Охота на авторитета - Владимир Колычев

– А что вы с ним сделаете?

– Ну, это наши заботы… Одно вам обещаю: вам будет гарантирована безопасность… Итак, фамилия, имя, отчество.

– Чьи, мои?

– Посредника!

– А-а… Семен его зовут. А фамилию и отчество его, убейте, не знаю.

– Ну, убить вас мы всегда успеем. Шучу, шучу… Где живет?

– Где-то в Битове. Адреса тоже не знаю. Но есть телефон. Мобильный, правда..

– Как долго вы с ним знакомы?

– Да пару месяцев. Я в бассейн хожу. Так, иногда. Ну, чтобы с лишним весом бороться. И Семен там бывает. Кстати, он очень неплохо плавает. Ну, мы с ним как-то сошлись, за жизнь поговорили. В сауну сходили, за пивком посидели. А он мне возьми да и скажи: если есть проблемы, ну, в смысле, если заказать кого, обращаться к нему. Я думал, он шутит. А когда позвонил ему, понял, что не шутит…

– А когда вы ему позвонили?

– Ну, когда Ольга насчет Гольца договаривалась. Я к ней детектива приставил.

– Кого?

– Да какая разница, он к этому делу никакого отношения не имеет.

– А если имеет?

– Денис его зовут. Фамилия Крылевич. Я через Интернет с ним связался… В общем, он выследил Ольгу. Так, мол, и так, изменяет мне Ольга. Ну, на меня как нашло. Схватился за телефон и позвонил Семену… Когда понял, что погорячился, было уже поздно.

– Вы хотели отменить заказ?

– Да, конечно.

– Звонили Семену?

– Звонил… Только он сказал, что поздно каяться. Процесс, мол, пошел…

– Сколько он запросил за работу?

– Сорок тысяч. За Ольгу и Гольца сразу… Кстати, насчет Гольца я не раскаиваюсь, вот уж где козел так козел…

– Деньги уже передали?

– Да, в тот же день.

– И вы сразу нашли такую сумму?

– Обижаете, я же банкир.

– И со мной вы рассчитаетесь сразу?

– Да, как вам угодно.

– Я не тороплюсь. За деньгами я к вам приеду, как только возьмем вашего Семена… Кстати, очень бы хотелось узнать его словесный портрет…

Степан не отступился от Никовцева до тех пор, пока не выпытал из него все, что он знает о киллерском посреднике Семене. Только после этого он отправил его домой.

Самый лучший вариант – закрыть его в изоляторе при отделении. Чтобы не сбежал. Но тогда он выйдет из игры, которую навязал ему Степан.

Установить по сотовому телефону его истинного владельца дело простое. Если, конечно, тот законопослушный гражданин. Или сотрудник частного сексуально-розыскного агентства «Туши свет». Если же это член глубоко законспирированной киллерской организации, то с этим делом лучше не связываться. Ну, выйдут они на какого-нибудь Васю Задова. Ну, скажет этот Вася, что потерял телефон. А что его нашел какой-то там Семен, он и знать не знает. Еще и проклянет этого Семена. А сам потом втихаря свяжется с ним и сообщит, что им интересуются менты. И оборвется тогда ниточка. А иголочка пойдет дальше и через какое-то время кого-нибудь смертельно уколет. Нельзя упускать эту иголочку, никак нельзя.

Можно было попытаться найти Семена в бассейне элитного спортивного клуба «Гермес». Но не факт, что он там объявится. А если объявится, то когда?

– А если Никовцев просто позвонит этому деятелю? – предложил Рома.

– И что он ему скажет? – вопросительно посмотрел на него Степан.

– Договорится о встрече.

– По какому поводу? Просто за жизнь поболтать? Нет веского повода, Рома. А тревожить этого Семена без повода – значит, вспугнуть его.

– Ну почему. Можно и повод найти. Что, если он снова заказать кого-то захочет?

– Кого?

– Ну, не знаю. Может, тещу. Чтобы за покойную жену не пилила.

– Бедные тещи, вечно им достается… Теща – это конкретный человек. А конкретных людей заказывать нельзя – могут исполнить. Что-то у нас не срастется, и поминай как звали… Если бы вымышленную личность на убой выставить. Но киллеры нас влет раскусят.

– Надо срочно объявление давать «Требуется камикадзе!»… Кстати, я могу записаться добровольцем.

– Не чуди, Рома… Хотя, хотя… А если правда рискнуть?.. Ты еще молодой, у тебя жизнь только начинается. Я тоже, конечно, не старый пердун. Но пожить успел… А потом, я везучий, тьфу-тьфу-тьфу… Что, если я себя на аукцион выставлю? Пусть Никовцев насчет меня со своим Семеном поторгуется. Скажет, что поганый Круча на хвост ему сел, жизни не дает, надо с ним кончать…

– Думаешь, они заглотят наживку?

– Не заглотят. Но клюнуть клюнут… После такого звонка Никовцева в расходный материал спишут. Самого кончить постараются…

– А мы киллеров на взлете возьмем.

– Хотелось бы… Но сначала Семен… Вряд ли его босс решится взять меня на прицел. Но деньгами Никовцева не побрезгует. А за деньгами кто-то придет. Вот тут мы этого «кого-то» и возьмем…

Степан подставлял Никовцева под удар. Только что-то не испытывал при этом угрызений совести. Может произойти осечка, и банкир погибнет. Но это всего лишь будет наказание за его грех. Ведь в этом случае он упадет в ту самую яму, которую вырыл для своей жены.

А потом, в этой оперативной комбинации под удар подставлялся и сам Степан. Что, если киллеры согласятся исполнить заказ банкира? Такой вариант исключать нельзя.

Он понимал, что комбинация с самопожертвованием не самая удачная. Поэтому не торопился совать голову в пекло. Оставил этот вариант на пожарный случай.

А для начала через операторов сотовой сети был аккуратно вычислен владелец мобильного телефона, через который можно было выйти на посредника Семена. Как и ожидалось, телефон был зарегистрирован совсем на другого человека. Тревожить его не стали. Хотя очень хотелось выяснить, где его телефон – или он добровольно передал его киллерам, или в самом деле потерял.

Также Степан организовал тайный рейд по спортивным клубам Битова. Но никого с приметами Семена в первый день не обнаружили. И на следующий день удача обошла его стороной.

Были задействованы все стукачи из криминальной тусовки. Но и здесь никто не смог показать на человека с приметами неуловимого Семена.

А время шло. В любой момент Никовцев мог догадаться, что его водят за нос, и сорваться с крючка. За ним следили, его вели. Но ведь он тоже не лыком шит. Мог обвести наружку вокруг пальца и сделать ноги. Ищи потом ветра в поле.

В конце концов Степан решился на крайний вариант.

Никовцев встретил Степана с распростертыми объятиями.

– Я вам деньги приготовил, – доверительно сообщил он. – Двадцать пять тысяч, как и договаривались.