400 страниц моих надежд - Марина Андреева

То есть как ни крути, либо вырежут оставшихся виртонгов, либо начнется массовое уничтожение лероссов. И что делать? Поль более чем решительно настроен отвоевать власть для драконов. Согласится ли он на союз с лероссами? Во-первых, это потенциальное разделение власти. А во-вторых, где гарантия, что очередной леросс, оказавшийся на императорском престоле, не повторит подвиг виртонгов и не устроит повторно геноцид? Пусть у Поля и есть связь с Росом, вернее была, но остальные… За долгие тысячелетия лероссы завоевали себе отнюдь не самую хорошую славу. Всем известно, что для них предательство и коварство — это норма жизни. Да, он пока еще простой парень, пусть и дракон, но у него есть сестра, отец и море крылатых родственников, скрывающихся в горах, прилегающих к их родовой долине. Воссоединив их, можно наворотить немало. Как бы он не бросился в крайности, стремясь уничтожить все расы, кроме людей и драконов.

Была бы я рядом, могла бы ненавязчиво повлиять на его мнение, но где Поль, а где я? Да и какое оно, то самое правильное мнение? Одно понятно, все это делать надо без огласки. Этакая тихая война. Но с кем конкретно воевать? С виртонгами, как показала практика, уже поздно, они и сами успели пострадать от лероссов. С демонами? Тоже смысла нет, у них разный менталитет, и пострадать могут и те, кто не придерживается политики «протестантов». Остается ныне действующий император. Так к нему, думается мне, и на пушечный выстрел не приблизиться. Весело, ничего не скажешь.

Размышляя таким образом, я добрела до своих комнат. В столовой, как оказалось, был уже накрыт ужин. Быстро перекусив, отправилась в свою комнату, в надежде на то, что, заснув тут, я проснусь на Земле.

До библиотеки брел, словно в бреду. В голове не укладывалось то, о чем поведал Ворон. Сердце разрывалось из-за Роса, и я по-прежнему так и не решил, что же мне теперь делать с этим знанием о Миле. Стремиться к цели, тем самым приближая миг расставания, или же наоборот… А не будет уже этого «или». Не зря судьба распорядилась таким образом, что Сейла оказалась над замком, эти известия рано или поздно дойдут до столицы. Сестра подписала себе приговор в попытке спасти Винса, и я не могу допустить расправы над ней. Да и не ограничатся виртонги уничтожением одного дракона, под карающий меч попадет весь наш род. Да еще и дел Шантуа не только узнал о тайне нашего рода, но и открыл свою. А это значит, что механизм уже запущен и обратного пути нет. Не будем бороться за место под солнцем, отстаивая свои права, — будем уничтожены, как и сотни, тысячи других драконов двадцать тысячелетий назад.

Мила… Гордиться бы, радоваться, что ко мне снизошла сама богиня, облагодетельствовав своим вниманием! Но имею ли я право требовать от небожительницы любви к простому смертному? И так тоскливо на душе от всех этих мыслей… А еще из-за того, что она не доверилась, не рассказала правды о себе. Хотя поверил бы я? Вряд ли. А слова леросса убедили. У него не было причины лгать мне. Мила, Мила… Я тоже был хорош. Она ведь сама выяснила, кем я являюсь на самом деле. Так что баш на баш. Ничья. Мы квиты. Но и это веселья не добавляет. Мысль о том, что она уйдет, что остаток жизни я проведу с ее слабой тенью, вспоминая, какой была та, которую я полюбил… Все это сводило с ума. И что-то подсказывает — нет смысла умолять ее остаться.

Подходя к библиотеке, услышал взволнованные голоса. Распознал среди них Винса, отца, ректора и сестру. Распахнул дверь, и меня едва не сбила с ног несущаяся навстречу Сейла.

— Привет, — как-то отрешенно произнес я, где-то в глубине души искренне радуясь ее возвращению. Даже попытался улыбнуться, но получился лишь безжизненный оскал.

— Литэ, — донесся из коридора голос управляющего.

Сестра приглушенно заговорила с ним, но тут отец взял меня в оборот, и я не смог различить ни слова из их сбивчивых эмоциональных речей.

— Поль, Рантеон сказал, у тебя был какой-то важный разговор с лероссом Милы? — сразу же приступил к допросу отец.

Я прошел к окну, где стоял диванчик и кресла, плюхнулся в одно из них, взглянул на отца, молча перевел взгляд на ректора, потом на Винса. Невесело усмехнулся и произнес:

— Поставьте защиту от прослушивания.

Рассказывал, сухо излагая полученные от Ворона сведения и сам себе удивлялся, вспоминая тот момент, когда впервые об этом услышал. Тогда я был шокирован и в то же время вдохновлен тем, что у нас появились сильные союзники, а сейчас… Сейчас никаких эмоций не было. Лишь холодный расчет. Четкий и информативный доклад, выкладка своих идей относительно способов дальнейшего взаимодействия. И все.

— Это многое меняет, — потер переносицу отец.

— И значительно повышает шансы на успех, — поддержал его дел Шантуа.

— Но что-то мне подсказывает, это не все новости, не так ли, сын? — Отец внимательно всматривался в мое лицо, будто силился что-то прочесть на нем.

Я вздохнул. Врать ему не хотелось, укрывать что-либо тоже бесполезно — может он прочитать мои мысли или нет, но определенно почувствует ложь или недоговоренность. Вот только имею ли я право разглашать истинное происхождение Милы? Понимаю, что рано или поздно придется, но…

— Сын? — с нажимом произносит отец.

— Мила…

— Что с ней? — тут же встрепенулся он, и Винс явно напрягся.

— С ней все в порядке. Она… — Я вновь умолк, не в силах произнести главное слово.

— Так что она-то? — поторопил отец.

— Она — богиня нашего мира, — выдохнул я и с удивлением увидел на лицах брата и отца реакцию, прямо противоположную ожидаемой.

— Ну ты и шутник, — усмехнулся Винс.

— Сожалею, — пожал мое плечо отец, прекрасно понявший, что я вполне серьезен.

— Пап, это шутка, да? — с недоверием переводя взгляд с меня на отца, произнес брат, но отец лишь губы поджал, взглянул на меня и покачал головой:

— Вот же демоны… И что теперь?

И дальше я рассказал то, что узнал от леросса. О том, что Мила на время была отстранена от управления миром, который развивался сам по себе, а позднее ее в наказание за что-то отправили сюда.

— Ее цель абсолютно идентична нашей, — произнес я. — Она должна помочь драконам обрести былое могущество и вывести нас из укрытий в большой мир.

— А потом… — тихо прошептала очутившаяся за моей спиной Сейла.

— А потом… — Я вздохнул. — Она уйдет в свой мир, а тут, в ее телесной оболочке, останется скромная, тихая девочка Мила, с которой я успел познакомиться не так давно, в то время, как моя Мила навещала свой родной мир.

— Леон-то хоть не божественного происхождения? — без малейшего намека на иронию спросила сестра.

— Не знаю, вряд ли наш род со всех сторон решили атаковать боги, — невесело усмехнулся я.

В библиотеке повисла какая-то тяжелая, гнетущая тишина. И я почувствовал, что сейчас, как какой-то малолетний пацаненок, просто-напросто разревусь от бессилия.