Дредноут - Чери Прист

— Уверена, вы правы, — сказала Мерси, хотя на самом деле так не считала. Но ей не хотелось показаться грубой; кроме того, она многого не знала о Техасе — а еще больше не знала о Мексике, так что прикусила язык, чтобы не опростоволоситься.

— Высмотрели еще что-нибудь интересное в газете? — осведомился Каннингем, потянувшись к трубке и закинув ногу на ногу, чтобы выбить пепел. Для этого он постучал трубкой о подошву.

— В основном тут всякая ерунда о войне.

— Неудивительно. Говорится там что-нибудь о том, что думали янки, прорываясь к Нэшвиллу? У них должна была быть веская причина для такого броска. Они навели шороху, притащив свой паровик и своего ходока. Но опять-таки, — призадумался он, — причины могло и не быть. Может, война просто сходит на нет, а эти последние метания взад и вперед — ее предсмертные конвульсии. Да, похоже, дело к концу.

— Нет, тут не объясняется, почему они так сделали; просто говорится, что сделали. — Она снова сложила газету, скатала ее в трубочку и протянула техасцу. — Хотите? Я уже все прочла, от корки до корки, и мне она ни к чему.

— Спасибо, мэм, но, пожалуй, откажусь. Тут, похоже, либо дурные, либо бесполезные для меня новости. Я все равно пропустил бы их.

— Хорошо. Тогда я оставлю ее в игровой комнате на одном из столов для покера. — Мерси встала, и Каннингем поднялся вместе с ней, вежливо коснувшись шляпы.

Потом он опять сел и принялся заново набивать трубку. Раскурив ее, он откинулся назад и стал наблюдать за рекой, лодками, всплесками рыбы, появляющимися иногда спинками черепах и за несомым течением плавником, исчезающим за кормой «Провидения».

Начался и закончился ужин в сотый уже, кажется, раз, и завершился очередной день. «Провидение» все так же шло вверх по течению. Иногда корабль причаливал к малым и большим пристаням между крупными городами, вставал под погрузку и разгрузку, прощался с одним-двумя пассажирами и приветствовал на борту новых. В Фесте на судно сел еще один техасец — словно для поддержания равновесия. Медсестра начала думать, что их не меньше, чем темнокожих, так как с техасцами она сталкивалась буквально повсюду.

Нового пассажира звали Горацио Корман, он был вежлив, но не назойлив, предпочитая одиночество чьей-либо компании. Возраста он был неопределенного (Мерси предполагала, что ему лет тридцать пять — сорок, но по некоторым лицам трудно судить, а его лицо было как раз из таких), среднего роста и телосложения, с необычайно зелеными глазами и темными волосами, разделенными тонкой полоской седины. Еще он являлся обладателем удивительно пушистых усов, чистых и ухоженных, но не чрезмерно, каждая половинка которых размером превосходила воробья. Мерси решила, что он точь-в-точь похож на техасца с виденной ею когда-то рекламы жевательного табака — словно он был неким образцом человеческой породы, о котором девушка слышала, но с которым лично никогда не сталкивалась.

Он поднялся на борт с двумя большими чемоданами, казавшимися весьма тяжелыми даже для человека с длинными, как у обезьяны — и у него, — руками; а еще Мерси заметила пару огромных пистолетов, которые он, не скрываясь, носил на поясе. Они были на треть больше унаследованных ею шестизарядных револьверов и висели у бедер, как якоря. Из жилетного кармана мужчины торчала, поблескивая, длинная и тонкая подзорная труба.

Капитан Грили увидел, что Мерси наблюдает за тем, как новый техасец поднимается на борт и ищет каюту, и сказал:

— Этот Горацио, он действительно нечто, поговаривают.

— Как это?

Капитан пожал плечами и понизил свой громовой голос ровно настолько, чтобы заставить всех на палубе напряженно прислушаться:

— Он, чтоб вы знали, рейнджер Республики.

— Это какой-то блюститель закона, верно?

— Точно. — Капитан кивнул. — Я знаю Рацио уже лет десять и рад, что он у нас на борту. Не то чтобы нас сильно штормило, это нет. Мы бежим как по маслу, так, миссис Линч?

— Да, сэр, — подтвердила Мерси.

— Но иногда путешествия проходят не так уж спокойно; и пассажиры порой совсем не спокойны. Не хотел я вам говорить, но, думаю, женщина на борту производит на некоторых парней этакий… облагораживающий эффект.

— А может, дело не во мне, а в тихой, наводящей скуку реке? — поинтересовалась Мерси.

— Вот уж и нет! Клянусь: без вас тут было бы больше пьянства, больше суеты, больше картежных игр… а следовательно, и больше драк, это уж как пить дать. Знаю, на следующей остановке вам сходить, и почти сержусь на вас за это. Шучу-шучу. Но надеюсь, Горацио так быстро нас не покинет. Он избавляет меня от неприятностей. Не хочу оказаться в кутузке за то, что швырну кого-нибудь за борт, — заслуживает он того или нет. Лучше уж я предоставлю это дело рейнджеру.

Вечером подали отличный ужин, а весь следующий день плавание столь же мало изобиловало событиями, как и всю предыдущую неделю. Когда «Провидение» подошло к Сент-Луису, штат Миссури, Мерси уже изнемогала от желания высадиться и сделать следующий шаг в своем путешествии. Швартовка заняла половину утра, так что к тому времени, как корабль готов был расстаться с пассажиркой, та решила задержаться и в последний раз пообедать на борту, ибо кто знает, когда еще ей представится возможность вкусно и полноценно поесть?

Но в конце концов она попрощалась с капитаном, и с Фаррагатом Каннингемом, и с рейнджером Корманом, ответившим девушке холодно, но вежливо. И шагнула на пирс, опершись на протянутую руку носильщика, который, после того как помог пассажирке, тут же оккупировал сходни, выгружая с корабля и грузя на корабль то, что было привезено, и то, что отправлялось на судне дальше.

Мерси огибала портовых рабочих, грузчиков, матросов, торговцев и снующих и толпящихся у каждого лотка пассажиров, пока не покинула торговую зону порта и не оказалась на деревянном тротуаре обычной улицы, где ей пришлось уклоняться от лошадей, карет и телег.

Относительно спокойное местечко нашлось на углу, отчего-то не охваченном водоворотом всеобщего движения. Здесь девушка вытащила из кармана клочок бумаги и принялась изучать его, пытаясь разобраться в указаниях капитана Грили. Торговец рыбой, заметивший ее старания определиться с направлением, предложил свои услуги, и его инструкции на три улицы приблизили Мерси к Маркет-стрит, однако остались еще две улицы. Медсестра остановила какого-то солдатика в сером, и он показал ей, куда идти дальше, пообещав, что сестричка выйдет именно туда, куда ей нужно.

Солдат не ошибся. Довольно скоро Мерси выбралась прямо на Маркет-стрит, осмотрелась, сверилась с номерами домов, дошла до угла и на самом деле увидела новехонькое здание вокзала с красными остроконечными башенками на крыше, будто протыкающими небосвод. Чем ближе подходила Мерси, тем больше впечатлял ее этот светлый дворец. Может, вокзал Мемфиса и был красивее, но здание в Сент-Луисе отчего-то казалось более грандиозным, а может, просто более причудливым. Ему, возможно, недоставало изысканности и лоска, но своими классическими линиями это сооружение походило на средневековый замок.