Великолепная девятка - Джеймс Лавгроув

Куганс-Блафф обречен. И Джиллис ничего не мог сделать, только разделить его жуткую судьбу.

Джиллис, погруженный в эти мрачные мысли, едва обратил внимание на щелчок взводимого курка у него за спиной. Но протяжный голос он услышал:

– И куда это ты собрался, мой пузатый дружок?

– Пастырь, вам не кажется, что там, на горизонте, облако пыли? – спросил Мэл, щурясь. – Облако, которое можно увидеть, к примеру, если бы к нам шла целая толпа бандитов?

Бук ладонью прикрыл глаза от солнца и посмотрел в том же направлении, что и Мэл.

– По-моему, это именно оно, – ответил он.

– Есть ли надежда, что это вихрь, песчаная буря или что-то в этом роде?

– Надежды очень мало.

– Ну ладно.

Мэл взбежал по трапу грузового отсека и схватил со стены гарнитуру интеркома.

– Внимание всем. Это не учебная тревога.

Его голос разнесся по всем уголкам корабля.

– С северо-запада приближается противник. Какова его численность, пока нельзя сказать, но по моим предположениям… очень большая. Но мы к этому готовы. Все знают, что им делать. Займите свои места и ждите дальнейших распоряжений. – Он отпустил кнопку на гарнитуре. – Это прозвучало достаточно уверенно и по-капитански?

– В высшей степени, – ответил Бук.

– Отлично. Но если честно, то прямо сейчас я не чувствую себя слишком уверенно и по-капитански. Сейчас я словно вернулся в долину Серенити – в тот день, когда командование приказало нам сложить оружие. Тогда тоже было какое-то мерзкое ощущение в животе.

– Мэл, ты уже не на той войне.

– Это вы так говорите, пастырь. Но что-то подсказывает мне, что это не так. По-моему, я всегда буду сражаться на той войне.

* * *

Сидя на краешке койки, Зои натягивала брюки.

– Может, задержимся здесь на пару минут? – спросил Уош, поглаживая ее руку. – Пообнимаемся?

– Тебе прекрасно известно, что мы не можем. Ты слышал, что сказал Мэл. Вставай и одевайся, милый. Долг зовет.

– Долг пусть идет в жопу.

Зои сдернула с него одеяло.

– Вылезай.

Уош серьезно посмотрел на нее:

– Зои, я люблю тебя. Ты ведь знаешь это?

– Я тоже тебя люблю, Уош. Но мы не будем делать вид, будто сейчас говорим эти слова друг другу в последний раз. Мы еще долго будем вместе – много лет. – Она шлепнула мужа по голому заду. – А теперь выполняй приказ. Пошевеливайся.

– Ладно, ладно! – Уош слез с койки и схватил рубашку. – Господи, женщина! Сначала ты меня раздеваешь, потом хочешь, чтобы я оделся. Определись уже.

* * *

Инара, сидевшая скрестив ноги на полу шаттла, открыла глаза и вышла из глубокой, очищающей медитации. Она сосредоточилась на своих вдохах и выдохах, забыла обо всем остальном и сумела очистить свой разум. Теперь ее мысли смолкли: бурный водоворот превратился в спокойный, тихий пруд. Все семь ее чакр, от муладхары до сахасрары, находились в гармонии друг с другом. Теперь она чувствовала, что контролирует все свое тело, каждый его дюйм от костного мозга до кожи.

Инара погасила курившуюся перед ней ароматическую палочку и одним изящным движением стала на ноги.

Теперь она была готова ко всему.

* * *

Саймон сбросил с себя хирургический фартук.

– Будешь стрелять в людей, док? – спросил Джейн.

– Буду оказывать посильную помощь. Это не так уж трудно – прицелиться и нажать на спусковой крючок. Я уже делал это раньше.

– А как же твоя… эта, как ее… клятва Гиппогрифа? «Не навреди», и все такое.

– Моя клятва Гиппократа и я не возражаем против убийства в целях самообороны. Если вопрос стоит «либо мы, либо они», то я на время могу забыть о том, что я врач.

– Запомни одно: если прицелился в человека, не думай. Уложи его. В таких ситуациях сопли жевать нельзя.

– Спасибо, Джейн. Я приму это к сведению.

– Я серьезно. На передовой меня не будет, я не разделю с вами эту ношу. Вам будет здорово меня не хватать. Так что все остальные должны постараться.

– Я сделаю все, что в моих силах.

– Черт побери, как же мне хочется быть там, с вами.

– Знаешь что, Джейн? – Саймон посмотрел на него с искренним сожалением. – Именно сегодня мне тоже этого хочется, черт побери.

* * *

Ривер нашла Джейн Макклауд в комнате отдыха: та с кислой миной сидела в кресле.

– Сюда идут враги, – сказала Ривер.

– Знаю.

– Мэл попросил найти тебя и передать, чтобы ты шла в шаттл Инары. План такой: если станет слишком жарко, Инара всех нас увезет.

– Вот как? Значит, пока остальные будут загонять «Грабителей» на тот свет, я, как хорошая девочка, должна сидеть здесь и пинать балду?

– Кто тебе это сказал? – фыркнула Ривер. – Просьбу Мэла я выполнила – попросила тебя идти в шаттл Инары. А теперь пошли со мной: у меня есть идея получше.

Джейн встала.

– Ты отказываешься повиноваться своему капитану?

– Песенку я уже сыграла, – ответила Ривер. – А теперь хочу добавить к ней несколько трелей собственного сочинения. Сюда!

Она повела Джейн туда, где находились кубрики команды.

– Чья это комната? – спросила Джейн, когда они скользнули по лестнице в один из них.

– Джейна.

Джейн удивленно оглянулась. В комнате царил беспорядок; в ней пахло мужчиной и оружейным маслом. Примерно так она и представляла себе жилье Джейна Кобба.

Затем ее взгляд упал на желтую шерстяную шапку, лежащую на постели.

– Что это за дрянь? – воскликнула она. – Похоже на огромную испорченную ириску.

– Шапка Джейна.

– Он ее носит или моет ею унитаз?

– Это его лучшая шапка, – ответила Ривер. – Он приходит в ярость, если ее надевает кто-то другой.

Джейн водрузила шапку на голову и посмотрела на себя в зеркало, висевшее над раковиной.

– Она такая нелепая, – сказала Джейн. – Я ее обожаю.

– Это еще что. – Ривер потянула кусок ткани, который закрывал тайник с оружием. – У Джейна есть пушки.

– Пушки что надо, – одобрительно заметила Джейн. – Часть из них я знаю. Двустволка «Карпентер энд Лю», у мамы есть такая же. А вот это девятимиллиметровый «Шерррингтон» с полуавтоматическим режимом стрельбы. Из такого я однажды стреляла у друзей. Мы охотились на сусликов. Вот, видишь?

Он сдвинула шапку назад и отвела прядь волос, показав маленький треугольный шрам на лбу.