Возрождение ковчегов - Дженнифер Броуди

– Чтиво? – Аэро нахмурил брови. – И какой цели оно служит?

– Не все должно служить какой-то цели, но если хотите знать мое мнение, то даже побасенки учат тому, как устроены мы сами. Тому, на что мы способны и к чему приводит сделанный нами выбор. Под маской развлечения скрывается учитель.

– Ну, раз так… – неуверенно произнес Аэро. Ему было невдомек, как это выдуманная история может иметь хоть какую-то ценность. – Зачем вы привели меня в Архив, брат? Разве время не уходит? Может, лучше сосредоточимся на Винике и на том, как вызволить из плена товарищей?

Старый мастер поджал губы.

– Всему свое время, – ответил он спокойным тоном, чем вызвал негодование Аэро. – Спешка не повысит наши шансы на успех.

– Вы говорите совсем как профессор Дивинус, – со вздохом ответил Аэро.

– Может, на то есть причина, – улыбнулся оружейник.

Он жестом пригласил Аэро сесть вместе с ним за стол. Юный оружейник – Аэро вспомнил его по Агогэ – подбежал с подносом, и Аэро уловил пикантный, пряный аромат чая. У него потекли слюнки.

– Спасибо, брат, – сказал старейшина, принимая поднос. – Ты готовишь отменный напиток.

Юноша зарделся и с поклоном поспешил прочь, а старейшина разлил чай по пиалам. Рядом на блюдце лежала свежая выпечка.

– Прошу, угощайтесь, – сказал оружейник. – Вы, должно быть, с голоду умираете.

Дважды Аэро просить не пришлось: он мигом проглотил булочку. Какое же это было наслаждение – съесть мягкой сдобы. Куда там было до нее пресной баланде с Камбуза или пайкам из Первого ковчега! Запив первую булочку чаем, Аэро быстро съел еще две.

Старейшина тем временем степенно отхлебнул из пиалы.

– Вы интересовались, зачем я вас сюда привел, – напомнил он и похлопал по стопке книг. – В этих томах – все, что мы успели записать о Четвертом ковчеге до того, как их колония скрылась. Как видите, мои братья и сестры были весьма и весьма дотошны.

Судя по датам, проставленным на корешках, это была летопись за первые три сотни лет исхода.

– Их больше никто не читал?

Старейшина покачал головой:

– Кроме оружейников, доступа в Архив ни у кого нет. А если учесть, в каком состоянии эти рукописи… – он открыл верхнюю книгу, обнажив сухие желтые страницы и сильно выцветшие чернила, – …то, кроме меня, их, похоже, давно никто не читал.

– Брат, эти сведения надо немедленно передать в Первый ковчег. Вдруг они помогут профессору Дивинусу и Майре. – Аэро поставил пиалу на стол и нахмурился. – Правда, Виник, наверное, отслеживает все каналы связи.

– Так и есть, – согласился старик. – Майор Дойл глушит их все: мы не сможем передать вовне ничего, если только не через пульт Виника, а он вряд ли согласится помочь.

Аэро взял с блюдца еще булочку и съел ее в два укуса.

– И то правда. Приютив у себя опасного дезертира, вы сами занесли себя в его черный список.

– А у него есть белый?

Оба рассмеялись, но хорошее настроение быстро прошло. Аэро снова взглянул на книги.

– Я так понимаю, Винику вы про Архивы ничего не сказали?

Оружейник отхлебнул чаю.

– В рукописях не только сведения о Четвертом ковчеге, но еще и деликатная информация о нашем Ордене. Уверен, вы понимаете, почему мои братья и сестры не хотели бы, чтобы она попала не в те руки. Показывая Архивы вам, я уже нарушаю правила.

– Ну и к чему же мы пришли?

Некоторое время они молча пили остывший и уже не такой вкусный, покрывшийся пленкой чай. Аэро отставил пиалу в сторону, огляделся и заметил Переговорную машину. Старый мастер, проследив за его взглядом, одобрительно улыбнулся:

– Вот и я о ней подумывал.

– По-вашему, сработает? – спросил Аэро.

– Если честно, прежде ее для этих целей не использовали, – ответил мастер, нахмурившись, – но отсканировать нужные страницы и переслать копии мисс Джек-сон на ее Маяк должно получиться. Потом Ной скачает данные с ее устройства.

Аэро удивленно поднял брови:

– Так ведь получится, что мы переводим ваш Архив в цифру, брат.

– Ничего не попишешь, у бумажных книг есть свои ограничения, – нехотя признал мастер. – Мой орден уже проголосовал: мы согласны на эту меру.

Аэро присмотрелся к пыльным томам на полках. Драккен с его Четвертым ковчегом по-прежнему казался далекой угрозой. Аэро и его друзья почти ничего не знали о них, разве только то, что на борту стремительно летящей к Земле колонии есть мощное оружие, способное уничтожить все, что им дорого.

– Тогда за дело, – решительно, скрывая неуверенность, скомандовал Аэро.

Опустив на лицо сварочную маску, Майра склонилась над будущим глубоководным зондом. Вокруг нее фонтаном сыпались искры, пахло раскаленным металлом, его вкус даже ощущался на языке. Роботы испуганно бросились врассыпную. На верстаке, который Майра соорудила из ящиков и листа жести, в беспорядке валялись платы, катушки проводов, куски железа и тяжелые инструменты.

На месте спайки образовался рубец расплавленного металла. Заварив шов, Майра отвела электрод и позволила ему остыть, затем отключила аппарат. Откинула маску и, очень довольная, утерла со лба пот.

– Ну, как вам? – спросила она, указав на зонд.

Роботы сгрудились у аппарата, который очертаниями напоминал миниатюрную субмарину – вроде той, что соорудил отец Майры. Только у этой модели не было герметичной кабины и запаса кислорода на борту.

– Осторожнее, он еще не остыл, – предупредила Майра, когда один из роботов подъехал слишком близко и потянулся к зонду манипулятором. Робот раздраженно запищал и обиженно откатился в сторону. Майра привыкла к этим маленьким механизмам, потому что здесь, в подземелье, они стали единственной ее компанией.

Внезапно она ощутила через Маяк какой-то импульс: браслет озарился вспышкой изумрудного света. Роботы тут же принялись носиться у ног Майры и пищать наперебой. «Входящий сигнал, – зазвучал в голове голос Элианны, – неизвестного происхождения».

«Драккен», – испуганно подумала Майра.

«Нет, это не Драккен».

Тогда Майра облегченно спросила: «А кто? Ищунья? Аэро?»

«Непонятно… Сигнал иной…»

«В каком смысле – иной?»

«Его передает не Маяк».

«Разве такое возможно?» – удивилась Майра.

Элианна не спешила с ответом.

«Не знаю, – наконец заговорила она, – но этот сигнал нацелен на твой Маяк, он очень сильный. Начинаю передачу».

Мир вокруг Майры – склад, заваленный инструментами и деталями верстак, встревоженно пищащие роботы – поплыл, утратил четкость, а потом и вовсе пропал. Майра ощутила странное чувство, как будто ее скручивает и разум отделяется от тела. Чувство усилилось, а потом прошло, но сама она при этом оказалась в другом месте.