектурные планы?

– Что-то в этом роде. – Отец кивнул. – Вообще-то не совсем. Я забыл надеть бельё.

Стефани посмотрела на него.

– Что?

– Когда я одевался, то думал о других вещах. Иногда такое случается. Обычно это меня не беспокоит, но эти брюки ужасно раздражают кожу…

– Пап, я не хочу этого слышать!

– Верно, прости. Я увидел, как ты идёшь сюда, и решил поздороваться. Ты постоянно приходила сюда, когда была маленькой, садилась и смотрела на море, и мне всегда хотелось узнать, о чём ты думаешь…

– О разных умных вещах, – автоматически ответила Стефани, и отец улыбнулся.

– Твоя мама о тебе беспокоится, – сказал он после недолгого молчания.

Стефани удивлённо посмотрела на него.

– Что? Почему?

Отец пожал плечами.

– Просто в последнее время ты сама не своя.

Значит, они заметили разницу между ней и её отражением.

– Всё в порядке, пап. Просто у меня иногда меняется настроение.

– Да-да, я это понимаю, и твоя мать мне всё объяснила про девочек и их настроение… Но мы всё равно переживаем. После смерти Гордона…

Стефани с трудом сдержалась, чтобы не нахмуриться. Значит, дело не в отражении.

– Я знаю, вы были близки, – продолжал отец. – И я знаю, что вы отлично ладили, и когда он умер, ты потеряла хорошего друга.

– Наверное, – тихо ответила Стефани.

– Мы не хотим мешать тебе взрослеть, даже если бы и могли. Ты превращаешься в прекрасную юную девушку, которой мы очень гордимся.

Стефани неловко улыбнулась, не глядя отцу в глаза. Смерть Гордона изменила её, но эта перемена была ещё более радикальной, чем подозревали родители. Она заставила её выбрать новый путь, который уже привёл к тому, что она превратилась в Валькирию Каин, и теперь должен был повести к ожидавшей её судьбе. Смерть Гордона изменила её жизнь, придала ей смысл и цель. Но она также подвергла её такой опасности, какую Стефани не могла даже представить.

– Мы просто переживаем за тебя.

– Не надо.

– Это обязанность родителей. Даже если бы тебе было сорок, а мы бы уже жили в доме престарелых, мы бы всё равно за тебя переживали. Это ответственность на всю жизнь.

– Стоит задуматься, для чего тогда заводят детей.

Отец тихо рассмеялся.

– Верно. Но нет ничего более удивительного, более радостного, чем смотреть, как растёт твой ребёнок. Конечно, хочется, чтобы он никогда не переступал определённый возраст, но с этим ничего нельзя поделать.

Если только на вашей стороне нет магии, подумала про себя Стефани.

– Звонила Берил, – продолжал отец. – Она сказала, ты только что заходила к ней.

Стефани кивнула. Неужели она заметила, что брошь пропала?

– Мне захотелось к ним зайти, проверить, как они поживают. Наверное, ты знаешь, что смерть Гордона заставила меня больше ценить