Твоя вторая жизнь, или Шанс все изменить - Рафаэлла Джордано

Конец моим праздным наблюдениям положила внезапная остановка скутера, который Клод припарковал на тротуаре.

Передо мной возвышалось серое каменное здание: храм Святого Юлиана Бедного.

– Мы как раз вовремя, – заявил Клод, довольный тем, что совершил надо мной пусть и небольшое, но все же насилие.

– Клод, честно говоря, я не в том настроении…

Но он, не дав мне докончить фразу, чуть ли не силой втолкнул в церковь, где в третьем ряду для нас нашлось два свободных места.

– Тихо! Теперь молчите и слушайте!

Я собралась было протестовать, но тут на небольшом возвышении появилась женщина в концертном платье в сопровождении мужчины в темном костюме, который чинно уселся за фортепиано.

Две первые арии немного успокоили взвинченные нервы. Густой звук в невидимом потоке устремлялся ввысь, лаская слух и баюкая душу.

А во время исполнения третьей арии я получила истинное наслаждение. Кристальная чистота «Аве Марии» захватила меня и понесла к высокому нефу. Мороз пробежал по коже, музыка пронзала меня, на глазах появились слезы…

Клод искоса посмотрел на меня и, видимо, решил, что магия подействовала.

По телу пробежала дрожь, мне казалось, будто я подключена к чему-то великому, неземному, но к чему конкретно, понять не могла… Это ощущение придало мне сил и укрепило желание действовать.

Остаток концерта я провела на облаках.

Выйдя на улицу, мы решили пойти выпить по бокалу вина в кабачке «Свод забвения».

– Клод, сожалею, что я на вас так набросилась. Это, конечно, несправедливо. Вы делаете все, что в ваших силах, чтобы помочь мне, я хорошо это понимаю… И если у меня ничего не получится, в этом, конечно, не ваша вина.

– «Успех – это способность переходить от поражения к поражению, не теряя при этом энтузиазма», – говорил Уинстон Черчилль…

– Клод, опять вы со своими фразами!

– Простите, Камилла! Я просто хочу вам сказать, что трудности, связанные с поисками финансирования, которые вы переживаете в данный момент, на самом деле не являются крушением надежд. Все это является частью целого ряда событий, пусть иногда неприятных и связанных с риском, но составляющих путь к успеху. А на концерт я вас привел, чтобы вы ощутили силу страстного порыва, силу мечты. Нельзя, чтобы вы теряли веру. Верьте в себя, а лично я в вас верю. Ну что, договорились? – спросил он меня, протягивая руку.

Поколебавшись мгновение, я протянула ему свою:

– Да!

Через несколько дней мне удалось убедить руководство банка Populis принять меня. Об этом банке я узнала случайно: как-то раз, листая журнал, наткнулась на рекламный проспект. Банк имел репутацию учреждения, поддерживающего мелких и средних предпринимателей, не вписавшихся в классику традиционного финансирования. Но… из страха еще раз разочароваться я почти не надеялась на успех.

Когда же через неделю мне сообщили по телефону, что моя заявка будет удовлетворена, я как подкошенная рухнула на колени (слава богу, что в этот момент я была дома). Едва завершив разговор, я завопила что есть мочи. Крик был такой силы, что чуть ли не стекла задрожали, от переполнявших меня эмоций я, как истинный болельщик, была готова стянуть футболку и, размахивая ею, как флагом, носиться по квартире с криком «Гооол!».

Наконец-то я получила пропуск в новую жизнь!

Победа была вознаграждена четвертым лотосом, в этот раз фиолетовым, и я, решив повесить его на шею как талисман удачи, часто машинально дотрагивалась до изящной вещицы. Неужели мне это удалось, неужели я прошла все ступени лестницы перемен? Как оказалось, методика Клода действительно работает, и мне оставалось только констатировать это. Теперь, располагая необходимыми средствами, я могла вплотную заняться воплощением в жизнь своего проекта по организации лизинга детской одежды класса «люкс» по приемлемым ценам.

Бутик я рассчитывала открыть только через полгода, но мне все равно катастрофически не хватало времени, чтобы достойным образом все подготовить. Иногда мне казалось, что я превратилась в многофункционального робота, так как одновременно занималась всем: дизайном, пошивом одежды, логистикой…

Двух собственных рук явно не хватало, и я поняла, что нуждаюсь в помощи. Пришлось позволить себе роскошь наемного труда и взять четырех девушек. Итого – восемь рук, не считая двух моих, а это уже что-то.

Девушки были начинающими портнихами, поверив в меня, они увидели в моем проекте трамплин для будущей карьеры. И были готовы работать до открытия бутика за весьма скромную заработную плату, делая ставку на мой успех. Моя благодарность им не знала границ.

Наша маленькая, но дружная команда обустроилась на улице Le Goff, в двух шагах от Люксембургского сада. Помещение было небольшим, но вполне достаточным для начала. Кроме того, в нем витал приятный дух старины: деревянные балки, небольшой мезонин, просторная и светлая комната под мастерскую позади будущего торгового зала и даже небольшой подвал, где мы устроили раздевалку и выкроили место для кухоньки.

Однажды я привела с собой Адриена.

– Слишком буржуазно, мама!

Последнее время его мучил вопрос: скоро ли я стану богатой, и он только и делал, что без конца перечислял то, что мы сможем приобрести, если я добьюсь известности. Он уже видел себя за рулем шикарных машин: сегодня за рулем красного «Порше», завтра – черного «Бугатти». Он был такой милый, когда его глаза блестели от возбуждения. А что касается меня, то я упивалась его счастьем, понимая, как мало времени ему остается, чтобы наслаждаться беззаботностью, простыми радостями…

«Мечтай, мой сын, мечтай, – говорила я про себя с едва заметной улыбкой на губах, – и пусть жизнь никогда не обманет твоих надежд!»

Я также вверх дном перевернула весь рынок в поисках партнеров, по минимальным ценам продающих оптом базовые детские вещи из натуральных тканей: хлопка, бамбука, конопли, и мне крупно повезло, потому что удалось отыскать уникальную одежду из шерсти альпаки.

Когда наконец заказы начали приходить, я с умилением поглаживала невероятно красивые ткани для отделки, перебирала в руках фурнитуру, представляя, какими станут рубашечки, штанишки, костюмчики и платьица, после того как приложу к ним свою руку.

В течение всего этого периода я была охвачена небывалым творческим подъемом. Я мало спала, но, как ни странно, не испытывала при этом никаких неприятных последствий. Это меня удивляло, ведь в прежние времена, стоило мне не выспаться, как я превращалась в неврастеничную сомнабулу. Я едва ползала, как полупьяная, но в каком-то смысле я и сейчас была опьянена – на сей раз переполнявшим меня энтузиазмом. Воплощение самых тайных надежд придавало неимоверные силы, я никогда еще не чувствовала такого прилива энергии.

Как опытная мать-наседка (хотя в данном случае уместнее было бы говорить об отце), Клод отслеживал каждый мой шаг, медленно, но верно продвигавший меня к цели. И раз уж речь зашла об отце, то Клод не преминул напомнить, что в списке обязательств фигурировал пункт, который я так и не выполнила: я до сих пор не помирилась с собственным отцом.