Легендо - Стефани Гарбер

– Когда ведьма, к которой обратился Легендо, изгнала Мойр, она забрала половину их магии, так что даже если они и вернутся, то не будут обладать той силой, что прежде. Именно эту магию она использовала для исполнения желания Легендо. Но она также предупредила его, что если Мойрам удастся снять проклятие, они убьют его, чтобы вернуть свою магию. Думаю, она сказала это специально, чтобы уже никогда не беспокоиться о возвращении богов и богинь Судьбы. Колдунья знала: чтобы навсегда сохранить свое могущество, Легендо в конечном итоге придется уничтожить Мойр – или быть уничтоженным ими.

Данте стоял достаточно близко, и под конец перешел на шепот. О Джексе он не сказал ни слова, да в том и не было необходимости. Телла тут же мысленно добавила к его рассказу то, что сама узнала о Мойрах. Эти крупицы сведений, сложенные вместе, образовывали цельную картину.

Джекс уверял, что все Мойры были заточены в колоду карт. Если в словах Данте есть хоть доля правды, то половина их могущества тоже была отнята, что, возможно, объясняло, почему Джекс хотел узнать настоящее имя Легендо. Хоть ему и удалось сбежать из своей тюрьмы-карты, он обладал не полной силой, и, естественно, желал заполучить ее обратно.

Со слов Джекса можно было заключить, что остальные Мойры по-прежнему в ловушке. Но Легендо не мог не знать, что Принц Сердец освободился и, вероятно, счел это обстоятельство достаточным, чтобы решить: пришло время уничтожить всех богов и богинь Судьбы.

«На протяжении веков боги и богини Судьбы Мойры томились взаперти, но теперь хотят выйти на свободу и принять участие в игре.

Если они вернут себе свою магию, мир никогда не будет прежним, но вы можете помочь остановить их, выиграв игру».

Телла покачала головой. Именно об этом предупреждала ее Скарлетт. Она сказала, что Телла не сможет отличить реальность от вымысла. В том, что Джекс настоящий, Телла не сомневалась, но было бы безумием поверить, что и Караваль таков же.

Она высвободила запястье из хватки Данте.

– Что ж, благодарю за эту интересную историю.

– Подожди! Прежде чем ты… – Данте осекся.

Телла напряглась, испугавшись, что у нее снова началось кровотечение, но Данте смотрел не на нее. Она оглянулась через плечо, чтобы проследить за направлением его взгляда. Ей показалось, что она заметила Джованну. Только на этот раз на девушке был не костюм Безумного Шута, как прошлой ночью, а длинный плащ, полы которого хлестали ее по лодыжкам во время быстрой ходьбы.

Данте повернулся к Телле, быстро сунул руку себе за пазуху и вытащил пару черных перчаток длиной до локтя.

– Раз не хочешь принимать от меня помощь, возьми хотя бы это.

С этими словами он нажал на одну из перламутровых пуговиц на перчатках.

Щелк.

Щелк.

Щелк.

Щелк.

Щелк.

Пять острых как нож бритв вылетело из кончиков пальцев.

– Ты даришь мне перчатки с бритвенными лезвиями?

Не успела Телла вздохнуть с облегчением от того, что пальцы Данте больше не касались ее быстро нагревающейся кожи, как ей вспомнились слова Скарлетт: «… перчатки – это символический подарок… преподнести девушке пару перчаток означало сделать ей брачное предложение… подарив перчатки, чтобы защитить ее руки, молодой человек тем самым выражал готовность заботиться о своей избраннице».

Кожа Теллы вспыхнула еще жарче, когда бритвы блеснули в свете факелов. Десять крошечных обещаний защиты. Но она не могла не понимать, что Данте хочет жениться на ней не больше Джекса. Вероятно, на обратном пути из Модного Магазина Минервы он просто украл эти перчатки у девушки, у которой руки оказались того же размера, что и у Теллы.

– Чего ты хочешь взамен?

– Быть может, я просто хочу удостовериться, что увижу тебя снова.

Данте нажал на жемчужные пуговки, чтобы убрать лезвия, и вложил перчатки ей в руки. Затем этот невозможный ублюдок зашагал прочь. Он пошел в том же направлении, что и похожая на Джованну фигура в плаще. Теллу так и подмывало последовать за ними, но, вероятно, именно этого и хотел Данте – отвлечь ее от входа в Церковь Легендо и поиска следующей подсказки.

Телла повернулась обратно к двери, но символ Караваля исчез, как по волшебству, и она сочла это еще одним подтверждением того, что оказалась в нужном месте.

Хотя на Трисде религиозные порывы Теллы ограничивались отчаянными молитвами о возвращении матери и тайным обменом письмами посредством маленькой приходской исповедальни и ее священников, войдя в Церковь Легенды, она сразу поняла, что это не обычное место поклонения.

– Добро пожаловать! – Смуглокожая девушка в изящном цилиндре, прищурившись, приветствовала Теллу реверансом. Ее наряд изобиловал красными оборками. Телла знала, что Легендо нравится красный цвет, но эта девушка, казалось, превзошла всех и вся в стремлении показать свою любовь к этому оттенку. Красные кружева змейкой вились по ее платиновому платью, делая его похожим на яркий леденец.

– Поздравляю с тем, что нашли вход. Но подумайте хорошенько, действительно ли вы хотите попасть внутрь?

Один взмах украшенного оборками рукава, и несколько бронзовых канделябров вспыхнули, осветив более дюжины лестничных пролетов, устланных толстыми рубиновыми коврами. Они извивались во всех направлениях, вверх-вниз и из стороны в сторону, как сложная сеть кровеносных сосудов, и, в конце концов, растворялись в темноте. Некоторые лестницы казались более изношенными, чем другие, но все они мерцали одним и тем же тусклым отраженным светом, намекая на давно потускневший лоск.

– Лишь одна из них приведет вас туда, куда вы хотите попасть, – сообщила девушка.

– А остальные?

Уголки улыбающихся алых губ девушки скорбно опустились.

– Это тайна, которую вы должны рискнуть разгадать, если хотите присоединиться к нашей общине и служить великому Легендо.

Такого желания у Теллы не было, как не хотелось ей и подниматься или спускаться по какой-либо лестнице, но она слышала, что поиск церкви чем-то напоминает приключение.

Телла снова окинула внимательным взглядом расходящиеся в разные стороны рубиновые лестницы. Каждая из них обладала собственным характером: та, что ввинчивалась в пространство справа от нее, походила на игривый золотистый штопор, а тянущаяся прямо была украшена причудливой резьбой и напоминала мост в страну фантазий. Шаткая лестница слева от нее казалась ненадежной, как и извилистый корпус из кованого железа без поручней, на который было боязно ступить. Наконец Телла перевела взгляд на роскошную лестницу из черного мрамора, отполированного до зеркального блеска и застеленного гранатово-красным ковром с густым ворсом, по которому, казалось, никто никогда не ходил. Создавалась иллюзия, что ступени этой лестницы ведут не вверх, а вниз.