Комбат - Александр Тамоников

– Завтра, 1 декабря, в 9.00 начало построения колонн. В 11.00 – выдвижение на аэродром. Вылет в Моздок назначен на 15.00. Там батальон поступает в распоряжение полковника Семенова Станислава Юрьевича, командира сводного полка, в который войдет наше подразделение, а также еще два парашютно-десантных батальона, сформированных на базе дивизии и воздушно-десантной бригады. Вопросы ко мне есть?

Поднялся подполковник Голубятников:

– Вы сами-то представляете, товарищ полковник, что значит перегрузить шесть боевых машин и шесть автомобилей?

– Представляю, Святослав Николаевич. Это очень тяжело. Но приказы, как вам известно, не обсуждаются, они выполняются. Так что не надо задавать ненужных вопросов. И как бы мы здесь ни возмущались, ВВС нам лишних самолетов не выделит. Их просто нет!

– Но машины, на которые мы навесим груз, будут перегружены. И если нам предстоит совершить марш – а без него не обойтись, – то перегруженная техника начнет выходить из строя. Что прикажете делать в этом случае?

– Я уже ничего не буду приказывать, Голубятников. Семенову предстоит разруливать проблемы сводного полка. А он умеет это делать.

– Ну почему у нас всегда в самый последний момент что-то вдруг не сработает?

– И этот вопрос не ко мне!

Серебрянников объявил совещание закрытым.

В то время как комбат находился в штабе полка, дежурный по 8-й роте сообщил Стрельцову, что приехала жена и ждет его у контрольно-пропускного пункта.

– Где сейчас ротный? – спросил Юрий.

– Капитан Макарьев пошел к зампотеху.

– Если понадоблюсь ему, передашь, что я на КПП.

– Так точно! Туда же ушел и старший лейтенант Раневич, к нему тоже кто-то приехал. И он так же просил предупредить его, если что.

– И давно офицеры стали о чем-то просить сержантов?

– Извините! Старший лейтенант Раневич не просил, он приказал предупредить его.

– Вот это другое дело. Я ушел!

Стрельцов прошел через КПП на площадку, где его ждала Екатерина. И вновь у ее ног стояла объемная сумка. У забора Юрий увидел Раневича с Ольгой. Спросил жену:

– Ну зачем ты приехала, Катя? Время позднее. Мы уже попрощались. Зачем сердце рвать?

– Я не могла оставаться дома, зная, что ты еще в городе.

– А в сумке продукты?

– Да. Когда вы улетаете, Юра?

– Пока неизвестно. Скорее всего, завтра, но, возможно, и задержимся. Сейчас на совещании у командира полка решается этот вопрос.

– Ты позвонишь перед вылетом?

– Если смогу.

Катя указала на Раневича и Ольгу:

– Тоже, наверное, молодые супруги.

– У них до свадьбы дело еще не дошло.

– Ты их знаешь?

– Да. Офицер – взводный той же роты, в которой служу я. А девушка – его невеста, Оля. Кстати, вас надо познакомить.

Они подошли к Раневичу и Ольге.

– О! И Стрельцов здесь, не заметил, – воскликнул Виталий. Повернулся к невесте: – Знакомься, Оля, это мой друг и сослуживец, Юра Стрельцов, а с ним его супруга, Катя!

– Добрый вечер, – поздоровалась Ольга.

– Очень приятно, – улыбнулся Стрельцов. – Ну а нас уже представили. Я вот о чем подумал: мы с Виталиком улетаем в командировку, а вам, пока мы будем отсутствовать, не мешало бы подружиться. Все же вдвоем ждать легче.

Оля проговорила:

– Я с удовольствием. Будет с кем вечера проводить. Иногда, правда, – ведь у меня еще бабушка, ей требуется уход.

Катя улыбнулась, впервые за последние дни:

– А я буду помогать тебе в этом.

Внезапно как из-под земли выскочил дневальный роты:

– Извините, товарищи офицеры, но вас срочно вызывают в батальон!

– Ротный? – спросил Стрельцов.

– Так точно! На совещание.

– Ясно! Значит, в штабе полка сбор закончился. – Он повернулся к жене: – Ну вот, Катенька, надо бежать! Ты с Олей езжай.

– Хорошо, не забудь сумку!

– Не забуду! До свидания, любовь моя.

Попрощался с невестой и старший лейтенант Раневич. Офицеры скорым шагом направились к КПП, Стрельцов по пути подхватил сумку. У входа в контрольно-пропускной пункт офицеры остановились, обернулись. У забора продолжали стоять две женщины, провожая возлюбленных на войну. Махнув им руками, старшие лейтенанты прошли на КПП. А женщины, взявшись под руку, о чем-то тихо разговаривая, направились к автобусной остановке. Теперь им предстояло ждать своих мужчин. Мучительно ждать и верить, что они вернутся из Чечни живыми. Не предполагая, в какое пекло попадут их любимые и насколько долог и труден будет их путь домой. Путь, который предстояло пройти не всем.

Из воспоминаний Героя России, подполковника ВДВ Голубятникова С.Н.:

Получив приказ на убытие, усиленный батальон вылетел в Моздок. Рядом с аэродромом разбили лагерь. Погода в Северной Осетии стояла мерзкая. И вновь началось ожидание. И оно давило на нервы, несмотря на то что сразу же после обустройства лагеря мы организовали полевые занятия, наконец-то используя неизвестную местность. Это сразу высветило слабые места в подготовке подразделений. Что успели, то устранили. Обстановку усугубляло и неожиданное, пока еще скрытно-враждебное отношение к нам местных жителей. Я часто слышал вопросы: зачем вы здесь? Кто вас сюда звал? Это наша земля и так далее. Что мог ответить? Только одно: мы выполняем приказ, и этим все сказано. Но на душе было муторно и тревожно. Если в Северной Осетии нас встречают столь «гостеприимно», то чего ждать в Ингушетии и в самой Чечне? Но уж точно не букетов цветов. И это, повторюсь, сильно давило на психику. Пришлось усиливать работу и в плане психологической подготовки личного состава…

В расположении роты Стрельцова и Раневича встретил капитан Макарьев:

– Ну, где вы запропастились?

– Как дневальный сообщил, что вызываешь, мы с Юрой тут же рванули в часть, – ответил Раневич.

– Видел, как рванули. С баулом-то! Но, ладно, бросай, Стрельцов, сумку и вперед в штаб батальона. Комбат объявил срочное совещание.

Поставив сумку в канцелярию, Стрельцов вышел в коридор. Спустя три минуты офицеры уже находились в комнате совещаний. Голубятникова не было. Начальник штаба проверил наличие офицеров и прапорщиков. Прибыли все. Он взглянул на часы. И тут в 22.20 в комнату вошел командир батальона с ежедневником в руке.

Зал затих, приготовившись внимательно слушать своего командира. Голубятников довел до подчиненных порядок действий завтра, 1 декабря. Хоть и ожидали офицеры скорого убытия в командировку, но, как всегда, приказ на вылет прозвучал неожиданно. Комбат поставил задачу ротным. Казалось, больше говорить не о чем, но Голубятников продолжил: