Сам себе плацебо: как использовать силу подсознания для здоровья и процветания - Джо Диспенза

Сильвер сообщил ему, что внизу есть один «негодяй», добавив: «С ним пора покончить. Нам нужно от него избавиться, и сделаешь это именно ты». Он рассказал Ивану, что по выходе из здания он увидит на мотоцикле красный рюкзак, внутри которого найдет пистолет. Он приказал Сантьяго взять красный рюкзак, подойти к коридору из бархатных канатов и ждать возле него, пока высокий зарубежный гость в белой сорочке с портфелем в руке не выйдет из отеля. Сильвер продолжал: «Когда он выйдет из дверей, направь ствол ему прямо в грудь и пали: Бдыщ! Бдыщ! Бдыщ! Бдыщ! Бдыщ! Но как только отстреляешься, ты тут же полностью, начисто, навсегда забудешь, что произошло».

Под конец Сильвер ввел в сознание Ивана условный триггер, который должен будет ввести Сантьяго в гипнотическое состояние, находясь в котором тот исполнит все внушенные ему действия. Доктор Сильвер сказал Ивану, что на улице он узнает помощника продюсера, который пожмет ему руку и скажет: «Иван, ты проделал отличную работу!»

Доктор попросил Сантьяго кивнуть в знак согласия, что он выполнит все сказанное, и тот кивнул. Затем Сильвер вывел Ивана из транса и сделал вид, будто они только попрощались и все.

Когда доктор вышел, в комнату вернулся продюсер и, поблагодарив Ивана, сказал, что его прощальное интервью окончено и он совершенно свободен. Вскоре после этого Сантьяго покинул здание в полной уверенности, что направляется домой.

На улице к нему подошел помощник продюсера, пожал ему руку и сказал: «Иван, ты проделал отличную работу!» Это был тот самый триггер к выполнению внушенных инструкций. Сантьяго тут же огляделся, увидел мотоцикл, подошел к нему и преспокойно взял красный рюкзак с его сиденья. Найдя глазами коридор из бархатных канатов и стайку папарацци, он подошел к ним и медленно расстегнул молнию на рюкзаке.

Вскоре человек с портфелем уверенной походкой вышел из дверей. Сантьяго без колебаний вытащил пистолет из рюкзака и несколько раз выстрелил в грудь «высокопоставленного негодяя». Пакеты с кровью взорвались под рубашкой каскадера, и тот как подкошенный рухнул на землю.

На месте преступления почти тут же возник доктор Сильвер и заставил Ивана закрыть глаза. Убитый стремительно ретировался, пока Сильвер выводил Сантьяго из гипнотического транса. Подошел психолог Джеффери Келишевски и предложил Сантьяго вместе со всеми проследовать за ним внутрь помещения для разбора полетов. Когда исследователи рассказали изумленному Ивану, что произошло, и поинтересовались, помнит ли он хоть что-нибудь из того, что натворил на улице. Сантьяго не помнил ровным счетом ничего – пока Сильвер не разрешил ему вспомнить.

В первых главах мы говорили о самых разных людях, которые принимали возможный воображаемый сценарий, и, словно бы по волшебству, их тело реагировало на эту ментальную картину. Инвалиды, годами терзаемые непроизвольным тремором болезни Паркинсона, велением мысли повышали уровень дофамина, и их спастический паралич таинственным образом исчезал. Женщина, изнуренная хронической депрессией, изменила свой мозг и обрела радость и здоровье. И, конечно же, отставники с острой болью в колене и ограниченной подвижностью сустава, которые чудесным образом выздоровели после фальшивой хирургической операции на колене и затем годами сохраняли здоровье.

Можно сказать, что во всех этих и других случаях каждый пациент сначала принял внушение представления о здоровье и поверил в него, а потом без дальнейших раздумий подчинился результату. Когда эти люди поверили в выздоровление, они соединились с возможной будущей реальностью – и этим изменили свое сознание и мозг.

Приняв новый сценарий будущего, они больше не размышляли, что и как должно произойти, или когда это, наконец, проявится. Они просто верили в лучшее состояние бытия и поддерживали это новое состояние разума и тела в течение продолжительного времени. Именно это устойчивое состояние бытия включило нужные гены и запрограммировало их оставаться включенными.

И не важно, принимали ли эти люди ежедневные сахарные пилюли в течение недель, или получали однократную инъекцию физиологического раствора, или же соглашались на фальшхирургию – на протяжении всего исследования, в котором они участвовали, они вновь и вновь подтверждали, что принимают, верят и полагаются на него. Если они ежедневно глотали пилюлю, чтобы унять боль или депрессию, то эта пилюля была для них постоянным напоминанием о необходимости надеяться и придавать смысл преднамеренной деятельности. Если это был еженедельный визит в больницу к врачу для оценки динамики их выздоровления, то возможность оказаться в соответствующей обстановке – среди врачей и медсестер в белых халатах, медицинского оборудования, приемных и смотровых кабинетов – запускала массу сенсорных реакций, в то время как их ассоциативная память напоминала им о возможном новом будущем. Они предвкушали свои будущие изменения и, следовательно, выработали намерение и придавали значение всему процессу выздоровления. А поскольку во всем этом присутствовал смысл, он нацеливал их на желаемый результат. Сила разума так повлияла на физиологию их тела, что они выздоровели.

Однако можно с уверенностью сказать, что истинная трансформация происходит не на уровне сознания. Наш сознательный разум может разве что задать направление действия, но настоящая работа протекает подсознательно.

Это в полной мере относится и к Ивану Сантьяго. Сила его разума под гипнозом так повлияла на его физиологию, что, даже сидя в ванне с ледяной водой, он не дрожал от холода. Именно его подсознание, усвоившее простое внушение, несет ответственность за этот подвиг. Не поддайся оно внушению, результат мог бы оказаться совсем другим. Вдобавок Сантьяго залез в ванну без размышлений о том, как ему это удалось, – ведь на самом деле в своем представлении он находился не в ледяной ванне, а сидел в совершенно комфортной теплой воде.

Таким образом, как и при гипнозе, эффект плацебо создается человеческим сознанием, которое так или иначе взаимодействует с вегетативной нервной системой. При этом сознание переходит в подсознание. Когда человек осознанно принимает некоторое представление и вырабатывает твердое намерение, каскад физиологических реакций автоматически осуществляет полное биологическое изменение уже без участия его сознания. Это подобно посеву семени в плодородную почву. Дальше все происходит как бы само – теперь организм берет ответственность на себя, задействуя свои природные механизмы.

Ни один человек не способен сознательно взвинтить уровень дофамина на 200 %, или контролировать тремор волевым решением, или выработать новые нейротрансмиттеры, чтобы бороться с депрессией, или сигнализировать стволовым клеткам, чтобы они превратились в белые кровяные тельца для усиления иммунной реакции… Чтобы добиться успеха, нам нужно активировать наш подсознательный ра-зум – вегетативную нервную систему.

На всем протяжении этой книги я упоминаю слово внушаемость, как будто стать внушаемым можно запросто, добровольно или по команде. Если вспомнить историю, рассказанную в начале этой главы, то выходит так, что это не очень-то и просто. Посмотрим правде в глаза. Некоторые из нас – вроде Ивана Сантьяго – более внушаемы, чем другие. Но даже высокогипнабельные пациенты по-разному реагируют на разные внушения – на одни лучше, на другие хуже.