История Сирии. Древнейшее государство в сердце Ближнего Востока - Филип Хитти

Проникновение арамейского языка не ограничилось семитским регионом. При Дарии Великом (521–486 до н. э.) он стал официальным межрегиональным языком персидского правительства; таким образом, вплоть до завоеваний Александра Македонского он сделался lingua franca империи, раскинувшейся «от Индии до Эфиопии». Такой триумф языка, не поддержанного имперской властью, не имеет аналогов в истории.

С распространением арамейского языка финикийский алфавит, который арамеи усвоили первыми, распространился и перешел в другие языки Азии. Евреи получили свой алфавит от арамеев между VI и IV веками до н. э. До этого они в течение некоторого времени пользовались старым финикийским алфавитом. Буквы квадратной формы, которыми в наши дни печатаются Библии на иврите, эволюционировали из арамейского письма. Северные арабы получили свой алфавит, которым написан Коран, из также арамейского, которым пользовались набатеи. Источником собственных алфавитов для армян, индийцев и персов также послужил арамейский; и в пехлеви, и санскрите буквы имеют арамейское происхождение. Буддийские священники из Индии донесли санскритский алфавит до самого сердца Китая и Кореи. Таким образом финикийские буквы (арамейский алфавит) добрались на Востоке до дальних уголков Восточной Азии, а через греческий на западе – до обеих Америк, тем самым охватив целый мир.

Самые ранние известные нам арамейские надписи найдены в Северной Сирии и относятся к началу IX века до н. э. Среди них короткий эпиграф из Телль-Халафа (Гозан). Затем следует недавно обнаруженная надпись на вотивной стеле около 850 года до н. э. с именем Бар-Хадада I в 4,5 мили (7 км) к северу от Алеппо, находившегося под властью Дамаска. Надпись гласит: «Стела, которую Бар-Хадад, сын Табримона, сына Хезиона, царь Арама, поставил в часть своего владыки Мелькарта по обету, данному, когда он услышал его зов».

Таким образом, известная надпись Закира (Заккура), царя Хамы и Лааша (ок. 775 до н. э.), ранее считавшаяся самой древней, отодвигается на третье место. Свою стелу этот арамейский монарх воздвиг в память об избавлении от вторжения семнадцати царей, в том числе царей Дамаска, Самаля и нескольких финикийских городов.

Другие оставленные арамеями ранние надписи обнаружены в Зенджирли (Самале), где находился их важнейший город на севере. Помимо этих монументальных надписей найдено несколько табличек и гирек с арамейскими надписями, датируемых периодом от VIII до V века до н. э. Арамейские папирусы из еврейской колонии в Верхнем Египте, найденные в Элефантине (современный Гезирет-Асуан), датируются примерно 500–400 годами до н. э.

С течением времени арамейский язык разделился на две группы: восточную, преобладающую в долине Евфрата и представленную мандейским и сирийским языками, и западную, представленную арамейским языком Библии, таргумом, диалектами Самаля и Хамы, пальмирским и набатейским. На мандейском языке говорила гностическая секта, существовавшая на Евфрате с VII по IX век н. э. Сирийский язык, язык Эдессы, вместе с местными наречиями стал языком церквей Сирии, Ливана и Месопотамии и использовался с III по XIII века н. э., когда его вытеснил арабский. Когда арамейские христиане переняли эдесский диалект и сделали его языком церкви, литературы и культурного общения, они стали называться сирийцами; их прежнее имя – арамеи – приобрело неприятную коннотацию язычества. Поэтому обычно этого названия избегали и заменяли его греческими терминами «сирийский» и «сирийцы» для обозначения народа и языка. Следует помнить, что греки называли Арам Сирией. В Септуагинте и затем Вульгате этот народ часто называется сирийцами, а их язык – сирийским. Однако в современном употреблении слово «сирийский» применяется к более позднему диалекту Эдессы и прилегающих регионов.

Арамеи усвоили материальную культуру народа, среди которого поселились. В Северной Сирии они стали наследниками и продолжателями хетто-ассирийской культуры, а в Центральной Сирии – ханаанской. Их северо-западный центр – Самаль[103] – по виду являлся хеттским городом, но его цари, как правило, носили арамейские имена и оставляли надписи финикийскими буквами. Это один из очень немногих арамейских городов, где были произведены раскопки.

Один из его царей Панамму I, живший в первой половине VIII века до н. э., установил в часть Хадада колосса высотой 9,5 фута (3 м), статуя изображала бога в двурогой шапке, с завитой, округлой формы бородой, с инкрустированными глазами и протянутыми в благословляющем жесте руками. Надпись утверждает, что монарха прежде всего заботило благополучие его народа. Земля, дарованная ему милостивыми богами, называется «землей ячменя, пшеницы и чеснока, где люди возделывают землю и сажают виноградники». Надпись на памятнике Панамму II (умер в 732 до н. э.), возведенном, вероятно, над гробницей царя его сыном, гласит: «И во времена моего отца Панамму он поставил виночерпиев и возничих», тем самым добавив пышности царской власти.

Этот сын Панамму II Бар-Ракиб (Баррекуб) предстает высеченным на барельефе, где он восседает на роскошном резном троне из черного дерева, слоновой кости и золота, едва ли менее великолепным, чем трон его ассирийского владыки. Трон покоится на кедровых шишках, на четырех углах его – бычьи головы. Под ногами у царя табурет с таким же орнаментом. Его длинная мантия с бахромой и шишковатая шляпа – хеттские; борода и кудри соответствуют ассирийскому стилю.

Верховным божеством в пантеоне арамеев был бог грозы Хадад, также называемый Адад или Адду. Бог молнии и грома, Хадад был милостив, посылая дождь, питавший землю, и гневался, посылая наводнения. Среди его именований было Риммон (громовержец). Нееман Сириянин назвал так бога своего господина, царя Дамаска. Иногда их объединяют под именем Хадад-Риммон. На найденном в Зенджирли барельефе изображены трезубец и молот – символы молнии и грома; скульптура в Малатье изображает его стоящим на спине быка – эмблема творческих сил. Главное святилище Хадада находилось в Иераполе, но его храмы были и во многих других городах Сирии и Ливана. Особой популярностью он пользовался у сирийских земледельцев, позднее его культ смешался с культом солнца; тогда его голову стали украшать лучами, как в Баальбеке. По всей вероятности, Юпитера Гелиопольского из Баальбека следует отождествлять с Хададом. Во времена Римской империи он превратился в Юпитера Дамасского. В саду виллы Шарра в Риме был найден небольшой мраморный алтарь из Ливана с надписью, посвященной Хададу.

В своей надписи на статуе Хадада Панамму дает наставление своему сыну: во время принесения жертвы повторять: «Пусть душа Панамму ест с Хададом, пусть его душа пьет с Хададом; пусть он возрадуется подношениям Хададу», что позволяет нам взглянуть на любопытный аспект древнеарамейских представлений о загробной жизни. Арамеи, как известно, имели обыкновение называть своих детей Бар-Хадад, «сын Хадада», или сыном какого-то другого популярного божества. Этот обычай был распространен в Сирии до времен христианства и представляет в интересном свете отношения между божеством и поклоняющимся ему человеком.

Супруга Хадада, богиня рождения, почиталась в Иераполе и других важных арамейских городах под именем Атаргатис. Греки и римляне называли ее просто «сирийской богиней». Классическое описание ее культа оставлено Лукианом, сирийцем из Самосаты, родившимся около 125 года н. э. и писавшим на греческом языке. Общие черты ее культа в том виде, в каком он показан у Лукиана, принадлежат семитской богине-матери. На монетах из Иераполя на ней корона в виде стен города, а иногда ее сопровождает лев. Ее символом было сочетание полумесяца с солнечным диском. Ее храм стоял в галаадском Карнионе. В Палестине центром ее культа был Аскалон, где ее, вероятно, отождествляли с Афродитой.