Седая оловянная печаль - Глен Кук

Я занял свое место. Через несколько минут Плоскомордый сообщил:

– Пришли.

– Проведи их сюда, а обратно не выпускай.

– Понял.

Доктор ретировался в уголок, скупщик краденого тоже. Морли и Плоскомордый встали по обе стороны двери.

Вошли служаки, усталые, настороженные и удрученные. Они с опаской поглядывали на Морли и Плоскомордого, как будто все они, даже Питерс, боялись, что сейчас их уличат в преступлении.

– У мистера Гаррета есть новости. – объявил генерал.

Мистер Гаррет и мистер Тарп поглядели на скупщика. Взгляд Плоскомордого не сулил парню ничего хорошего, если тот вздумает запираться.

Но ему не пришлось ничего говорить. Преступник вышел вперед.

– Кто-то крадет из дома безделушки, сумма достигла уже двадцати тысяч. Генерал хотел знать, кто. Теперь мы знаем – Деллвуд. Но я не пойму, зачем.

Он держался прекрасно. Возможно, он никогда не сомневался, что разоблачение неминуемо.

– Чтобы покрыть расходы по дому. Не было другого способа достать деньги.

Сперва генерал лишь лопотал что-то невразумительное, потом перешел к напыщенным обвинениям. Лица солдат оставались непроницаемы, но у меня возникло подозрение, что симпатии не на стороне хозяина. Какую-то долю секунды я даже допускал, что все они желают его смерти.

Деллвуд твердо гнул свое:

– Генерал выдавал мне средства, достаточные для содержания дома десять лет назад, ко времени нашего возвращения из Кантарда. Он не верил, что цены с тех пор выросли. Я и медной монетки не положил себе в карман, ничего не истратил зря. Но поставщики отказывались продлить кредит.

Препаршиво, надо полагать, чувствовать, что разорен, особенно если привык к богатству.

– Ты должен был все рассказать, а не подвергать меня такому унижению, – не унимался генерал.

– Я повторял вам неоднократно, сэр. В течение двух лет. Но вы видите только прошлое. Вы отказываетесь верить, что времена изменились. Я оказался перед выбором: или сделать то, что я сделал, или отдать вас на растерзание кредиторам. Я решил защитить вас. Сейчас я соберу вещи.

Деллвуд повернулся к двери. Плоскомордый и Морли преградили ему путь.

– Генерал? – спросил я. Старик молчал.

– Не знаю, имеет ли это значение, сэр, но я не сомневаюсь – он говорит правду.

– Высчитаете меня скрягой?

– Ничего подобного я не говорю. Но репутация у вас такая.

Что-что, а маневрировать и ублажать я мастер. И до сих пор ни с кем из клиентов – мужчин, во всяком случае, – не испортил отношений.

Старик еще что-то пискнул, а потом с ним опять случился припадок.

Сначала мне показалось, что он играет. Видимо, остальным тоже. Наверное, он не однажды поднимал ложную тревогу. Все просто стояли и ждали, когда это кончится. Но потом, отпихивая друг друга, кинулись к хозяину, Деллвуд впереди. Ни один не отступился.

– Плоскомордый, твой парень больше не нужен.

Напрасно я надеялся, что, стоит разрубить один узелок, остальное распутается само собой.

– Отойдите, – сказал я. – Ему не хватает воздуха, но худшее осталось позади. Плоскомордый, Деллвуд пусть идет тоже.

Деллвуд проследовал к выходу с видом, полным достоинства. Кстати, выходит, что и я, и Плоскомордый, все вообще получают деньги только благодаря его усилиям. Я взглянул на кухарку. Она рассказывала, что у генерала даже собственного ночного горшка нет.

За всю жизнь старый осел так и не научился управлять хозяйством. И вот Деллвуд уходит – кто займет его место? И не попытается ли этот кто-то спасти поместье другим способом: убрав с дороги его жадного и ни черта не смыслящего владельца? Генерал взял себя в руки.

– Не могу сказать вам «спасибо», мистер Гаррет, хотя сам просил об этом. Деллвуд! Где Деллвуд?

– Ушел, сэр.

– Верните его. Он не может уйти. Что я буду делать без него?

– Понятия не имею, генерал, меня это не касается. Мы сделали все, что могли.

– Хорошо. Да. Оставьте меня. Но верните Деллвуда.

– Все свободны. Питерс, вам лучше остаться. Кид? Морли, Плоскомордый, мне надо поговорить с вами.

Я вышел первым, почти выбежал.

Я застал Деллвуда в его комнате. Он упаковывал вещи и даже не потрудился закрыть дверь.

– Пришли проверить, не прихватил ли я семейные драгоценности?

– Я пришел сказать, что генерал просит тебя остаться.

– Я большую часть жизни потратил на выполнение его желаний. Баста. Приятно наконец стать свободным человеком. – Он лгал. – Преданность тоже имеет границы.

– Ты расстроен. Ты сделал то, что должен был сделать, а заработал только кучу неприятностей. Но никто, даже я, не ставит этот поступок тебе в вину.

– Чушь. Он будет костить меня всю оставшуюся жизнь. Такой уж он человек. Неважно, почему, зачем, но я ткнул его носом в его же дерьмо. Он не простит ни за что, не важно, кто из нас прав.

– Но…

– Уж поверьте мне, я его лучше знаю. Я верил.

– Но, уйдя, ты все потеряешь.

– Наследство мало для меня значит. Я не бедный человек, мистер Гаррет. Мне удалось кое-что скопить, и я выгодно вложил свои сбережения. На жизнь мне хватит и без наследства.

– Тебе решать. – Я не двигался. Он перестал бросать вещи в сумку и взглянул на меня.

– В чем дело?

– Генерал нанял меня не только, чтобы найти вора. Он хочет знать, кто пытается убить его.

Деллвуд фыркнул.

– Убить его? Никто его не убьет. Это просто больное воображение.

– Когда я появился здесь, все, кроме тебя, так же думали о кражах. Но генерал оказался прав. Думаю, он прав и насчет убийства.

– Чушь. Кому какая польза от этого?

– Хороший вопрос. Не пойму, какой толк от этого поместья. Однако другого мотива я не вижу. Пока не вижу.

Я выжидательно посмотрел на Деллвуда. Он молчал.

– Не возникало ли у генерала когда-либо каких-либо трений с кем-нибудь из вас?

– Не ждите от меня подсказок, мистер Гаррет, мне нечего сказать. У всех бывали неприятные разговоры с генералом, но за это не убивают. Вопросы дисциплины, не более.

– А злопамятные среди вас есть?

– Чейн. Разжиревший у кормушки крестьянский мальчишка без царя в голове. Он всегда на кого-нибудь злится, но не на генерала. Я свободен, сэр?

– Еще нет. Ты понял, что разоблачение не за горами с того момента, как я появился здесь, верно?

– Да, вы меня не удивили. Удивило одно – что вам удалось найти скупщика. Это все?