Давай никому не скажем - Агата Лель

— А ты сам выбирал обои? — немного отодвигаясь, спросила первое, что пришло в голову.

— Конечно. И обои, и занавески, и… кровать, — обхватив ладонями моё лицо, Тимур жадно впился губами, поспешно проталкивая язык мне в рот.

Подскочив как ужаленная, подбежала к стене, проводя по шероховатым ромбикам руками:

— Какой… необычный узор, никогда такой не видела.

— Яна…

— Такая приятная на ощупь текстура.

— Яна!!!

— И цвет. Цвет просто изумительный. Не знала, что у тебя такой прекрасный вкус.

— Да что с тобой!? — потеряв терпение повысил он голос. — Я привожу тебя к себе домой, наконец-то мы можем побыть наедине, вдвоём, а ты рассматриваешь обои, вместо того, чтобы уделить внимание мне, своему мужчине!

— Прости. Конечно, ты прав, — подошла ближе и провела ладонью по его волосам. — Я просто так устала. Новая работа, столько новой информации, имён, эмоций…

— Я всё понимаю, конечно, слишком много перемен за такой короткий срок, — Тимур поймал мою руку и тронул губами запястье, торопливо поднялся выше, осыпая предплечье дорожкой мелких сухих поцелуев. Проворно переместив руки на талию, упал навзничь, увлекая меня за собой на кровать.

Вот так сразу? Уже? Нет, я не хочу. Не сейчас. Совсем не хочу!

Нетерпеливо поглаживая бёдра, будто невзначай пробрираясь под резинку чулок, Тимур страстно целовал, сопя и тихо постанывая. Я же буквально в полуобморочном состоянии лихорадочно соображала, что же такого придумать, чтобы избежать этой участи. Хотя бы сегодня.

— Тимур… Тимур, — мягко проговорила в его губы, — мне бы в душ сходить…

— Что? — отстранившись, окинул меня расфокусированным взглядом.

— В ванну. Извини, очень надо.

— Да… да… конечно, она там… — сев на край кровати, провёл пятернёй по растрепанным волосам.

Не дожидаясь больше никаких вопросов, быстро выскользнула из спальни и закрылась в ванной на шпингалет.

Пустив воду, наклонилась над раковиной, сделала несколько глотков прямо из струи. Подняв голову, посмотрела на своё отражение в идеально чистом, без единого развода, зеркале.

Что же делать? Что делать? Я не хочу секса. Ни сейчас, ни потом. Не то чтобы я не хотела секса вообще, я не хотела его с ним. Его поцелуи и прикосновения не были неприятными, они были… никакими. Не вызвали желания. Мне не захотелось продолжения, наоборот.

Почему? Что со мной не так? Тимур молодой и симпатичный парень, и он меня хочет, почему же моё тело так упорно сопротивляется?

Раздался стук в дверь.

— У тебя всё в порядке? Полотенце принести?

— Всё хорошо, не нужно. Я сейчас.

Я была очень зла на себя. За то, что веду себя как неуверенный подросток, за то, что придётся врать и выкручиваться. А ещё за то, что моё тело никак не хотело отзываться на его ласки.

Выключив воду, вышла из ванной и тихо проскользнула в спальню. Тимур лежал на кровати и, заложив руки за голову, смотрел в потолок. Рубашку и брюки он снял, переодевшись в свободные шорты и футболку-поло.

— А вот и я, — улыбнулась наигранно бодро и присела рядом.

— Я уже соскучился. Ты такая непредсказуемая, и ты знаешь, мне это даже нравится. Иди сюда, — протянув руки, пригласил в свои объятия. Пристроив голову у него на груди, закусила губу.

— Тимур, извини, но придётся отложить наше… свидание. Эти дни… сам понимаешь…

Он несколько раз вопросительно моргнул, после чего изменился в лице.

— Конечно. Эти ваши женские дни всегда приходят так не вовремя. Или наоборот, вовремя. Да, Яна?

— Такова наша доля, — развела руками, ликуя, что прокатило.

— Ну что ж… Раз так, то, может, выпьем тогда чаю?

Опять чай! Вспомнила, что на сиденье машины осталась коробка бельгийского шоколада от ещё одного несостоявшегося ухажёра.

— Ну пойдём, — вздохнув, поплелась следом за Тимуром.

Когда же прекратится этот чёртов дождь? Каждый день заряжает: стучит и стучит по карнизу, навевая хандру и сонливость.

Но сейчас спать совершенно не хотелось. Мозг лихорадочно обрабатывал полученную от Лосевой информацию, которая никак не желала укладываться в голове, потому что всё сказанное Веркой было больше похоже на бред.

— Слушай, Ник, я, конечно, не стукачка, но не могу тебе не сказать… — Лосева воровато обернулась, и затащила меня за руку за остановку. — Короче, тут такое дело, Минаева твою сестру травить задумала.

Отпрянув, с недоверием посмотрела на одноклассницу:

— С чего это вдруг?

— А с того! Минаева тут узнала кое-что, новость — просто бомба. Рассказала мне по большушему секрету, но ты ведь англичанкина… ой, то есть Яны Альбертовны сестра, мне кажется, ты должна об этом знать. Только пожалуйста — меня не выдавай, ладно? Поклянись? — Верка сжала мою ладонь, с мольбой заглядывая в глаза.

— Не в чем пока клясться, ты же ещё ничего не рассказала.

— Ну ты заранее поклянись!

— Блин, не хочешь — не говори, — выдернув руку, вышла из укрытия и пошла в сторону дома. Верка выбежала следом и, догнав, засеменила рядом.

— Короче, я знаю, что ты не трепло, поэтому скажу: Набиев и сестра твоя что-то мутят.

— Ты дурочка, что ли? — тормознув, покрутила пальцем у виска, после чего ускорила шаг.

— Я сама не видела, но Минаева клянётся, что это сто процентов. Она их разговор у двери кабинета утром подслушала. Говорит, что обсуждали вчерашние "ночные приключения". Совместные, разумеется, — Лосева скосила на меня быстрый взгляд, наблюдая за реакцией.

— Передай Минаевой, что у неё больная фантазия. И что я не позволю клеветать на свою сестру.

— Ты что! Минаева не должна знать, что я тебе рассказала. И ты молчи, ты же мне обещала!

— Ничего я тебе не обещала! — огрызнулась, засунув руки глубоко в карманы куртки.

Услышанное больно царапнуло за душу. Конечно это глупость, полная чушь… Но что-то глубоко внутри подсказывало, что всё не так просто. С чего вдруг Полине это придумывать, зачем?

— Ну я тоже думаю, что это глупости, но Минаева… — Верка запнулась, вдруг сменив тему. — А где твоя сестра вчера ночью была?

— Я за ней не слежу.

— Ну дома?

— Нет, не дома, — отчеканила я, ощущая, как сильно сдавило в груди от неприятного предчувствия.

Губы Лосевой растянулись в ликующей улыбке, но, поймав мой недобрый взгляд, она вновь стала серьёзной.

— В общем, Полинка злая как чёрт, говорит, что этого так не оставит. Ты же знаешь, какая она мстительная. Помнишь Бодрову?