Вампир туманов - Кристи Голден

– От тебя плохо пахнет, – чем надушенный молодой щеголь был очень обескуражен.

Застенчивая темноволосая Элинора и еще более сдержанный Келлиан познакомились получше, а Джандер с Гидеоном вместе обследовали весь городок.

Той ночью Серебряная Шестерка собралась в трактире «Лебединой Песни» на праздничный ужин. Трио музыкантов играло у весело плясавшего в огромном камине жаркого огня. Счастливые обитатели освобожденного городка наполнили зал радостным гомоном. Служанки были проворны и приветливы. В общем – идиллия, приятный вечер добрых друзей.

Вся шестерка сидела вместе, наслаждаясь отдыхом. Все, кроме Келлиана, чьи голубые глаза были сейчас окружены багровыми тенями, а обычно румяное лицо казалось неестественно бледным.

– Твое горло все еще болит? – участливо спросила Элинора. Она застенчиво положила свою шершавую ладонь бойца на его руку. Келлиан слабо кивнул, помешивая заказанный для него Джандером суп. У воина уже несколько дней было воспалено горло, и с каждым часом он выглядел все хуже и хуже.

– Наверное, подцепил что-то после укусов этих жуков, – с набитым ртом проговорил Трампер, показывая куриной ножкой на две слабые отметины на шее Келлиана.

– Прости, Джандер, но я не могу есть это, – глухо произнес воин, отталкивая миску.

Лирия нахмурилась, прищурила изумрудные глаза, но ничего не сказала.

– Попробуй, – настаивал Джандер. – Как твое тело справится с этой заразой, если ты не будешь есть?

Келлиан взглянул на эльфа пустыми глазами.

– Я не голоден, и все тут, – пробормотал он. – Я пойду спать. Утром мне станет лучше. Мне нужно лишь хорошенько поспать ночь.

Джандер попробовал подтолкнуть миску обратно к Келлиану и замер, случайно коснувшись запястья друга. Несмотря на то что Джандер выбрал ближайший к пылающему очагу стол, рука Келлиана была холодна как лед.

Утром Келлиан был мертв, и оповестить об этом остальных выпало Джандеру. Элинора была в отчаянии. Лирия разрыдалась, и даже Трампер был подавлен. Похороны состоялись в тот же день. Джандер проиграл своему другу колыбельную перед вечным сном, а добрые граждане Мэрридейла, сочувствуя горю чужестранцев, не взяли ни единого медяка за успокоение несчастного Келлиана.

На следующее утро Элинора проснулась с воспаленным горлом. Она была тоже бледна, и на ее шее виднелись такие же непонятные укусы, что были и у Келлиана. Джандер встревожился не на шутку. Он расспросил городских жителей и с удивлением узнал, что чуть ли не четверть всего населения окончила свои дни таким загадочным образом.

– Не нравится мне это, – сказал Гидеон, когда они сидели за обедом в трактире. – Это не обычная болезнь.

Джандер сделал глоток вина. Народу в зале было немного из-за того, что многие из завсегдатаев слегли, пораженные болезнью, охватывавшей весь город. Гидеон, бывший воином, пока один из богов не призвал его к служению, не отводил мрачного взгляда от кружки янтарного эля, стоявшей перед ним.

– Элиноре не стало лучше, когда я пробовал лечить ее, – глухо проговорил он. Священник печально поднял брови.

Джандер постарался не выдавать изумления. Гидеон был человеком опытным и заботливым, несмотря на пугающую внешность. Джандер не знал ни одного случая, когда лечение Гидеона не давало бы самых быстрых и отличных результатов.

– Может быть, она на самом деле и не больна, – предположил он, понимая, как нелепо звучат эти слова. Он мог заглянуть в глаза Гидеону. Иллматер был богом мучеников, покровителем всех страдальцев. Невероятно, чтобы он не пожелал облегчить страдания Элиноры.

Когда и Элинора тихо скончалась ночью, Гидеон был потрясен. На этот раз граждане взяли деньги за погребение – уж слишком много трупов появилось за последние дни. Стройная и очаровательная Элинора было похоронена в грубо сколоченном гробу, и Джандер видел, как выступили слезы на глазах Гидеона, когда эльф проиграл колыбельную на могиле второго соратника. Возвратившись в трактир, Джандер заметил, что многие посетители, раньше рвавшиеся угостить их элем, теперь украдкой бросают на них злобные взгляды.

– Думаю, мы здесь загостились, – спокойно сказал он Лирии.

Волшебница отбросила назад длинные волосы:

– Согласна с Джандером. Кто за то, чтобы уйти завтра?

– Я, – сказал Трампер. – Как только они перестанут платить за мое пиво, я уйду.

Джандер повернулся к Гидеону. Монах не отрываясь смотрел в огонь.

– Я слышал, – отрывисто бросил Гидеон, и его грубость скрывала боль. – Да. Давайте уйдем отсюда.

Серебряные глаза Джандера встретились с зелеными Лирии. Вся эта трагедия тяжелее всего была для монаха.

На следующее утро в городе был объявлен карантин, и они не смогли уйти, по крайней мере еще неделю. Все больше и больше людей умирало, трупы не успевали хоронить. Предлагали сжигать трупы, чтобы остановить распространение болезни. Наиболее горячие головы посчитали, что ранее похороненные тела нужно выкопать и сжечь вместе с недавно умершими. Огромный костер был зажжен в ту ночь, и тела – новые и уже пролежавшие несколько дней в земле – были брошены в огонь. Разные священники подходили к костру и произносили по несколько слов. Оставшиеся еще в живых горожане бросали на четверку чужаков враждебные взгляды, а чуткий слух Джандера уловил в толпе глухой ропот и проклятия.

Тишину потряс вопль боли и ярости, подобного которому Джандер еще не слышал и страстно надеялся больше не услышать. Он задохнулся от ужаса, его серебряные глаза широко распахнулись от удивления и страха.

Трупы в костре двигались.

Ожив, они целеустремленно перемещались, старались как можно быстрее убежать от языков пламени. Некоторые уже местами обгорели и, вопя от боли, шевелили чудовищными кусками обгоревшей гнилой плоти. Другие оставались все еще целыми и ползли к своим могильщикам. Джандер краем глаза заметил, как Лирия начала распевать заклинания, он же бросился назад в трактир за своим мечом. Когда он с грохотом сбежал вниз по ступенькам и выскочил на улицу, то замер в оцепенении.

Там, поджидая его, стояла Элинора. Ее невинность обратилась в похоть и порок, ничего привлекательного не оставалось больше в ее стройной фигуре. Ее короткие темные волосы были измазаны кровью и сажей. Алый рот открылся, и Джандер увидел длинные острые клыки, когда она бросилась на него.

Он сделал выпад мечом, сумев поразить ее в торс. Она вскрикнула в агонии, но рана лишь разъярила ее. Элинора протянула длинные, крепкие, как капкан, руки и схватила эльфа. Блеснули полные ненависти красные огоньки ее глаз, но кровь эльфа защитила Джандера от гипнотизирующего взгляда.

Золотой эльф продолжал бороться, благодарный хотя бы за то, что умрет в бою.

Сила вампирки оказалась чудовищной, и Джандер знал, что ему не удастся вырваться. Элинора обнажила клыки, готовясь погрузить их ему в шею. Джандер услышал позади себя пронзительный крик: