Любовь – боль, Любовь – свобода - Анна Котляревская

Папа встал и быстрым шагом принес мне успокоительное. Макс прижимал к себе и укутывал пледом. Меня прошибал озноб. Как будто бы температура перешла порог в 39 градусов…

Я выпила успокоительное. И какое-то время просто хныкала на груди у Макса.

Таблетка подействовала и в голове стоял туман. Мысли слегка отошли на второй план, но они никуда не делись. В сон тоже не получалось провалиться, поэтому я просто закрыла глаза и лежала неподвижно… Ожидая сама не понимая чего.

Не знаю, сколько времени прошло. Макс отстранился, и я услышала отдаленные шаги. Кажется, папины… Шаги моего мужчины тоже стали удаляться.

– Выпьешь виски? – спросил папа.

– Давайте…

Еле слышный звон стаканов. Разливающаяся жидкость. На какое-то время наступила тишина.

– Мы должны быть сильными ради них, – сказал мой отец.

– Да, я знаю, – просто ответил мой мужчина.

Снова тишина.

– Спасибо, за помощь… Не только с самолетом… Но и с Ханной… Ты нужен ей… И прости, что оскорбил… Это эмоции.

– Я всегда буду рядом, мистер Белл. Я всегда готов прийти на помощь не только вашей дочери, но и вашей семье.

Они были краткими, но что-то было мужское в этом разговоре. Мне хотелось верить, что папа и Макс наладят отношения… и в этот раз окончательно. Это отвлекло меня от моих ужасных мыслей на некоторое время.

…

Мы прилетели в Днепр ближе к вечеру и сразу же поехали в квартиру бабушки. Была мысль остановиться в гостинице, но нам нужно было убраться в доме бабули Ди, подготовить одежду для похорон. И мы решили, что это будет лучшим вариантом.

Когда мы переступили порог бабушкиного дома… Ударил такой до боли знакомый запах… Все тело пронзило болью и счастливыми воспоминаниями… Которых больше не появится…

Мама и вовсе была в пред обморочном состоянии… Ведь она выросла в этом доме.

Я с трудом справлялась с потерей бабушки, поэтому даже не могу представить какого это потерять маму… От этих мыслей меня затрусило.

Обсуждать что-либо не хотелось. Все могло перерасти в очередную истерику. Поэтому мы с мамой сразу же принялись за уборку. А папа и Макс уехали в морг, а после в ритуальное бюро… чтобы решить все необходимые вопросы.

Везде были вещи бабушки. Ее яркие платья, которые она так любила… Вязаные вещи… Книги… Комнатные цветы… На кухне остатки еды. Мы молча работали… Пытаясь… не нарушать ту гармонию, которую создала здесь бабушка… А просто навести чистоту…

Нам нужно было решить, что делать с квартирой дальше. Но еще было слишком рано. Мы не готовы затрагивать эту тему.

Когда я убирала на полочках в зале… Оттуда выпал фотоальбом… Бабушка все еще их хранила… Он раскрылся на моих снимках, когда мне было лет 10. Мама обернулась и подошла ко мне.

Она взяла его в руки и начала листать страницы, где на каждой… я взрослела с каждым годом. По моей щеке текла слеза.

– Ты всегда была очень на нее похожа… – неожиданно, но тихо вымолвила мама и перевела на меня взгляд. – Больше, чем я. Не знаю, как так получилось… Но вы лучше понимали друг друга… И… честное слово… каждый день… я видела частичку ее в тебе… И я любила эту частичку…

– Бабушка была великолепна… Она никогда не теряла своей жизнерадостности… Мы все должны брать пример с нее…

Мы с мамой смотрели друг на друга и плакали. Она отложила альбом и обняла меня. Кажется целую вечность мы утирали слезы друг другу. Они беспощадно стекали и не собирались останавливаться.

Макс

Это был сложный день. Как и предыдущий. Мы с мистером Беллом проделали огромную работу. Но я устал не физически, а морально.

Когда мы приехали в морг… Тело бабули Ди… Господи, сегодня я не смогу уснуть… Нет, у меня не было страха или отвращения… Лишь сожаление…

Заказ ритуальных услуг – оказался предметом странным. За хорошие деньги тебе готовы сделать все, что пожелаешь. Я был человеком не религиозным и в основном не понимал, зачем это все нужно. Человек умер… и все что должно быть обходимо родственникам… это простится с ним… А не выбирать помпезные памятники, огромные надгробья и гробы из «золота».

Если бы я умер… То хотел бы, чтобы меня кремировали, а прах развеяли. Но бабуля Ди хотела, чтобы ее похоронили и именно здесь в Украине. Так мне объяснил папа Ханны.

Это ее воля и мы должны уважать ее.

Вернулись домой ближе к 10 часам. Ханна с мамой приготовили легкий ужин. Дерек налил нам немного виски и мы сели за стол.

– Ее забрала скорая три дня назад… Снова с подозрением на инфаркт… Но в этот раз это было не подозрение… Все закончилось летальным исходом, – рассказал папа Ханны то, что нам поведали в морге, но без подробностей.

Ханну передернуло, и я взял ее за руку. Миссис Белл вытерла слезы салфеткой.

– Несмотря на то, что в похоронное бюро мы обратились поздно… Да и по новым законом сначала нужно обратиться в суд за специальной справкой… Кажется, мы все успели… Похороны состоятся завтра, – произнес я.

Ханна

Наступило утро. Самое тяжелое утро в моей жизни. Однажды я думала, что не переживу расставание с Максом. Что вот оно… худшее утро… без него. Потом я потеряла ребенка… И чувствовала такую пустоту… Что казалось уже никогда не стану прежней. Но это все… ничто по сравнению с тем, когда ты теряешь… по-настоящему теряешь… не потому, что вы расстались… а потому, что он умер… близкого человека… которого знал всю свою сознательную жизнь. Знаю, говорят, что для матери самое худшее потерять своего ребенка… Но я так и не стала мамой, я была беременна чуть больше недели… И возможно даже не осознавала, что уже люблю маленький комочек в своем животе.

Теперь же я знала точно… бабушка умерла. Я любила ее. И ее смерть никогда не будет к лучшему. Ни для кого.

Я стояла и смотрела в свое отражение в зеркале. На мне было черное платье-карандаш с коротким рукавом, которое я предусмотрительно прихватила в чемодан, и классические лодочки на невысоком каблуке. Поверх я надела пиджак того же цвета, чтобы не замерзнуть на улице и маленькие золотые серьги, которые бабушка подарила мне на 16 лет… на память… Это были ее серьги, в которых она выходила замуж… На голове я заплела косу и закрутила ее в прическу в виде небольшого пучка на затылке.

Сзади ко мне подошел Макс в черных приталенных штанах и черной рубашке.

– Ты всю ночь всхлипывала… – осторожно начал он, потому что мы все утро не разговаривали. Мне просто было тяжело. Всем нам… Поэтому в доме царила гробовая тишина.

– Прости, что мешала спать… – под глазами моего мужчины пролегли круги. Конечно, он почти не спал в самолете, да и этой ночью, по-видимому, тоже…

– Не выдумывай. Главное, что ты была рядом. Я соскучился по этому… – он нежно обнял меня за талию и поцеловал в щеку. – Ты очень хорошо выглядишь, детка.