Ярар V. Академия магии. Том 2 - Тимофей Грехов

лицо, понял, что моё предположение верно. — Вы вернёте мне половину выданных денег и метеоритное железо, которое я отдал Вам для создания нового артефакта.

Профессор подобрался и криво усмехнувшись спросил.

— Тьер, смею Вам напомнить, что скоро летняя сессия, и я имею много друзей преподавателей, которые помогут мне проучить зарвавшегося студента.

— Это должно меня напугать? — удивился я наглости профессора. — Даю Вам неделю собрать деньги, если этого не будет я обращусь к ректору. Уверен, что он поможет будущему родственнику в разрешении проблемы с зарвавшимся преподавателем. Смею напомнить, — прошипел я, — о судьбе инструктора фехтования, который имел неосторожность подумать, что на него не найдётся управы.

Скоро подходил срок, отведённый профессору. Мне было не жалко тех денег, но тут дело принципа, он решил, что может «поиметь меня»! А этого я допустить не мог. Начни он иначе разговор, я нашёл бы чем тот смог мне отплатить.

Уверен, что за время преподавания такой интересной науки как артефакторика у него накопилось множество студенческих проектов, которые могли меня заинтересовать.

На днях я сделал копию пергамента, полученного у профессора, и послал её Светлару. Вместе с ней я послал список вопросов, на которые просил его ответить. Или выслать литературу, в которой объяснялись более углубленно такие понятия как: десинхронизация стихийной энергии, преобразование стихии в чистую энергию. А ещё просил простыми словами ответить почему при создании данного артефакта нельзя использовать нейтральную энергию.

Светлар ответил на сообщение коротко: «Много объяснять, вышлю книги». И всё!

Хотя я не удивлен. Родня во всю готовилась к проведению водных путей, и все мощности научных лабораторий использовали для проведения расчётов. Рассматривая модель переустройства родовых земель, я услышал скрип двери. Повернувшись на шум, я увидел бодро идущего ко мне Космоса. Оттолкнувшись передними лапами он, словно человек, оперся о стол. Обнюхав всё, он недовольно фыркнув, посмотрел мне в глаза. В моей голове появился образ: силуэт человека, сидящего у нас на крыше. Погладив рысь по голове, я аккуратно посмотрел за занавески в том направлении, где Космос заметил движение.

— Что ж, Космос, ты заслужил самую вкусную мясную вырезку, — активировав магическое зрение сказал я.

Взяв клинок, я направился в комнату Хрущёвой.

— Опять ты? — спросила она.

— Аяна, я не знаю, что ты сам себе нафантазировала, но, если не прекратишь себя так вести и не проявишь должное уважение, я выгоню тебя спать на улицу.

Она, похлопав ресницами и изобразив добрую улыбку, заискивающим голосом спросила.

— Господин, может Вам вечером ещё и спинку потереть?

— Ты уверена, что хочешь услышать ответ на этот вопрос? — вопросом на вопрос ответил я. — Ведь, если я соглашусь, а ты отступишь, то Самуил будет вряд ли обрадован.

— Это если он узнает… — став серьёзной произнесла Аяна.

— Поверь, он узнает, — твердо сказал я. — И я тебе даю выбор. Или ты начинаешь проявлять ко мне должное уважение. Или я прилюдно начну проявлять к тебе знаки внимания. Уверен, что ваши люди иногда наблюдают за нами.

Мне показалось, что она весь разговор словно не слушала меня, и на последних словах спросила.

— С чего ты взял?

— С того, что с соседней крыши за нами кто-то наблюдает, — ответил я. И видя, как она напряглась, спросил. — Так это не ваши?

— Нет! — резко ответила она. — Поверь, если бы мои собратья наблюдали за нами, я бы об этом знала. — И видя, что я собираюсь спросить: — Таковы правила нашей расы! Если мы выполняем заказ, то оповещаем всех энергетиков, находящихся в этом селении. Чтобы в случае опасности нам оказали помощь. А в случае захвата убили.

— А как же…? — хотел спросить я про её захват у Брофов.

— Спонтанность заказа. Была слишком самоуверенной. Просто твой отец и Орлов были слишком расслабленными, — говорила Хрущева, надевая обмундирование, — а Балакина я вначале не заметила, всё-таки он не является магом, поэтому и решила напасть. И поплатилась…

Когда мы встали у выхода из особняка, меня рукой остановила Хрущёва.

— Я справлюсь сама!

— Аяна, с моим щитом мне ничего не грозит, — убрав её руку, преграждающую мне проход, сказал я. — И советую надеть артефакт иллюзии. — На её лице появилось непонимание, и я начал ей объяснять, что я имел ввиду. — Мы не знаем кто за нами следит? А вдруг это люди Орлова? Думаешь они не заинтересуются девушкой, имеющей столь поразительные физические способности?

Она кивнула.

— Я не собираюсь сама ловить наблюдателя. Сейчас мы сообщим твоим воинам о нём и посмотрим на что они способны. Можно сказать, проверим их в реальных условиях.

— А если это вампиры или морфы? — спросил я.

— Тогда вмешаемся мы.

— А если мои люди пострадают? — не считая эту идею хорошей спросил я.

— Если твоя догадка верна, то воинам почти ничего не угрожает. Вампиры и морфы сразу сбегут, как почувствуют опасность. Уж поверь, у тех и других такая подготовка, что обычному воину будет сложно загнать себя в ловушку. К тому же ты сможешь исцелить пострадавших воинов.

Мне не нравилась идея Хрущевой, но с другой стороны проверить чего стоят тренируемые Зесом бойцы тоже нужно. У каждого есть артефакты защиты от магических и физических атак. Доспехи каждому подгонялись персонально.

После сражения, в котором был убит Меньшиков, у меня остался сорок один воин, которых изначально отбирал Зес. И хоть они каждый день тренировались, без реальных сражений им не приобрести необходимый опыт. В итоге я, тяжело вздохнув, ответил согласием.

* * *

Я веревочку сучу,

Я удавочку кручу,

Крепкую, пеньковую

На бошку бедовую

Я веревочку скручу

Я обиду отплачу…

Просидев несколько часов на крыше и поджидая удачного момента для нападения на ненавистного ему Тьера, пел молодой человек, ослепленный ненавистью.

Мало того, что он, хоть и косвенно, виноват в смерти его отца, так ещё из-за него его любимая лишилась слуха! Теперь она не слышит его песен, которые он посвящал ей. И хоть она не приняла его ухаживаний, но он не терял надежду! Даже сейчас он думал, что, когда сообщит ей о совершенной им мести, Анна кинется в его объятия. И несмотря на травму он будет с ней жить долго и счастливо.

Третьему сыну графа Суворова понадобилось почти три недели, чтобы собрать информацию на князя Тьер. Всё это время он продумывал какой страшной смертью будет умирать этот наглец. И в итоге решил, что нет хуже смерти для благородного, чем позорная.

Хоть опыта у Суворова абсолютно не было, но наблюдая за территорией вокруг особняка в течение недели, он сделал вывод, что