Сталинская экономика Победы. "Было время - и цены снижали" - Дмитрий Верхотуров

Для увеличения выпуска взрывчатых веществ пустились в использование самых разных заменителей. Например, в Ленинграде Невский суперфосфатный завод выпускал взрывчатку «Сигнал», смесь аммиачной селитры и древесных опилок, которой начиняли гранаты, противотанковые мины и авиабомбы. Во время битвы за Москву применялась взрывчатая смесь аммиачной селитры и керосина «СК». На такие меры пришлось пойти из-за острой нехватки тротила. Впоследствии был разработан ряд составов, в которых к аммиачной селитре примешивался тротил в определенных пропорциях. Аммиачной селитры хватало, поскольку с Украины удалось вывезти оборудование ряда азотно-туковых заводов, которое разместили на Березниковском, Кемеровском и Чирчикском химзаводах. Большую роль сыграло продолжение еще довоенных разработок в производстве гексогена, который в конце 1942 года стал главной начинкой выстрелов танковых и авиационных пушек, противотанковой артиллерии.

Общим местом для военной и мобилизованной промышленности была нехватка оборудования, станков, подъемных механизмов. В ход пошли смекалка и изобретательность рабочих и инженеров. Все старое и списанное оборудование было отремонтировано и введено в строй. На заводах и в мастерских изготовляли необходимые краны, подъемники, запчасти. Хотя это часто были полукустарные изделия, тем не менее они выручали и использовались очень широко. П. Ф. Ломако писал: «Работали по принципу: есть местное топливо – используй его, не жди привозного; есть возможность изготовить станок, заменить инструмент – делай их на месте, не надейся на заявки; есть возможность уменьшить расход реагентов, флюсов – сокращай его»[151].

Особенно тяжко приходилось предприятиям цветной металлургии, расположенным на окраинах страны, которые не могли рассчитывать на быстрые поставки необходимого оборудования, материалов и топлива. Использовались любые методы, чтобы получить продукцию. К примеру, Джидинский вольфрамовый комбинат в Бурятии разведал Баянгольское угольное месторождение, заложил шахты и построил собственную электростанцию, использовав для этого старые, отремонтированные генераторы и старые паровозные котлы. Напряженная битва за вольфрам развернулась в Киргизии, поскольку Тырнаузский вольфрамо-молибденовый комбинат на Кавказе был потерян во время сражения за Кавказ в 1942 году. Лянгарское месторождение вольфрама было высоко в горах, грузы туда сбрасывали с самолетов с парашютом. Рабочие в альпинистской обвязке забирались на 200-метровую отвесную скалу, рубили штреки и добывали вольфрамовую руду, которую спускали вниз и вывозили на вьючных лошадях на переработку. Нечто подобное делалось и при добыче ртути. На высокогорное месторождение киновари – основного сырья – привозили вьюками портативную печь, запас угля и тут же выплавляли из киновари ртуть, вывозившуюся теми же вьючными лошадями.

«Дальстрой СССР» развернул целую сеть мастерских на золотодобывающих приисках, которые строили токарные станки, делали экскаваторы, изготовляли запчасти к дизелям и паровозам. В 1942 году в Оротукане была даже построена мартеновская печь для выплавки стали, обеспечившая потребности в металле местного производства.

Это все, конечно, лишь ничтожно малая часть из того потока изобретений, которые были сделаны во время войны. Однако эти примеры позволяют понять, что такое было это изобретательство военной поры, какое это было напряжение ума и смекалки сотен тысяч рабочих и инженеров военной промышленности. Они работали, думали и изобретали не ради экономии рублей, а ради скорейшей победы над врагом. Результат этой интенсивной работы был грандиозным. По сравнению с 1940 годом в 1944 году прирост валовой продукции в Наркомате боеприпасов составил 312,1 %, а в Наркомате вооружений – 214,8 %. Выработка на одного рабочего выросла по Наркомату боеприпасов в 2,5 раза.

За годы войны было произведено колоссальное количество вооружения:110,3 тыс. танков, 505,5 тыс. артиллерийских систем (из которых 100 тыс. произвел один завод № 92), 363 тыс. минометов, 1,5 млн. пулеметов, 13 млн. винтовок, 6,1 млн. пистолетов-пулеметов, 1,7 млн. пистолетов и револьверов[152]. Оружия было так много, что его хватило не только на вооружение Красной Армии, но и на оказание помощи различным национальным формированиям, сформированным на территории СССР, а также на помощь партизанам в оккупированных немцами странах.

Все же известный бравурный лозунг «Все для фронта, все для победы!» был рожден кабинетными пропагандистами. Рабочие выражались куда более определенно. Пожалуй, лучший лозунг, отражающий настрой рабочих в промышленности во время войны, дал рабочий электролизного цеха Уральского алюминиевого завода Г. Н. Виноградов: «Насмерть работать!»

Впрочем, история промышленности оккупированной территории с эвакуацией не закончилась. В годы войны развернулась напряженная битва за ее скорейшее восстановление и использование для нужд военной промышленности и снабжения армии, причем обеими сторонами. В 1943–1944 годах эти промышленные предприятия пытались восстановить и запустить немцы, а потом, после освобождения этих районов, развернулась эпопея их восстановления. Несмотря на огромные разрушения и ущерб, основная угольно-металлургическая база СССР успела сделать свой вклад в победу уже после освобождения от оккупации. Немцы же в этой военно-хозяйственной битве потерпели сокрушительное поражение.

Для немцев захват Украины был одной из важнейших целей в войне, поскольку гитлеровское руководство рассчитывало использовать экономические ресурсы Украины. Хотя чаще всего упоминается об эксплуатации сельскохозяйственных ресурсов, заготовках продовольствия и фуража, тем не менее немецкие планы простирались и на эксплуатацию полезных ископаемых, и на использование мощностей захваченных предприятий.

Немцам досталось множество предприятий и объектов на оккупированной территории, но в основном это были средние и мелкие предприятия, принадлежащие местной промышленности и кооперированным кустарям. С крупной промышленностью, которую старались эвакуировать, положение было совсем другим. Во многих случаях немцы находили пустые цеха и фундаменты, с которых исчезло оборудование. Например, на заводе «Запорожсталь», который в 1940 году производил 780 тыс. тонн чугуна, 735 тыс. тонн стали и 497 тыс. тонн проката, в том числе 70 % всего советского тонколистового проката, немцы нашли всего четыре крана и несколько станков[153]. Им удалось запустить лишь небольшой прессовый цех, который штамповал 70 гильз для снарядов в сутки. Металлургический завод им. Дзержинского в Днепродзержинске в результате эвакуации был подчищен столь же тщательно, и при немцах там удалось организовать только полукустарную мастерскую по производству инструментов и железнодорожных костылей, которых штамповалось 80 тыс. штук в месяц.